Демидов изрядно струсил.
"Ну, будет головомойка за озорство в женской обители!" - со страхом подумал он. Всем был известен необузданный нрав светлейшего. Особенно опасно было попасть под руку разгневанного всесильного вельможи. Николеньке оставалось одно - покориться участи.
Он тщательно натянул новенькие лосины, надел в талию сшитый мундир и долго, внимательно разглядывал себя в зеркало. Подле него вертелся Данилов. Он чутьем догадывался о тревоге Николеньки, а самого в это время подмывала радость.
"Вот когда остепенится! Григорий Александрович прижмет хвост, не посмотрит, что демидовский корень!" - утешал себя управитель.
С важным, степенным видом он проводил гвардии сержанта до кареты. Стоя на ступеньке крыльца, Данилов с особым упоением прокричал кучеру:
- Гони к светлейшему!
На сей раз выезд обошелся без дядьки. Огорченный Филатка псом вертелся подле управителя, умильно заглядывая ему в глаза:
- Как там обойдется без меня, Павел Данилович? Глядишь, я присоветовал бы Николаю Никитичу, какое словцо к месту сказать, направил бы его на добрую стезю.
- Ну, это и без тебя светлейший похлеще сделает! Непременно пустит по прямой стезе! - насмешливо сказал управитель. - Ты вот что, лучше подале от меня уходи, а то сердце мое кипит. Сам тебе стезю покажу!
Пугливо озираясь, дьячок юркнул в прохладную прихожую. Данилов сладко зевнул и торопливо перекрестил рот:
- Помоги, господи, избавиться от суеты и беспокойств!..
Между тем Николенька подъехал к дворцу. С трепетом он вступил в разубранные чертоги князя. В приемной, устланной пушистыми коврами, сверкающей зеркалами, золоченой мебелью, толпилось много одетых в парадную форму генералов, важных, в атласных камзолах, вельмож. Все они разговаривали вполголоса, с плохо скрываемым беспокойством поглядывая на высокую, изукрашенную бронзой дверь. Никто из них не обратил внимания на скромного сержанта, пробиравшегося в угол.
В приемную торопливо вышел адъютант, краснощекий гвардеец: его мгновенно окружили.
- Светлейший в духе? - приглушенным голосом, косясь на дверь, спросил толстоносый генерал. - Опять хандрит? Ах, боже мой, когда нам солнышко блеснет!
Адъютант поднял голову и торжественно объявил:
- Светлейший изволит сейчас выйти!
В ту же минуту два арапа бесшумно распахнули дверь. Из анфилады раззолоченных покоев величественно, медленно приближался знакомый гигант в лиловом, шитом золотом мундире, усыпанном звездами. Говорок сразу стих, и установилась глубокая тишина. Николенька услышал учащенные удары своего сердца. Грузные шаги раздались совсем близко. Все в приемной склонились в глубоком, почтительном поклоне и с замиранием сердца ждали.
С холодным, строгим лицом, никого не замечая, Потемкин вышел на середину зала. Неуловимый трепет прошел среди ожидающих. Николенька стоял в тени, за спинами вельмож, чувствуя, что у него от страха холодеют руки. Каким маленьким и незаметным показался он себе в эту минуту! Разве до него сейчас князю среди такого блистательного общества?
Светлейший остановил свое единственное око на молоденьком адъютанте, улыбнулся чему-то и вдруг громко сказал:
- Гвардии сержанта Демидова сюда!
Все вздрогнули, удивленно взглянули на юнца с темным пушком на губе. Давно ли он носит форму, а между тем...
Потемкин равнодушно повернулся ко всем спиной и, тяжело ступая, пошел в апартаменты. Адъютант предложил Демидову следовать за князем.
"Теперь пропал!" - твердо решил Николенька и безмолвно пошел за Потемкиным.
Бледный сержант проследовал за князем через ряд роскошных покоев. Потемкин безмолвствовал, и это еще больше усиливало тревогу Демидова.
Войдя в диванную, князь присел на широкую софу, поднял на сержанта свой взор.
В голубом глазу циклопа вдруг вспыхнул веселый смех.
- Ну что, сибирский плут, наблудил в обители? - улыбнулся Потемкин, и крупное красивое лицо его подобрело.
