Ниже тоже жирным в четырнадцать пунктов: "Будет заплачено за информацию, имеющую отношение к создателю или исполнителю пуговиц,
сделанных вручную из белого конского волоса." С красной строки: "Пуговицы любого размера и формы, пригодные к использованию в одежде." С красной
строки:
"Я хочу узнать не о том, кто мог бы делать такие пуговицы, а о том, кто такие уже сделал." С красной строки: "Сто долларов будут заплачены
только тому, запятая, кто первым доставит информацию." Внизу - мое имя, адрес и номер телефона.
- Жирно?
- Нет. Стандартным шрифтом, сжато.
Глава 4
Поскольку вечер среды я провел в театре, а потом с приятелем во "Фламинго", то было уже больше часа, когда я вернулся домой и поставил
будильник на 9.30.
Но то, что подняло меня с постели в четверг утром, не было ни часами, ни радио. Когда это случилось, я протер глаза, чтобы выяснить, что
происходит. Дело не в телефоне, поскольку я его отключил и сигнал у него был громче. Это был шмель, но с какой стати шмель жужжит на 35-ой улице
среди ночи? Я заставил себя открыть глаза и взглянул на часы: без шести девять... это, верно, домашний внутренний телефон. Я повернулся и
дотянулся до трубки.
- Комната Арчи Гудвина...
- Прошу прощения,. Арчи... - голос Фрица. - Но она настаивает.
- Кто?
- Женщина по телефону. Что-то насчет пуговиц. Она...
- О'кей. Я поговорю, - я включил городской телефон и снял трубку. - Да? Я Арчи Гудвин.
- Мне нужен Ниро Вулф... я тороплюсь...
- Его нет. Если вы насчет объявления...
- Да. Я увидела его в "Ньюс". Я знаю о нескольких пуговицах, похожих на эти, и рассчитываю быть первой.
- Вы первая. Как ваше имя?
- Беатрис Эппс.
- Вы будете первой, если ваше сообщение подойдет. Миссис Эппс?
- Мисс Беатрис Эппс. Я не смогу вам рассказать всего сейчас...
- Где вы находитесь?
- В телефонной кабинке на Гранд Централь. Я по пути на работу. Я должна быть там в девять, поэтому сейчас не могу рассказать, но хочу быть
первой.
- Безусловно. Это разумно. Где вы работаете?
- У "Квина и Колллинза" в Ченин Билдинг. Недвижимое имущество. Но не приходите туда, они этого не любят. Я позвоню вам в обеденный перерыв.
- Во сколько обед?
- В половине первого.
- О'кей. Я буду у газетного киоска в Ченин Билдинг в двенадцать тридцать и мы позавтракаем. У меня в петлице будет маленькая белая с
зеленым орхидея, при мне будут сто долларов.
- Я тороплюсь. Я буду там.
Разговор закончился, я упал на подушку и обнаружил: чтобы быть в форме, мне следовало поспать еще не менее часа, но пришлось опускать ноги
на пол.
В десять часов я сидел на кухне за моим столиком, посыпая сахаром намазанный сметаной кусок пирога. Передо мной стояла на подставке
"Таймс".
Фриц, находившийся рядом, спросил:
- Корицы не надо?
- Нет, - ответил я твердо.
Заметив, что я взял второй кусок, он пошел к плите, чтобы испечь еще один пирог и сказал:
- Я слыхал, что наиболее опасное дело для детектива - это похищение ребенка.
- Может быть, да, а может быть, нет. Важны обстоятельства.
- За все годы, что я у Ниро Вулфа, это первое дело с похищением ребенка. У него никогда не было ничего подобного.
Я сделал глоток кофе.
- Опять, Фриц, ты кружишь вокруг да около. Ты мог бы просто спросить: это дело о похищении? И я бы ответил: нет.
- Ты настоящий друг. Арчи. Но если что, знаешь как я поступлю? - Он перевернул пирог на плите. - Я положу корицу во все!
Я не одобрил его намерения, и мы обсудили этот вопрос.
Вместо того, чтобы дожидаться, пока Вулф спустится вниз, и доложить ему о развитии событий, я проделал всю утреннюю работу в кабинете:
вскрыл почту, вытер пыль, вытряхнул корзины для бумаг, сорвал листки с настольных календарей, налил свежую воду в вазу с цветами на столе Вулфа
и поднялся наверх в оранжерею.
Когда я подошел к нему, он повернул голову и почти прорычал:
- Ну?
Предполагалось, что мешать ему здесь можно лишь в случае крайней необходимости.
- Ничего срочного, - сказал я, - просто зашел сказать, что срываю Суприпедиум Ловренцеанум - один цветок. В петлицу. Звонила женщина насчет
пуговиц. Когда я встречусь с ней, цветок будет опознавательным знаком.
- Когда ты уходишь?
- Около двенадцати. По пути зайду в банк.
- Хорошо.
Он возобновил осмотр орхидей. Слишком занят для вопросов. Я взял цветок и спустился вниз. В одиннадцать он пришел и потребовал полный
отчет.
Получив его, задал один вопрос:
- Что ты думаешь о ней?
Я предположил: есть один шанс к десяти за то, что у нее есть интересующая нас информация. Я торопился уйти, рассчитывая по дороге захватить
комбинезончик у Хирша.
Итак, я занял свой пост у газетного киоска в вестибюле Ченин Билдинг немного раньше назначенного времени, в руках у меня был бумажный
пакет.
Когда вот так ждешь - совсем иное дело: можно понаблюдать лица приходящих и уходящих, старые и молодые, уверенные и поникшие... Около
половины из них выглядят так, как будто нуждаются в докторе или детективе. К ним относилось и лицо женщины, остановившейся передо мной... Я
спросил:
- Мисс Эппс?
Она кивнула.
- Я - Арчи Гудвин. Спустимся вниз? Я заказал столик.
Она покачала головой.
- Я всегда завтракаю одна.
Я хотел бы быть справедливым, но, честно говоря, у нее, скорее всего, было очень мало приглашений, если были вообще. У нее был плоский нос,
а подбородок в два раза больше, чем ей было необходимо. Возраст ее колебался где-то между тридцатью и пятидесятью.
- Мы можем поговорить здесь, - сказала она.
- Хорошо, здесь мы можем начать, - кивнул я. - Что вам известно о пуговицах из белого конского волоса?
- Я видела несколько таких. Но прежде, чем я расскажу вам, как я узнаю, что вы мне заплатите?
- Никак, - я дотронулся до ее локтя и мы отошли в сторону от людского потока.