- Хорошо.
Он повернулся ко мне.
- Затем, вот этот господин, если ему не будет неприятно,чтоегоимя
будет фигурировать в протоколе.
- Нисколько, сударь, - отвечал я.
- Итак, пожалуйста, - сказал полицейский комиссар.
Я чувствовал отвращение, глядя на труп. С того места, где янаходился,
некоторые подробности казались менее отвратительными, они как быскрывались
в полумраке, и ужас был как бы скрыт под покровом поэтичности.
- Это необходимо? - спросил я.
- Что?
- Чтобы я сошел вниз?
- Нет. Останьтесь там, если вам так удобнее.
Я кивнул головой, как бы говоря: я желаю остаться там, где нахожусь.
Полицейский комиссар повернулся к двум приятелям Ледрю, которыестояли
около него.
- Ваше имя, отчество, возраст, звание, занятие иместожительства?-
спросил он скороговоркой человека, привыкшего к таким вопросам.
- Жак Людовик Аллиет, - ответил тот, к кому он обратился, -называемый
по анаграмме Эттейла, журналист, живу на улице Ансиен-Комеди номер 20.
- Вы забыли сказать ваш возраст, - сказал полицейский комиссар.
- Надо сказать, сколько мне действительнолетилисколькомнедают
лет?
- Скажите ваш возраст, черт возьми! Нельзя же иметь два возраста!
- Но ведь, господин комиссар, существовали Калиостро, графСен-Жермен,
Вечный Жид, например...
- Вы хотите сказать, что вы Калиостро, Сен-ЖерменилиВечныйЖид?-
сказал, нахмурившись, комиссар, полагая, что над ним смеются.
- Нет, но...
- Семьдесят пять лет, - сказал Ледрю, -пишите:семьдесятпятьлет,
господин Кузен.
- Хорошо, - сказал полицейский комиссар.
И он написал: семьдесят пять лет.
- А вы, сударь? - продолжал он, обращаясь ко второму приятелю Ледрю.
И он повторил в точности те же вопросы, которые он предлагал первому.
- Пьер Жозеф Муаль, шестидесяти одного года, духовное лицоприцеркви
Сен-Сюльпис, место жительства-улицаСервандони11,-ответилмягким
голосом тот, кого он спрашивал.
- А вы, сударь? - спросил он, обращаясь ко мне.
Александр Дюма, драматическийписатель,двадцатисемилет,живув
Париже, на Университетской улице 21, - ответил я.
Ледрю повернулся в мою сторону и приветливо кивнулмне.Яответилв
том же тоне, как мог.
- Хорошо!-сказалполицейскийкомиссар.-Таквот,выслушайте,
милостивые государи, и сделайте ваши замечания, если таковые имеются.
И носовым монотонным голосом, свойственным чиновникам, он прочел:
- "Сегодня,1сентября1831года,вдвачасапополудни,будучи
уведомлены,чтосовершенопреступлениевобщинеФонтенэ,иубита
Мария-Жанна Дюкузрэ ее мужем Пьером Жакменом,ичтоубийцанаправилсяв
квартиру господина Жана-Пьера Ледрю, мэра вышеименованной общины Фонтенэ,и
заявил по собственному побуждению, что он совершилпреступление,мылично
отправились в квартиру вышеупомянутого Жана-Пьера Ледрю на улицу Дианы 2.
В
этуквартирумыприбыливсопровождениигосподинаСебастьянаРобера,
доктора медицины, живущего в общине Фонтенэ, и нашли тамужеарестованного
жандармами упомянутого Пьера Жакмена, который повторил в нашемприсутствии,
что он - убийца своей жены. Затем мы принудили егопоследоватьзанамив
дом, где совершено преступление. Сначала он отказывался следоватьзанами,
но вскоре он уступил настояниям господина мэра, и мы направились впереулок
Сержан, где находится дом, в котором живет господинПьерЖакмен.Войдяв
дом и заперев дверь, чтобы помешать толпе войти, мы вошли в первуюкомнату,
где ничего не указывало на совершенное преступление. Затем,поприглашению
самого вышеупомянутого Жакмена, из первой комнаты перешли во вторую, вуглу
которой - открытое подполье, где была лестница. Когда нам указали,чтоэта
лестница ведет впогреб,гдемыдолжнынайтитрупжертвы,мыначали
спускаться по лестнице, на первых ступеняхкоторойдокторнашелшпагус
рукояткой в виде креста, с большимострымлезвием.ВышеупомянутыйЖакмен
показал, что он ее взял во время июльской революции вАртиллерийскоммузее
и воспользовался ею для совершения преступления.
На полу погреба найдено теложеныЖакмена,опрокинутоенаспинуи
плавающее в крови.Головабылаотделенаоттуловища.Головаэтабыла
положена на мешок с гипсом,прислоненныйкстене.ВышеупомянутыйЖакмен
признал, что этот трупиэтаголовабылитрупиголоваегожены,в
присутствии господинаЖана-ПьераЛедрю,мэраобщиныФонтенэ,господина
Себастьяна Робера, доктора медицины, живущего в Фонтенэ, господина ЖанаЛуи
Аллиета, называемого Эттейла, журналиста, семидесяти пятилет,живущегов
Париже,наулицеАнсиен-Комеди20,господинаПьера-ЖозефаМулля,
шестидесяти одного года, духовного лица при Сен-Сюльпис, живущего вПариже,
на улице Сервандони 11, господина Александра Дюма, драматическогописателя,
живущего в Париже, на Университетской улице 21. Мы после этого приступилик
допросу обвиняемого".
- Таклиизложено,милостивыегосудари?-спросилполицейский
комиссар, обращаясь к нам с очевидным самодовольством.
- Вполне, милостивый государь, - ответили мы в один голос.
- Ну что же! Будем допрашивать обвиняемого.
И он обратился к арестованному, который во все времячтенияпротокола
тяжело дышал и находился в ужасном состоянии.
- Обвиняемый, -сказалон,-вашеимя,отчество,возраст,место
жительства и занятие.
- Долго еще это продлится? - спросил арестованный, как будтовполном
изнеможении.
- Отвечайте: ваше имя и отчество?
- Пьер Жакмен.
- Ваш возраст?
- Сорок один год.
- Ваше место жительства?
- Переулок Сержан.