- Был грех! - сознался Демидов.
- А скажи, любезный, о чем ты сейчас думал? - улыбаясь, спросил князь.
- А я ни о чем не думал. Со страху умирал, следуя за вами! чистосердечно признался Николенька.
- Страшен я, что ли? - построжав, спросил Потемкин.
- Совсем другое, ваше сиятельство, - осмелев, пояснил сержант; Страшно стало, что больше не увижу вас. Прогоните за озорство! А то страшнее смерти!
- Ну, брат, молодец! - вставая с дивана, сказал Потемкин. - За монашку прощаю. Быль молодцу не укор. Только о сей черной курочке не выходило звонить на весь Санкт-Петербург! Экое кукареку задал, братец!
- Винюсь! - склонил голову Николенька.
- Повинную голову и меч не сечет! Поздравляю, братец, тебя своим адъютантом. Собирайся в путь, а пока поспеши в полк, непременно отдай последний визит командиру...
Радость брызнула из глаз Николеньки, он схватил руку князя и жадно поцеловал ее.
- На всю жизнь обязан вам! - восторженно воскликнул он.
Потемкин улыбнулся и сказал:
- Не думай, что избран ты по капризу! Ради рода твоего сие сотворил. Демидовы - народ крепкий, упорный - дубы! А такие мне на службе нужны. Прощай!..
Николенька откланялся и сияющий выбежал из покоев. Все кинулись к нему с расспросами, но он, отмахиваясь, бросил скороговоркой:
- Извините, спешу, послан светлейшим...
Он вихрем пронесся через приемную, галопом проскочил ступеньки крыльца и, влетев в карету, закричал кучеру:
- Гони в лейб-гвардии Семеновский полк!
Стоило Демидову явиться туда и поведать о своем назначении, как командир обнял его и расцеловал.
- Желаю, господин сержант, удачи! Светлейший умен, деятелен, и вам, господин адъютант, улыбнулась фортуна.
Он учтиво проводил Николеньку до приемной.
Не чуя под собой ног, Демидов бросился к Свистунову. Сонный денщик подал гостю наспех написанную цидульку.
"Демидов, - писал поручик, - извини, не буду дома два дня. Веду фортеции к новой твердыне. Дама черненькая, с пухлой губкой, одно слово прелесть!"
"А Грушенька? - подумал Николенька и тут же махнул рукой. - Для этой свой брат цыган дороже гвардейца!"
У подъезда Демидову встретились знакомые однополчане, которых невзлюбил Свистунов. Завитые, раздушенные, затянутые в корсеты, они выглядели изысканно. Гвардейские аксельбанты и галуны горели жаром.
- Демидов, пойдем с нами! Наслышаны о твоей фортуне! Попал в случай! залебезили они перед ним. - Идем, идем, брат! Испытай счастье на зеленом поле.
Они увлекли сержанта в собрание. Демидов не успел опомниться, как очутился за карточным столом. Кругом в клубах табачного дыма ходили офицеры, многие из них, любопытствуя, стояли за креслами у зеленых столиков. Николенька скользнул взглядом по лицу банкомета. Бледнолицый, с тяжелым взглядом свинцовых глаз, он стал быстро метать. Мало смысливший в игре, Николенька внимательно следил за картами. Он высыпал все золото на стол и стал ждать.
А ждать долго не пришлось.
- Ваша бита, сударь! - сухо отрезал банкомет.
Демидов улыбнулся неудаче, отделил пять червонцев.
- Погодите, придет фортуна и ко мне! - пригрозил он. - Валет на пе!
Но и в другой раз его ставка была бита. Николеньку охватил азарт.
"Не может того быть, чтобы все время проигрыш!" - подумал он и поставил на все.
Банкомет тщательно перетасовал карты и стал метать.
- И эта, сударь, бита! - ухмыляясь, сказал он.
У Николеньки на лбу выступил холодный пот. Просто не верилось, что в полчаса весь кошелек опустошили.
- Ну что ж, будем играть еще, сударь? - спросил партнер и поощряюще улыбнулся Демидову. - Право, получилось неудобно: впервые встретились, и вы проигрались...