МистерУилсонполагал,
что театр - сомнительное учреждение, куда порядочные и уважающие себя люди
должны ходить лишь изредка и не слишком явно для всех. Только когда давали
Шекспира, он решался посещать театр открыто. Любимой вещью егобыла"Как
вам это понравится": Розалинда в триконеизменнопрельщалаегогораздо
сильнее, чем леди Макбет в ночном уборе. На этот раз он видел в этойроли
известную актрису, приехавшую на гастроли в соседний город.Послетеатра
он заехал в Панлей, чтобы поужинать с приятелями, и теперь шелвМонкриф
Хауз. Он был в расположении духа самом благоприятном для поимкиудравшего
школьника. Обычное горделивое сознание, чтоонслишкомумендлясвоих
учеников, проявлявшееся в том, что он резал их на экзаменах,усугублялось
теперь воспоминанием ужина и проведенного в театре вечера.
Он заметил Кэшеля, когда тот подходил к колодцу,исразуузналего.
Быстро поняв, в чем дело, он скрылся в тени изгороди и дождался там,пока
мальчик не прошел мимо, почти касаясь его плечом.Онтогдавыскочилиз
своей засады и схватил беглеца сзади за воротник куртки.
- Прекрасно, сэр, - произнес он. - Что выподелываетездесьвтакой
поздний час? А?
Кэшель, краснея и бледнея поочередно, смотрел на него с ужасом и не мог
произнести ни одного звука.
- Идите за мной! - сказал Уилсон строго.
Кэшельпозволилвестисебязарукавшаговдвадцать,нопотом
остановился и заплакал.
- Мне незачем идти назад, - сказал он. -Яникогданеделалничего
хорошего в вашей школе.
- Не могу этогоопровергать,-свеличественнымсарказмомответил
Уилсон. - Но мы постараемся, чтобы в будущем вы поступали лучше.Сэтими
словами он снова потащил за собой мальчика.
Кэшель,полныйгоречьюуниженияистыдазасвоимечты,пытался
упираться.
- Пожалуйста, не тащите меня, - с ненавистью в голосе сказалон.-Я
могу идти и без этого. Но учитель только крепче сжал руку и толкнулюношу
вперед.
- Я не убегу, сэр, - ужемиролюбивосказалКэшель,сдерживаяновые
слезы. - Отпустите меня, - опять попросил ондрожащимголосом,стараясь
повернуться лицом к своему врагу.
Но Уилсон не переставал толкать Кэшеля передсобой,невыпускаяего
рукава из своей крепко сжатой руки.
- Отпустите же меня, наконец! - вспылил мальчик.
- Пожалуйста, без глупостей. Байрон, -соскорбительнымспокойствием
ответил учитель. - Извольте идти вперед, сэр.
Кэшель вдруг быстрым движением сбросилссебякуртку,освободившись
таким образом от своего мучителя,ислицом,искаженнымненавистьюи
обидой, бросился на него со сжатыми кулаками. Уилсон получилловкийудар
снизу в подбородок, от которого он потерял сознание и,зашатавшись,упал
ничком. Кэшель испугался, думая, что убил учителя, и сталтормошитьего.
НоУилсонзадвигался,чемуспокоилКэшеляисновапробудилвнем
ненависть.
С подчеркнутой резкостью юноша вырвал из рук врага своюкуртку
и, процедив:
- Можешь теперь хвастаться, что видел, как я плачу, - побежал прочь.
Мистер Уилсон вскоре очнулся и почувствовал себя в состоянии встать, но
ему не хотелось двигаться. Преувеличивая степень своей слабости, онначал
стонать, надеясь, что к нему прибегут напомощьиздеревни.Нопрошло
довольно много времени, и вместо участия и помощи, подошли холод искука.
Ему пришло в голову, что, если полиция найдет его в такомположении,она
примет его за пьяного. К тому же долг повелевал емуподнятьтревогудля
поимки беглеца. Он поднялся,но,почувствовавголовокружениеиозноб,
решил, что его первейшийдолг-лечьвпостельипредоставитьд-ру
Монкрифуловитьсвоегонепокорноговоспитанника,какему
заблагорассудится.
В половине второго доктор Монкриф проснулсяотстукавдверьсвоей
спальни,закоторойоннашелпочтенногопреподавателяматематики-
избитого,растерзанногои,какд-рупоказалось,нетрезвого.Такое
предположение длилось у доктора до тех пор, покаУилсон,оправившисьот
волнения, не связал втолковыйрассказвсехперипетийсвоегоночного
приключения. Наконец доктор понял егоивелел,разбудиввоспитанников,
произвести перекличку. Оказалось,чтоБайрониМолесвортотсутствуют.
Никто не видел, как они скрылись, никто ничегонезналотом,каким
удалосьвыйтииздома.Одинизмладшихмальчиковсделалробкое
предположение,чтоонивыбралисьчерезкаминнуютрубу.Но,заметив
угрожающиенамекинекоторыхстаршихвоспитанников,очевиднотайных
любителей докторскихфруктов,нерешилсянастаиватьипринужденбыл
выслушать от доктора наставление залегкомысленностьинелепостьсвоих
суждений. Было уже около трех часов ночи, когда тревога дошла додеревни,
но власти заявили, что не обеспокоят себя до утра. Доктор, убежденный, что
Кэшель убежал к матери, решил, что розыски его излишни, и ограничился тем,
что написал госпоже Байрон письмо, в котором сообщал о дерзком поступке ее
сына по отношению к мистеру Уилсону и выражалсожалениеоневозможности
дальнейшего пребывания мистера Байрона в его учебном заведении.
Все старания были направлены к розыску Молесворта, так как израссказа
мистера Уилсона явствовало, что он расстался с Кэшелем, еще недоходядо
деревни. Сведения о Джулли были вскоре получены. Крестьяне со всехконцов
сообщали, что видели малого, "который, наверное,былонсамый".Поиски
прекратились к пяти часам вечера, когда сам Джулливозвратилсявшколу,
пристыженный и раскаявшийся. Расставшись с Кэшелем и пройдя двемили,он
испугался и решил вернуться. Но на полпути устыдился своей трусости и стал
вновь-удалятьсяотПанлея.ВвосьмимиляхотМонкрифХауза,чтобы
сократить путь, он пошел по проселку и заблудился.