Яхочу, чтобывыменяпоняли, мойдорогой
Parvissimus.
-РадиБога, тольконеизвиняйтесь, а то вы становитесь еще
утомительнее, чем обычно.
-Ну, разумеется, вынеупустите случая понасмешничать. Ох,
когда-нибудьвам это дорого обойдется. Итак, вот гостиница, а вы так
и не сообщили мне свое решение.
Андре-Луи взглянул на него.
- Конечно, мне придется сдаться - другого выхода нет.
Господин Бине наконец-то выпустил его руку и хлопнул по спине.
-Хорошо сказано, дружище. Вы об этом не пожалеете. Говорю вам,
сегоднявыприняливеликоерешение - а я кое-что смыслю в театре.
Завтра вечером сами скажете мне спасибо.
Андре-Луипожал плечами и зашагал к гостинице, но господин Бине
окликнул его:
- Господин Parvissimus!
Андре-Луиобернулся. Переднимвысиласьгрузнаяфигурас
протянутой рукой. Луна заливала ярким светом круглое лицо Бине.
-ГосподинParvissimus, не держите камень за пазухой - терпеть
этого не могу. Сейчас мы пожмем друг другу руки и все забудем.
СминутуАндре-Луи с отвращением изучал его, затем, поняв, что
начинает злиться, почувствовал, что смешон - почти так же смешон, как
этотподлыйхитрецПанталоне. И тогда Андре-Луи рассмеялся и взял
протянутую руку.
- Никаких обид?
- О нет, никаких обид, - ответил Андре-Луи.
Глава V. ВХОДИТ СКАРАМУШ
Скарамушстоялпередзеркалом, рассматривая себя: набеленное
лицос закрученными усиками, тщательно наклеенными, старинный черный
костюм, обтягивающийфигуру, на боку шпага, за спиной - гитара. Он
былвовсемчерном-отплоскойбархатнойшляпыдотуфель с
розетками. Созерцаниесобственногоотражениянастроилоегона
сардонический лад, как нельзя больше подходивший для роли Скарамуша.
Андре-Луиразмышляло том, что его жизнь, до недавнего времени
небогатая событиями, неожиданно стала бурной. За одну неделю он успел
побыватьадвокатом, народнымтрибуном, разыскиваемым преступником,
билетером-ивот, наконец, стал шутом. В прошлую среду он вызвал
слезыправедногогневаутолпыРена, авэтусредуему надо
рассмешить до слез публику Гишена. Несмотря на различие ситуаций, тут
былоисходство: вобоихслучаяхон был комедиантом. Да н роль,
которуюонигралвРене, сроднитой, которую сыграет сегодня на
спектакле, -ибокем же он тогда был, как не Скарамушем, маленьким
застрельщиком, хитрым интриганом, разбрасывающим ловкой рукой семена
смуты. Разница лишь в том, что сегодня он выступает под именем, верно
характеризующимего амплуа, тогда как на прошлой неделе выступал под
личиной респектабельного молодого адвоката из провинции.
Поклонившись отражению в зеркале, Андре-Луи обратился к нему:
-Шут! Наконец-то ты нашел себя, став самим собой. Несомненно,
ты будешь пользоваться большим успехом.
Несомненно,
ты будешь пользоваться большим успехом.
Услышав, какгосподинБиневыкрикиваетегоновоеимя, он
спустился и увидел всю труппу, собравшуюся у выхода из гостиницы.
Разумеется, всеизучалиегосбольшиминтересом, особенно
господин Бине и Климена. Первый рассматривал его серьезным испытующим
взглядом, а последняя - презрительно скривив губы.
-Неплохойгрим, -заметил господин Бине. - Вы выглядите как
настоящий Скарамуш.
-Ксожалению, довольночасто мужчины не те, кем выглядят, -
ледяным тоном сказала Климена.
-Ко мне эта истина сейчас не относится, - ответил Андре-Луи, -
ибо впервые в жизни я тот, кем выгляжу.
МадемуазельБинееще сильнее скривила губы и отвернулась, зато
другиепо достоинству оценили шутку - возможно, потому, что она была
туманной. Коломбина подбодрила Скарамуша дружеской улыбкой, сверкнув
белымизубами, агосподинБинееще раз поклялся, что у Андре-Луи
будетбольшой успех, поскольку он смело бросается в это предприятие.
Затемгромовымголосом, на минутку одолженным у Капитана, господин
Бине приказал труппе построиться для парадного марша.
НовыйСкарамушзанял место рядом с Родомоном, а так как старый
ушелчастомуназад, чтобывстатьу входа в рыночный зал вместо
Андре-Луи, они полностью поменялись ролями.
Актерыотправилисьв путь, возглавляемые Полишинелем, бившим в
большойбарабан, иПьеро, которыйдулвтрубу, аоборванцы,
выстроившиесяшеренгами, наслаждались бесплатным зрелищем, принимая
парад.
Черездесятьминутпрозвучалитриудара, открылся занавес и
стали видны потрепанные декорации, изображавшие не то лес, не то сад,
иКлимена, влихорадочномволненииожидавшаяЛеандра. Этот
меланхоличныйвлюбленныйстоял в кулисах, напряженно прислушиваясь,
чтобынепропустить свою реплику, рядом с неоперившимся Скарамушем,
который должен был выйти после него.
ВэтотмоментАндре-Луипочувствовалдурноту и, попытавшись
мысленно пробежать первый акт сценария, который сам же сочинил, вдруг
понял, какв кошмарном сне, что не помнит ни слова. В холодном поту
онбросилсяклистус кратким содержанием спектакля, висевшему на
стене. Андре-Луивсееще изучал сценарий при тусклом свете фонаря,
какегосхватилизарукуиповолокликкулисам. Передним
промелькнулонелепоелицоПанталонесосверкающимиглазамии
послышалось хриплое рычание:
- Климена уже три раза подала вам реплику.
НеуспелАндре-Луи опомниться, как его вытолкнули на сцену. Он
стоялпередполнымзалом, мигаявослепительномблеске рампы с
оловянными отражателями, и вид у него был такой растерянный и глупый,
чтопублика, заполнившаявтотвечервесьзал, разразилась
оглушительнымсмехом. ВначалеАндре-Луи еще больше растерялся, его
билалегкаядрожь.