Былоливозможно, чтобычудосбылосьисовершилосьвназначеннуюминуту, тогдакакзамок, всяместностьвокругбылиполнынароду, апрокурорреспубликииследовательпродолжаликакразрасследование?
Ивсе-таки! Все-такиАрсенЛюпэнтакторжественнообещал! Всебудеттак, каконсказал, думалаонаподвпечатлениемугадываемыхвэтомчеловекеэнергии, решительности, уверенности. Такойисходнепоказалсябыейчудом, ноестественнымповоротом, долженствующимосуществитьсясамойлогикойвещей.
Намгновениеихвзглядывстретились. Онапокраснелаиотвернулась…
Тричаса…Прозвучалпервыйудар, второй, третий…ОрасВельмонизвлексвоичасы, поднялвзорккурантам, затемположилчасывкарман. Прошлоещенесколькосекунд. Каквдругтолпавокруглужайкирасступилась, открываядорогудвумфургонам, толькочтоминовавшимрешетку, окружавшуюпарк, запряженнымпаройлошадейкаждый. Этобылифургонывродетех, которыеследуютзаполками, перевозяофицерскиесундукиисолдатскиеранцы. Передподъездомониостановились. Возница-сержантспрыгнулскозелпервойизтелегиспросилгосподинаДеванна.
Навопросы, которыеемузадали, возчикотвечал, показавприказ, которыйвручилемудежурныйадъютант, полученныйозначеннымадъютантомутром, вовремярапорта. Согласноэтомуприказу, второйвзводчетвертогобатальонадолженбылобеспечить, чтобыпредметымебели, оставленныенаперекресткеГалле, влесуАрка, быликтремчасамдоставленыгосподинуЖоржуДеванну, владельцузамкаТибермесниль. Подписано: полковникБовель.
– Наперекрестке, –добавилсержант, –всебылоприготовлено, расставленовпорядкенатраве, подохранойпрохожих. Всеэтопоказалосьмнеоченьстранным, ноприказестьприказ.
Музыкаумолкла. Фургоныразгрузили, мебельпоставилинаместо.
СредивозникшеговолненияНеллиоставаласьоднанакраютеррасы. Серьезная, погруженнаявсмутныеразмышления, которыеонаинепыталасьвыразитьсловами. ИвдругувиделаприближающегосяВельмона. Захотелосьизбежатьвстречи, ноонаоказаласьвуглу, образованномперилами, окружавшимитеррасу, ивыставленныездесьбольшекадкискустарникамиидеревцами–апельсиновыми, лавровыми, розовыми, бамбуком–неоставлялиейместадляотступления. Онанесдвинуласьсместа. Солнечныйлучтрепеталвеезолотистыхволосах, оживляемыйкачающейсятеньюбамбуковоголиста. Кто-точутьслышнопроизнес:
– Ясдержалобещание, данноеэтойночью.
АрсенЛюпэнбылрядом; вокругбольшеникого.
Онповторил, оставаясьвнерешительнойпозе, робкимголосом:
– Ясдержалобещание…
Люпэнждалсловаблагодарности, хотябыжеста, которыйвыразилбыинтерескегопоступку. Онамолчала.
Эторавнодушиеобожглоегогоречью. ИвтожевремяЛюпэнглубокочувствовалвсе, чторазделялоегоиНеллитеперь, когдаонаузналаправду. Онхотелбыснятьссебявину, заговоритьотом, чтомоглобыегооправдать, показать, чтобыловсе-такивегожизнинемалозначительного, требовавшегомужества. Нословагаслиещедотого, какбылипроизнесены; Люпэнотдавалсебеотчетвовсейнелепостиидерзостилюбогообъяснения. Тогдаонспечальюпроговорил:
– Каквсе, чтобыло, ужедалеко! ПомнителиВыещедолгиечасынапалубе«Прованса»? УВас, какисегодня, врукетогдабылароза, бледнаяроза, подобнаяэтой…ЯуВасеепопросил, ноВы, казалось, нерасслышали…Ивсе-таки, послеВашегоухода, янашелэтурозу…ЗабытуюВами, конечно…Стехпоряееберег…
Онаопятьнеответила, казаласьбесконечнодалекой. Онпродолжал:
– Хотябывпамятьотехчасахнедумайтеболееотом, чтоВамтеперьизвестно. Пустьпрошлоеобрететсвязьснастоящим. Чтобыянебылболеетем, когоВывиделиэтойночью. Ипосмотритеженаменяхотябынамгновениетак, какгляделитогда…ПрошуВас…Развеяуженетот?
Онаподнялавзорипосмотрела, каконтогопросил. Потом, безединогослова, коснуласьперстня, которыйонносилнауказательномпальце. Виденбылтолькоободок; новоправе, повернутойвовнутрь, сиялвеликолепныйрубин.
АрсенЛюпэнпокраснел. ПерстеньпринадлежалЖоржуДеванну.
