Как можно, говорили они, иметь дело с человеком, у
которого отец -сентябрист, пьяница,бонапартист, старейскрягаи притом
поздно или рано оставитсыну грудызолота? А они бедны, обременены семьей,
тогда как Давид холост и будет баснословно богат; немудрено, что он потакает
своим прихотям,итакдалее.Под влиянием обвинений,возводимыхпротив
Давида, префектура иепископатпередали наконец всесвоизаказыбратьям
Куэнте.Вскореэтиалчные противники,ободренные беспечностью соперника,
основаливторой"Листокобъявлений".Работа старой типографии свеласьк
случайным заказам,а доход отобъявлений уменьшился наполовину. Разбогатев
на изданиицерковныхтребников икниг религиозногосодержания, принесших
солидную прибыль, фирма Куэнте вскоре предложила Сешарампродать "Листок",-
короче, предоставить им исключительное право на департаментские объявления и
судебныепубликации.Кактолько Давидсообщил этуновость отцу,старый
виноградарь, ибезтоговстревоженныйуспехами фирмыКуэнте, полетел из
Марсака на площадь Мюрье с быстротою ворона, почуявшего трупы на поле битвы.
- Предоставь мне столковаться с Куэнте, не путайся вэто дело,- сказал
он сыну.
Старикбыстроразгадал, что именнопрельщаетКуэнте, ониспугал их
своей прозорливостью.Сын его собираетсясделать глупость,онхочетэто
предотвратить, -сказал он.- Начто мыбудем нужнынашим заказчикам, ежели
уступим"Листок"?Стряпчие,нотариусы, все купечествов Умо- либералы;
Куэнте думали утопить Сешаров, обвинив их в либерализме,а самибросили им
якорь спасения,- ведь объявления либералов останутся за Сешара-, ми! Продать
"Листок"!Сталобыть,надобно продатьи всеоборудованиетипографиии
патент.
Он запросил с Куэнтешестьдесят тысяч франков -стоимость типографии,
он не желает разорить сына, он любит, он защищает его. Виноградарьссылался
на сына,как ссылаются на жен: сын соглашалсяили не соглашался, смотря по
предложениям, которые старик вырывалодноза одним у Куэнте, и он заставил
их,правданебезтруда,заплатить за"Шарантский листок" двадцать две
тысячифранков.Давиджеобязался впредь неиздавать никакой газеты под
угрозойтридцатитысяч неустойки.Сделкабыларавносильнасамоубийству
типографии Сешара,но это малозаботило винодела.Грабеж всегда влечет за
собою убийство. Старик рассчитывал прибратьк рукам ату сумму в счет уплаты
за пай втовариществе; а радитого, чтобы получить деньги, он охотно отдал
бы иДавида в придачу, темболее чтоэтотнесносныйсынимел правона
половинунечаянногосокровища.Ввозмещениеубытковвеликодушныйотец
уступал сыну типографию,не отступаясь,однакож,от пресловутыхтысячи
двухсот франковза наем дома. Послепродажи "Листка" братьям Куэнте старик
редконаведывалсявгород: онссылалсянасвой преклонный возраст,но
истинная причина была в том, чтотеперь его мало заботила типография,- ведь
она емууже не принадлежала!Однакож оннемог отрешиться от старинной
привязанностиксвоимстанкам.
КогдаделаприводилиеговАнгулем,
чрезвычайно трудно было решить,чтоболее влекло старика заглянуть всвой
дом -деревянные ли станки, или сын, которому он "дляпорядка" напоминал о
плате за помещение. Его бывший фактор, перешедший теперь к Куэнте,разгадал
подоплекуэтого отцовского великодушия: хитрая лиса, говорил он,сохраняет
такимпутемзасобою правовмешиваться вдела сына,ибо всилу долга,
которыйнакапливаетсязанаемпомещения,онстановитсяглавнымего
заимодавцем.
БеспечностьДавидаСешараимела своипричины, вполне обрисовывающие
характер этого молодого человека. Через
несколько дней послетого, каконвступил вовладениеродительской
типографией,онвстретилсвоегошкольноготоварища,в тупорукрайне
нуждавшегося. ТоварищДавида Сешара, молодой человек двадцати одногогода,
по имени ЛюсьенШардон, был сыном бывшеговоенноголекаря республиканской
армии,уволенноговотставкупослеранения.Шардона-отца,химикапо
призванию,только случай сделал аптекарем в Ангулеме. Смерть настигла его в
самомразгареподготовительныхработ,необходимыхдляосуществления
прибыльногоизобретения,которомуонпосвятилмногиегодыученых
исследований. Онхотел найтисредствопротивподагрическихзаболеваний.
Подагра- болезнь богачей, а богачи готовы дорого заплатить, чтобывернуть
утраченноездоровье.Поэтому аптекарь ипоставил себе цель- решитьэту
задачу,хотя его волновали и многие другие проблемы. Покойный Шардон, когда
ему пришлосьвыбиратьмеждунаукой и практикой,понял,что только наука
может его обеспечить; итак,онизучил причины болезни ив основулечения
положил известный режим, приноровив его к особенностям каждого организма. Он
умервПариже,приехавтудахлопотатьопризнании своегоизобретения
Академиейнаук, иему недовелось воспользоватьсяплодамисвоих трудов.
Будучи уверен, что он разбогатеет, аптекарь ничего не жалел ради образования
сына и дочери, и содержаниесемьи поглощало все доходы от аптеки. Итак,он
не только оставил детей в нищете, но, на их несчастье, воспитал их в надежде
наблестящеебудущее,котораяугасла вместесним.Знаменитый Деплен,
лечившийего, былпринемдо последней минуты и видел,как он мучился в
бессильнойярости.Честолюбиебывшеголекаряобъяснялосьего страстной
любовью кжене, последней представительнице рода деРюбампре,которуюон
чудом спас от эшафота в 1793 году. Не спрашивая согласия девушки на подобный
обман, онзаявил,что она беременна,ивыиграл время. Заслужив некоторое
право жениться на ней, он и женился, несмотря на ихбедность. Их дети,как
вседетилюбви, получили в наследстволишьдивнуюкрасотуматери,- дар
подчас роковой, если емусопутствует нищета. Обманутые надежды, непосильный
труд, вечныезаботы,угнетавшие г-жу Шардон, непощадилиеекрасоты,а
неотвязная нужда изменила привычки: но несчастье не сломило стойкости матери
идетей.