- Как вы поживаете?
И Пайк продолжал говорить по-французски, что было большой жертвой с его стороны, так как он говорил плохо и очень страдал, делая ошибки.
- Надеюсь, что вы... будете... Как это перевести? Довольный... да, довольны этой чудесной погодой.
Мегрэ первый раз приехал в Англию летом и теперь пытался вспомнить, видел ли он когда-нибудь раньше настоящее солнце над Лондоном.
- Я предположил, что вы предпочтете ехать не в автобусе, а в машине.
Пайк ни слова не говорил о деле, из-за которого приехал Мегрэ, он не позволил себе ни одного намека, это также было проявлением особого такта. Они сели в "бентли" Скотленд-Ярда. Машину вел шофер в форме, педантично соблюдавший все правила движения: он ни разу не увеличил скорости и ни разу не поехал на красный свет.
- Красиво, не правда ли?
Пайк указал на ряд маленьких розовых домов, которые в плохую погоду показались бы жалкими, но сейчас под лучами солнца выглядели очень кокетливо. Перед каждым из них между входной дверью и решеткой находился ровно очерченный квадрат зеленого газона величиной не больше простыни.
Чувствовалось, что Пайк наслаждается видом лондонских предместий, в одном из которых жил он сам.
За розовыми домами последовали желтые, затем коричневые, потом снова розовые. Солнце пекло все сильнее, и в некоторых садиках заработали автоматические машины для поливки.
- Я чуть не забыл передать вам это.
Он протянул Мегрэ лист бумаги, на котором было написано по-французски:
"Ален Лагранж, девятнадцати лет, служащий, остановился в четыре часа утра в отеле "Гилмор" против вокзала Виктории без багажа.
Спал до восьми часов, вышел.
Явился в отель "Астория" и спросил о мадам Жанне Дебюль.
Затем направился в отель "Континенталь", оттуда в отель "Кларидж", задавал везде тот же самый вопрос.
По-видимому, обходит большие отели по алфавиту.
В Лондоне первый раз. Не говорит по-английски".
Мегрэ поблагодарил кивком головы, все больше досадуя на себя за дурные мысли в адрес неизвестного английского инспектора.
После длительного молчания и созерцания ряда одинаковых домов Пайк снова заговорил:
- Я взял на себя смелость заказать вам номер в отеле, поскольку сейчас у нас слишком много туристов.
Он протянул своему коллеге карточку отеля "Савой", на которой стоял номер комнаты. Мегрэ мельком взглянул и был поражен, увидев номер 604.
Значит, они подумали даже о том, чтобы поместить его против номера Жанны Дебюль.
- Эта особа еще там? - спросил он.
- Она находилась там, когда мы выезжали из Кройдона. Я получил телефонное уведомление в ту минуту, когда ваш самолет приземлился.
Это было все. Пайк был явно удовлетворен, но не потому, что доказал Мегрэ оперативность английской полиции, а оттого, что мог наконец показать ему Англию, по-настоящему освещенную солнцем.
Когда они очутились на улицах Лондона и увидели большие красные автобусы, тротуары, заполненные женщинами в светлых платьях, Пайк не мог сдержаться и снова пробормотал:
- Не правда ли, красивое зрелище? Наконец, когда они уже подъехали к "Савою", Пайк сказал:
- Если вы не будете заняты, я смогу около часу заехать за вами, чтобы позавтракать вместе.
А до этого времени я буду у себя. Звоните мне.
Он не провожал Мегрэ в отель. Шофер передал чемодан портье.
Узнал ли администратор отеля Мегрэ через двенадцать лет? Может быть, он знал его по фотографиям в газетах? Или это была просто профессиональная любезность? Или сыграло роль то, что номер был заказан Скотленд-Ярдом? Но, не дожидаясь вопроса, он протянул комиссару ключ.
- Вы хорошо долетели, месье Мегрэ?
- Очень хорошо. Благодарю вас.
Огромный холл, в котором в любое время дня и ночи было полно людей, сидящих в глубоких креслах, всегда производил на Мегрэ сильное впечатление. Направо продавали цветы. У каждого мужчины в петлице был цветок, и, вспомнив настроение Пайка, Мегрэ тоже купил себе красную гвоздику.
Он вспомнил, что бар находился налево. Ему хотелось пить. Он направился к стеклянной двери, которую тщетно пытался открыть.
- В одиннадцать тридцать, сэр.
Он помрачнел. За границей всегда так. Какие-то вещи тебя очаровывают, другие сразу же приводят в дурное настроение. Почему, черт возьми, нельзя выпить стакан вина раньше половины двенадцатого? Он не спал ночь.
Кровь приливала к голове, и от жары он чувствовал легкое головокружение.
А может быть, это от качки в самолете?
В тот момент, когда он направлялся к лифту, к нему подошел незнакомый человек.
- Эта дама только что приказала подать ей завтрак наверх. Мистер Пайк просил меня держать вас в курсе. Могу я остаться в вашем распоряжении?
Это был человек из Скотленд-Ярда. Мегрэ нашел его очень элегантным,вполне подходящая фигура для этого роскошного отеля, - в петлице у него тоже был цветок. Только его гвоздика была белой.
- Молодой человек не появлялся?
- Пока еще нет, сэр.
- Будьте добры, последите за холлом и предупредите меня, когда он придет.
- Я полагаю, что пройдет еще много времени, сэр, пока он дойдет до буквы "С". Насколько мне известно, инспектор Пайк направил одного из моих товарищей в отель "Ланкастер".
Номер был просторным, с гостиной серо-жемчужного цвета и огромными окнами, выходящими на Темзу, по которой проходили катера, вроде парижских речных трамваев, с двумя палубами и толпящимися на них туристами.
Мегрэ было так жарко, что он решил принять душ и переменить белье. Он хотел позвонить в Париж, узнать новости о бароне, но потом передумал, оделся и вышел из комнаты. Номер 605 был напротив. Из-под дверей пробивался луч света, значит, там уже подняли занавески. Он хотел постучать, но услышал шум воды в ванной и, закурив трубку, принялся шагать по коридору. Проходящая мимо горничная с любопытством взглянула на него. По-видимому, она рассказала о нем в служебной комнате, потому что вскоре появился официант и, в свою очередь, начал его разглядывать.
Посмотрев на часы и увидев, что уже двадцать четыре минуты двенадцатого, Мегрэ вошел в лифт и очутился около дверей бара в ту минуту, когда его открывали. Другие джентльмены, которые ждали этой минуты, сидя в креслах холла, также устремились в бар.
- Шотландский?
- Пожалуйста.
- С содовой?
Гримаса Мегрэ явно говорила о том, что он не находит в этом напитке особого вкуса, и бармен предложил:
- Двойной, сэр?
Это было уже лучше. Он никогда даже не подозревал, что в Лондоне может быть так жарко.