Онсгоречьюулыбнулся.
– Выправы. Какбыло–такибудетвсегда. АрсенЛюпэннеможетстатьиным, кромекакАрсеномЛюпэном.
ИмеждуВамиинимнетместадажевоспоминаниям…Проститеменя…Мнеследовалопонять, чтодажемоеприсутствиерядомсВамиоскорбительно…
Ионудалилсявдольбалюстрады, державрукешляпу. Неллипрошламимо. Унеговозниклоискушениезадержатьее, обратитьсякнейсмольбой…Нодерзостинехватило, ионпроводилееглазами, каквтотдалекийдень, когдаонауходилапосходнямвнью-йоркскомпорту. Онаподняласьпоступенькам, которыевеликдвери. Ещемгновениееелегкийсилуэтвырисовывалсясредимраморныхстенвестибюля. Большеонееневидел.
Солнцезакрылатуча. АрсенЛюпэннеподвижноразглядывалследымаленькихтуфелек, отпечатавшиесянапеске. Ивнезапноонвздрогнул: накадкесбамбуком, окоторуюопираласьНелли, лежалароза, бледнаяроза, которуюоннепосмелпопросить. Забытая, верно, тоже? Намеренноилипорассеянности?
Онпылкосхватилцветок. Нескольколепестковоторвалось; онсобралих, одинзадругим, словнореликвии.
– Пора, –сказалонсебе, –мнездесьбольшенечегоделать. Темболее, что, есливмешаетсяШерлокХолмс, событиямогутпринятьскверныйоборот.
Паркбылпуст. Норядомсдомиком, расположеннымвозлеворот, стоялагруппажандармов. Онуглубилсявзаросли, перелезчерезстенуипошел, чтобыдобратьсядоближайшейстанции, потропинке, змеившейсясредиполей. Непрошлоидесятиминут, кактропасузилась, зажатаямеждудвумянасыпями, и, когдаонвступилвобразовавшуюсяздесьтеснину, кто-то, шагавшийемунавстречу, вошелвнееспротивоположнойстороны.
Этобылмужчиналетпятидесяти, довольнокрепкий, гладковыбритый, чьеплатьеговорилообиностранномпроисхождении. Вегорукебылатяжелаятрость, анашеевиселасумка..
Онивстретились. Незнакомецсказалсчутьзаметныманглийскимакцентом:
– Простите, мсье…Какпройтикзамку?
– Идитепрямо, мсье, иповернитенаправо, кактолькодойдетедостены. Васужеснетерпениемждут.
– Ахтак!
– Да, мойдругДеваннобъявилоВашемприездеещевчеравечером.
– ТемхужедляДеванна, еслионпроговорился.
– ИясчастливпервымприветствоватьВас. УмистераШерлокаХолмсанетболеегорячегопоклонника, чемя.
Вегоголосепослышаласьелеуловимаяноткаиронии, окоторойонсразужепожалел, таккакШерлокХолмспристальноогляделегосногдоголовытакимострым, всепроницающимвзором, чтоАрсенЛюпэнпочувствовалсебясхваченным, зафиксированным, зарегистрированнымэтимвзглядомболееосновательноиточно, чемкаким-либофотографическимаппаратомнапротяжениивсейсвоейжизни.
«Снимоксделан, –подумалон. –Сэтимчеловекомнетболеесмысланадеватьмаску. Только…узналлионменя?»
Ониобменялисьпоклонами. Нотутраздалсяшум. Топотлошадей, которыескакаликним, позвякиваясталью. Этобылижандармы. Чтобынепопастьподкопыта, путникампришлосьприслонитьсяспинойккрутойнасыпи, поросшейвысокойтравой. Жандармыследовалидругзадругомредкойцепочкой, иэтопродолжалосьдовольнодолго. АЛюпэнвэтовремядумал:
«Всесводитсякодномувопросу: узналлионменя? Еслида, естьшансынато, чтоонвоспользуетсяситуацией. Вопроснеизпростых, темболее–дляменя…»
Когдапоследнийизвсадниковпроехал, ШерлокХолмсвыпрямилсяи, неговорянислова, отряхнулсвоеплатье, покрывшеесяпылью. Ременьегосумкизацепилсязаколючуюветку; АрсенЛюпэнпоспешилпомочь. Ещесекундуонидругдругаразглядывали. И, еслибыкто-нибудьэтовидел, онсталбысвидетелемволнующегозрелища–первой, встречиэтихлюдей, стольмощновооруженных, наделенныхдействительнымпревосходствомироковымобразомпредназначенныхдлятого, чтобыстолкнутьсявсхватке, какравныесилы, которыекэтомутолкаетсамалогикавещей. Затемангличанинмолвил.
– БлагодарюВас, мсье.
– ВсегдакВашимуслугам, –отозвалсяЛюпэн.
Ониразошлись. Люпэннаправилсякстанции. ШерлокХолмс–кзамку.