- На за что на свете я не осмелюсь показаться на глаза королю, - стонал
Бувилль. - Но поди попробуй назначьпапу,когдапринашемприближении
кардиналы бегут как черт от ладана! Не заседать мне большевКоролевском
совете, добрый мой Гуччо, нет, не заседать!Послалиединственныйразс
миссией, и то я навсегда себя опозорил.
Рассчитывая отвлечься от мрачных дум, он с головой погрузилсявсамые
мелочные, второстепенные заботы. Хорошо липритороченпортретпринцессы
Клеменции, не попортил ли его, не дай Бог, дождь?
- Предоставьте действовать мне, мессир Юг, -нетерпеливопрервалего
Гуччо. - Прежде всего я позабочусь о вас: по-моему, вы изряднонуждаетесь
в отдыхе.
Гуччо отправился на розыски того самого капитана, передкоторымстоль
постыдно спасовал в их первый приезд Бувилль,изаговорилснимтаким
тоном, так звонко отчеканил титулы своего патрона, а заодно и свои, только
что пожалованныеимсамомусебе,стакойнепринужденнойвластностью
предъявил свои требования на полуфранцузском, полуитальянскомязыке,что
через час для посланцев Людовика Сварливого был очищен замок иоставалось
только занять его. Гуччо разместил своих людей и уложил старика Бувилляв
постель,которуюпредварительнонагрелигрелками,и,когдатолстяк,
решивший,чтопростудавполнепристойнаяпричинадлятого,чтобы
потихоньку сложить с себя полномочия, с удовольствием закутался водеяла,
Гуччо обратился к нему со следующими словами:
- Я чую здесь в каждом уголке западню, не нравится мнеэтотзамок,я
предпочел бы укрыть золото где-нибудь в более надежном месте.ВАвиньоне
есть уполномоченный торгового дома Барда - ему-то я и хочудоверитьсвой
груз. Тогда ясоспокойнойсовестьюмогупуститьсянапоимкуваших
проклятых кардиналов.
-Моихкардиналов!Моихкардиналов!-снегодованиемвоскликнул
Бувилль. - Вовсе они не мои, и я неменьшевасогорчентемиштучками,
которые они сыграли со мной. Дайте мне немножко поспать, потомучтоменя
бьет озноб, а потом, если желаете, поговорим на эту тему. Уверены ли выв
честности вашего ломбардца? Можем лимыположитьсянанего?Ведьэти
деньги принадлежат королю Франции...
Гуччо нетерпеливо повысил голос:
- Запомните хорошенько, мессир Юг, я беспокоюсь об этих деньгах так же,
как если бы они принадлежали мне и моему семейству.
Не откладывая дела в долгий ящик, ГуччоотправилсявконторуБарда,
находившуюсявкварталеСент-Агриколь.Уполномоченныйторговогодома
Барда, к тому же близкий родич главы этой могущественной компании,оказал
более чем сердечный прием племяннику их великого собрата и собственноручно
запер золото в кладовую. После обмена расписками ломбардец повелгостяв
залу,дабытотмогнасвободеповедатьсоотечественникуосвоих
злоключениях. При их появлении худой, слегка сутуловатый человек, стоявший
у камина, обернулся:
- Guccio! Che piacerel - воскликнул он.
-Comestai?[Гуччо!Какая
радость! Как поживаешь? (итал.)] - Ма... саго Boccaccio!PerBacholChe
fortunal [Дорогой Боккаччо! Чертвозьми!Какаяудача!(итал.)]Иони
дружески обнялись.
Так уж бывает, что в пути встречаются одни и тежелюди,потомучто
встречаются те, кто путешествует.
И в том обстоятельстве, что Гуччо встретился сБоккаччо,небыло,в
сущности, ничего удивительного, ибо синьорБоккаччоразъезжалподелам
торгового дома Барда. Удача состояла в том, что их пути встретились именно
в этот день. В прошлом году Гуччо и Боккаччо вместе проделали часть дороги
до Лондона, много и долго говорили по душам, и Гуччознал,чтоБоккаччо
прижил от француженки сына.
Пока ломбардец в качестве хозяина хлопотал у стола, гдеужепоставили
вино с пряностями, ГуччоиБоккаччооживленнобеседовали,какстарые
друзья.
- Каким ветром вас занесло в этот город? - осведомился Боккаччо.
- Охочусь за кардиналами, - ответил Гуччо, - и,поверь,этудичьне
так-то легко загнать в силки.
Он поведал все их приключения, рассказал о неудачах последнеговремени
и сумел вызвать смех у собеседников, изобразив перед ними толстяка Бувилля
в весьма комическом виде. Сам Гуччо совсем приободрился: онбылточнов
родной семье, среда своих.
И если на вашем пути вам встречаются одни и те же лица, то всетемже
лицам, видно, суждено оказывать вам благодеяния и вызволять из беды.
- Ничего удивительного тут нет, что вы не застали вашихкардиналов,-
пояснил синьор Боккаччо. - Им предписана всемернаяосторожность,ивсе,
что исходит от французского двора или считаетсятаковым,обращаетихв
бегство. Прошлым летом сюдаявилисьБертрандеГоиГийомдеБюдо,
племянники покойного папы, посланцы ваших добрых друзей Ногарэ иМариньи,
под тем предлогом, что они-де уполномочены перевезти прах дядюшки в Кагор.
С собой они прихватили всеготолькопятьсотсолдат,что,согласитесь,
несколько многовато для переноскиодногопокойника!Этибравыеребята
имели поручение ускорить выборы папы, только, конечно, не кардинала Дюэза,
и, поверьте, действовали не уговорами и непосулами.Водинпрекрасный
день жилища наших высокопреосвященств были разграбленыдонитки,атем
временем войска обложили монастырь в Карпантрассе, где заседал конклав;и
пришлось кардиналам выбираться через пролом в стене и бежать в поля, чтобы
спасти свою шкуру. До сих пор в них еще живо воспоминание об этом случае.
- Не забудьте к тому же, что недавно усилилигарнизонвВильневе,и
кардиналы с минутынаминутуожидают,чтолучникиперейдутмост,-
вмешался в разговор родич Барда. -Кардиналыуверены,чтовыприехали
именно с целью ускорить вторжение... А знаете, кто эти всадники,чтовас
все время обгоняли? Посланцы архиепископа Мариньи, ужповерьтемне.Ими
кишит вся округа, не знаю в точности, что они делают,ноуверен,уних
иные цели, чем у вас.
- Ничего ты с твоим Бувиллем не добьешься, - подхватил Боккаччо, - коль
скоро вы представляете короля Франции; больше того, вы рискуете как-нибудь
заужиномглотнутьчуточкуядаинепроснутьсяпоутру.