. Ешьте, ешьте, пожалуйста. Я порчу вам аппетит своими нелепыми вопросами.
Слава Богу, он не один! В зале есть и другие мужчины его возраста, которые завтракают тет-а-тет со столь же молодыми и почти столь же миленькими особами.
- Нет, нет, я требую, чтобы вы заказали что-нибудь на десерт.
Комиссару кланяется кто-то, кого Мегрэ не узнает, вернее, не узнает сразу и с кем здоровается в свой черед. Лишь через несколько минут он вспоминает, что это продувной банкир, которого он дважды отправлял в предвариловку.
Такси. Девушка смотрит на часы.
- Нам надо поторапливаться. В два я должна быть на службе.
Оживленная площадь Терн, за нею тихая улица.
- Это здесь. В доме есть лифт. Шестой этаж. Три крохотные, но веселенькие комнатки, гармонирующие с юностью м-ль Берты.
- Как видите, у меня все просто. Я не хотела, чтобы он тратился. Но Жозеф сказал, что случай исключительный, - он добился уплаты помесячно.
Мегрэ ожидал увидеть готовую стандартную мебель. Ничего подобного! Не роскошь, конечно, но каждая вещь - высокого качества... Двадцать тысяч?
Двадцать пять?
- Кухню посмотрите?.. По вечерам я готовлю сама. У меня горячая вода.
А всякие отходы...
Она с готовностью открывает заслонку на горловине мусоропровода.
- Ой, уже без четверти два. Если автобус не подойдет сразу...
- Я отвезу вас на такси.
- Только не до самого агентства, иначе мои сослуживцы подумают...
Маскувен - Ле Клоаген... Маскувен -Ле Клоаген... Сегодня именно они двое - главная забота Мегрэ, даже когда он пытается думать о рантье со щуками. Тень г-на Блеза все время мелькает на заднем плане, но тут же стирается - вероятно, потому, что комиссар еще не воспринимает его чисто по-человечески.
- Благодарю за роскошный завтрак, господин комиссар. Вы уверены, что Жозеф...
Люди на террасах переваривают слишком сытный завтрак. Другие, набившись в автобусы, направляются на скачки.
Пройдясь пешком - времени у него предостаточно - по бульвару Мальзерб и авеню Вилье, Мегрэ в половине третьего оказывается на бульваре Батиньоль и с минуту ищет глазами Жанвье.
Инспектор окликает его из маленького ресторанчика для шоферов, где он заканчивает завтрак с порцией кальвадоса.
- Рюмочку кальвадоса, шеф? Здесь он недурен... За все утро ничего особенного. Старикан, как обычно, вышел в половине девятого, и я сопровождал его во время прогулки, поручив постовому приглядеть за домом. Мы, не торопясь, сделали большой круг до самого Булон-ского леса и обратно через заставу Майо. Старик ни с кем не общался, домой вернулся за несколько минут до двенадцати.
- Постовой?
- Я говорил с ним перед сменой. Дамы не выходили. Им принесли мясо и овощи: ясное дело, они позвонили поставщикам. Около десяти велосипедист из Дворца правосудия...
- Знаю.
- Значит, вам все известно... Завтракать я пошел довольно поздно: тут рядом стройка, и рабочие питаются в этом ресторанчике. Все столики были заняты... Как вам кальвадос? Стоящий, верно? Мне кажется, именно в ресторанах для шоферов...
Перед домом напротив останавливается машина. Мегрэ встает.
- Расплатись за меня. До скорого!
- Наблюдение продолжать?
- Да.
Через секунду подкатывает вторая машина. Из первой выходят два почтенных господина и высоченный парень, несомненно санитар, несущий объемистый докторский саквояж. Во второй прибыли следователь и судебно-медицинский эксперт доктор Поль.
"А, Мегрэ! Привет! Я не знал, встречу ли я вас здесь..." "Ну, что?
Сумасшедший? Вменяем?.. Не может же у вас не быть определенного мнения..." "Здравствуйте, господин профессор... Добрый день, Делавинь...
Как там с вашим больным, у которого амнезия? Симулянт, не так ли?"
Стоя на тротуаре, они обмениваются любезностями, представляют друг друга. В воздухе разлито благодушие, и со стороны никто не догадается, что эти важные пожилые мужчины прибыли решить вопрос о свободе одного из себе подобных.
- Пошли?.. Ведите нас, дорогой комиссар: вы ведь тут уже бывали.
Лестничные витражи бросают на лица цветные пятна: то кроваво-красные, то сверкающие, как луидоры. Мегрэ звонит. Мелкие шажки в квартире.
Наконец дверь отпирают.
- Входите, господа, - бросает комиссар, отступая в сторону.
- Входите, - вторит ему г-жа Ле Клоаген.
В чем дело? Почему она нервничает? Она вводит посетителей в гостиную и поворачивается к Мегрэ, единственному, с кем знакома:
- Где он?
- Вы о ком? Как вам известно, эти господа приехали, чтобы подвергнуть вашего мужа психиатрическому освидетельствованию. Вы получили извещение, посланное вам присутствующим здесь господином судебным следователем.
- Вот что это было такое!
- Послушайте, сударыня, сегодня около десяти утра, когда господин Ле Клоаген был на прогулке, велосипедист-рассыльный вручил вам официальное письмо.
- Да. Но оно было адресовано моему мужу.
- Вы не вскрыли конверт? Не знаете, что в нем было?
- У меня нет привычки читать чужие письма. Насколько помнится, я положила конверт - желтый такой - вон туда... Да вот же он!
Она распахивает дверь в прихожую и указывает на старинный столик на одной ножке, под которым действительно валяется желтый конверт со штампом прокуратуры. Конверт пуст.
- Что здесь произошло?
- Не знаю. Мой муж, как всегда, вернулся к завтраку.
- Он прочел письмо?
- Думаю, что да, поскольку мы с дочерью конверт не распечатывали.
Завтракали мы втроем. Не уверена даже, что со стола убрано... Так и есть... Наша прислуга в отпуске. - Она открывает другую дверь, в столовую, где стоят три прибора, фрукты, остатки сыра. - Вот видите...
Потом я решила, что Октав ушел к себе вздремнуть. Он ведь по характеру очень скрытен, очень...
Г-жа Ле Клоаген не боится, что над ней станут иронизировать, вспомнив, что именно она запирала старика на ключ, как шалуна-школьника.
- Разве он не у себя?
- Я только что проверяла - нет. К тому же его пальто на вешалке тоже не оказалось. Он, вероятно, вышел.
- В котором часу вы видели его в последний раз?
- Мы встали из-за стола без четверти час: у нас едят рано. Не объясните ли вы мне, чего эти господа...
Мегрэ с горькой улыбкой смотрит на растерянного следователя. Г-жа Ле Клоаген гнет свое:
- Вам лучше знать, где мой муж, - вы же круглые сутки держите нас под наблюдением.