– Им нужна я, я сама и буду с этим разбираться.
– Как скажешь. – Найтхаук двинулся дальше, выискивая птичек. – Смотри, вон еще одна. По левую руку. С ярко‑красными перышками.
– Я знаю, о чем ты думаешь.
– Я думаю: если она не понизит голоса, то наверняка спугнет пичужку.
– Ты думаешь, что нет нужды мне противоречить, потому что, если наркоторговцы таки появятся, ты меня защитишь.
– Я слишком стар, чтобы кого‑то защищать. – Найтхаук посмотрел направо. – А вот еще одна, пурпурно‑золотистая.
– Я помню легенды, которые слышала о тебе в детстве, – продолжала Сара. – Ты был одним из моих героев. И никогда в жизни не уходил от борьбы.
– Зато ушел от жизни сто двенадцать лет назад.
– Но ты и здесь вышел победителем.
Найтхаук замялся.
– Победил не я. Врачи. И чтобы заплатить им, потребовалась пара молодых Вдоводелов.
– Я тебя не понимаю.
– Боюсь, я тоже, – ответил он. – Ты не проголодалась? Может, перекусим?
Сара встретилась с ним взглядом.
– Почему ты здесь?
– Дело случая.
– В случайности я не верю.
– А я не верил, что взрослый человек может заболеть эплазией. Как выяснилось, напрасно.
– Болезнь тяжелая?
– Очень.
– Я, конечно, о ней слышала, но не видела ни одного больного.
– Считай, что тебе повезло, – усмехнулся Найтхаук.
– Как я понимаю, тебе не хочется говорить об этом.
– Мне не хочется даже думать об этом. Детям снятся далеко не такие страшилища, и то они просыпаются с криком.
Сара поставила корзинку на траву, расстелила одеяло, села. Найтхаук присел рядом, получил от нее сандвич и банку пива.
– А при чем тут два молодых Вдоводела?
– Когда я согласился на заморозку, мои деньги остались у адвокатов. Они должны были вложить их в надежные активы, а процентами с капитала оплачивать мое пребывание в криогенной лаборатории. – Губы его изогнулись в сухой улыбке. – Случилось это до того, как Надин Кигори стал губернатором Делуроса VIII и начал реализовывать свою экономическую модель. В результате на планете разыгралась инфляция, и процентов стало не хватать для оплаты расходов на мое содержание.
– А что произошло потом? – спросила Сара. – Как я понимаю, на улицу тебя не выставили.
– Кому‑то потребовались услуги Вдоводела. Я, конечно, не мог отправиться в Пограничье. Черт, да я не смог бы подняться на ноги. Но они решили создать клон и послать его вместо меня.
– Я думала, это незаконно.
– А когда врачей и адвокатов беспокоил такой пустячок, как законность?
– Значит, клон отправился в Пограничье и выполнил задание?
– Я думаю, что да.
– Ты думаешь?
– Он был очень молод и наивен. А человек, на которого он работал, клялся, что задание клон не выполнил. – Найтхаук помолчал. – Разумеется, человек, на которого он работал, его же и убил, поэтому я не склонен ему верить. Но факт остается фактом: клон заработал только половину денег, полагающихся ему в случае выполнения задания, и через два года ситуация повторилась: мне вновь потребовались деньги. На этот раз они смогли наделить клона не только моими рефлексами, но и памятью. Как я понимаю, это создало для него определенные трудности, мои воспоминания устарели на добрую сотню лет, но он задание выполнил, поэтому я здесь.
– А где он?
Найтхаук пожал плечами:
– Если верить Киношите, где‑то в Спиральном Рукаве, с новым именем и лицом.
– А какое отношение имеет ко всему этому Киношита?
– Он тренировал первого клона.
– А второго?
– Второй в тренерах не нуждался, но Киношита его сопровождал. Клон знал, что по возвращении на Делурос его убьют, в конце концов его создатели нарушили с десяток законов, поэтому с деньгами он послал Киношиту. А сам тем временем выправил себе новые документы и сделал пластическую операцию.
– И ты с ним не встречался?
– Никогда.
– Разве тебя не разбирает любопытство?
– Скорее нет, чем да. Я знаю, каким я был в сорок один год, а ему сейчас именно столько…
– Но увидеть точную свою копию…
– Он уже не моя копия. И потом, если бы он захотел увидеть меня, то нашел бы. Я ни от кого не прячусь. – Он помолчал. – Свою работу он выполнил и никому ничего не должен, в том числе и мне. Думаю, что, окажись я на его месте, мне бы тоже не захотелось видеться с оригиналом. Редко кому хочется встретиться лицом к лицу со своим Богом… или своим создателем.
– Этот второй клон… он устроил ту заваруху на Перикле IV?
– Да.
– Мне следовало догадаться, что такое по плечу только Вдоводелу.
– С какой стати? – удивился Найтхаук. – Вдоводел уже сто лет, как исчез.
– Вдоводел на тебе не кончается, Джефферсон, – объяснила она. – Вдоводел – это и ты, и твои клоны, и легенда. Ты сейчас живее всех живых.
– Тогда, может, ты призадумаешься, а не позволить ли Вдоводелу помочь тебе? Сара покачала головой:
– Не позволю, ради твоего же блага.
– Обо мне не беспокойся, – ровным голосом, без всякой бравады ответил Найтхаук. – Многие пытались меня убить. А я все еще топчу ногами землю.
– Дело не в этом.
– Тогда в чем? Ты мне нравишься, и я хочу тебе помочь.
– У тебя нет официальной должности. И полиция Олигархии захватила всех известных членов банды. Насколько мне известно, ни за одного человека или инопланетянина, оставшихся на свободе, не назначено вознаграждение. – Она помолчала. – Неужели ты не понимаешь? Убив их, ты нарушишь закон. Пусть это звучит и смешно, но тебя могут арестовать за убийство.
– С этим я как‑нибудь разберусь. Если уж меня припечет, я покину Перекати‑Поле и полечу к ядру Галактики.
– Нет, – отрезала Сара. – Я не хочу причинять тебе неудобств.
– И это единственная причина?
Она долго смотрела на него.
– Есть и двадцать других.
– И ты собираешься схватиться с ними одна?
– Разумеется, нет. Но я собираюсь принять меры предосторожности. Это моя планета. Я знаю, где спрятаться, где расставить ловушки. А что бы сделал ты?
– Я бы встретил их в космопорте и объяснил, что здесь им делать нечего.
– А если бы они рассмеялись тебе в лицо?
– Мало кто себе такое позволял.
– То есть ты встанешь перед ними и все им объяснишь? Один?
– Слушай, почему бы тебе не положиться на меня?
– Не могу. Ты мне тоже нравишься, и я не хочу, чтобы тебя убили.
– Я не собираюсь умирать. Я положил слишком много сил и денег, чтобы жить.
– Я благодарна тебе за твое предложение, Джефферсон, но все‑таки это не твое дело.
– Мы поговорим об этом позже. – И Найтхаук открыл банку пива.
– Лучше сейчас. У тебя нет права их убивать. Если ты встретишь их и проиграешь, ты покойник, если встретишь и победишь – преступник. Я не хочу нести ответственность ни за первое, ни за второе.