Изнаешь, что это былза совет?
"Нед,-- сказал он мне,-- об одномя тебя настоятельно прошу. Всегда носи по
воскресеньямцилиндр. Именно по цилиндрусудят о человеке". И ты знаешь,--
продолжал мой отец, все явственнее сопя носом,-- я так иделал. Одни носили
цилиндры,другие нет. Ияникогда незамечал,чтобы междутеми и этими
существоваларазница. Носам явсегда носил по воскресеньям цилиндр.Это
показывает, какуюпользуможет принестиразумный совет, умелоивовремя
преподанный.Хотелось бы и мне дать тебестольже полезный совет, номне
тебе нечего посоветовать.
Зато кузенДжаспер восполнилэтотпробелслихвой;онбылсыном
старшего брата моегоотца,которого отецнередко называл --наполовину в
шутку,наполовинувсерьез--"главой рода";Джаспер училсявОксфорде
четвертый годи впрошлом семестре едванесподобился быть включеннымв
университетскую восьмерку. Он был секретарем клуба "Кеннинг" и председателем
ораторского кружка -- фигура вколледже довольно значительная. Впервую же
неделюмоего пребывания в Оксфорде он нанес мне официальный визит и остался
к чаю.Воздав должное медовым плюшкам, гренкам с анчоусами и щедроотведав
ореховоготорта отФуллера, онзакурил трубку и, откинувшись в соломенном
кресле, стал излагать правила поведения,кажется,на все случаи жизни; я и
сегодня могу повторить слово в слово едва ли не все его наставления.
--...Ты наисторическом? Вполнесолидныйфакультет. Самыйтрудный
экзамен -- английская литература, за ней идет современная филология. Сдавать
надо на высший балл или нанизший. Все, что в промежутке, нестоиттруда.
Время,потраченноенаполучениезаслуженнойдвойки,потрачено впустую.
Ходитьнадонасамые лучшиелекции,например нааркрайтовскийкурс по
Демосфену, независимо от того, накаком факультете оничитаются...Теперь
платье. Одевайся, как в загородном доме. Никогдане носи твидовый пиджакс
фланелевыми брюками, а только костюмы. И шей у лондонского портного -- там и
крой лучше, и кредит долгосрочнее... Клубы. Поступитьтеперь в "Карлтон", а
в начале второго курса -- в "Грид". Если захочешь выдвинуть свою кандидатуру
в Союз-- затея вовсе не бессмысленная,-- составь себе сначаларепутацию в
"Чэтеме" или, скажем, в "Кеннинге" и начни с выступлений по поводу газеты...
Кабаний холм 1обходи стороной...-- Небо над крутоверхимикрышами напротив
моих оконзарделось, потомпогасло;я подсыпал угля в камин, зажег лампу,
осветив во всей красе его безупречные брюки гольф от лондонского портногои
леандровскийгалстук...--Необращайся сассистентами,как с учителями,
держись с ними,как домас приходским священником... На втором курсетебе
придется употребитьльвинуюдолю своего времени на то, чтобы избавиться от
нежелательныхзнакомств,которыеприобрелнапервом...Остерегайся
англокатоликов,онивсе содомитыи говорят с неприятнымакцентом. Вообще
держись в стороне от всяких религиозных групп: от них один вред.
..Остерегайся
англокатоликов,онивсе содомитыи говорят с неприятнымакцентом. Вообще
держись в стороне от всяких религиозных групп: от них один вред.
В заключение, уже прощаясь, он сказал:
--Ипоследнее.Сменикомнаты.--Этобылипросторныекомнатыс
глубокиминишамиокон и крашенымидеревянными панелями XVIII века;редко
комуиз первокурсниковдоставалисьтакие.--Мне известно немало случаев,
когда человек погибалоттого, что занимал комнаты в нижнем этажеокнами на
внутренний дворик,-- продолжал мойкузен в тоне сурового предостережения.--
Сюда станут заходить люди. Оставлять свои мантии, потом брать их по дороге в
столовую; ты начнешь угощать их хересом.И так, не успеешьоглянуться, а у
тебя
1 Район Оксфорда, где группировались женские колледжи.
уже не квартира, а бесплатный бар длявсех нежелательных лиц из твоего
колледжа.
Ни одному из этих советовя,по-моему,не последовал. Комнаты я,во
всякомслучае, не сменил;тампод окнамицвели белыелевкои,дарямне
летними ночами свой восхитительный аромат.
Задним числомнесложно приписатьсебев юности разум непогодам и
неиспорченностьвкусов,которойнебыло;несложноподтасоватьдаты,
прослеживая свой рост по отметкам на дверном косяке. Мне приятно думать -- и
я иногда в самом деле думаю,-- будто я украсил тогдасвои комнаты гравюрами
Моррисаи слепками из Арунделевской коллекциии будто книжные полки у меня
были уставлены фолиантами XVIIвекаифранцузскими романами времен Второй
империи,в переплетах из сафьяна и муарового шелка. Но это былоне так.В
первыйжеденья гордоповесилнадкаминомрепродукциюван-гоговских
"Подсолнечников"и поставил экранс провансальским пейзажем РоджераФрая,
который я купил по дешевке на распродаже вмастерских"Омеги". Еще уменя
висела афиша работыМак-Найта Кауффера и гравированныелисты со стихами из
книжного магазина"Поэзия", нохуже всего былафарфоровая статуэтка Полли
Пичем, стоявшая на камине между двумя черными подсвечниками. Книги моибыли
немногочисленны и неоригинальны: "Вид и план" Роджера Фрая, иллюстрированное
издание "Шропширского парня", "Выдающиесявикторианцы",несколькотомиков
"Поэзии георгианской эпохи","Унылаяулица"и "Южный ветер"; и мои первые
знакомыевполнесоответствовалитакойобстановке.Этобыли:Коллинз,
выпускникВинчестераи будущийуниверситетскийпреподаватель, обладавший
изряднойначитанностьюи младенческим чувствомюмора;и небольшой кружок
факультетскихинтеллектуалов,державшихсясреднегокурсамежду
ослепительными "эстетами" и усердными "пролетариями", которые самозабвенно и
кропотливоовладевали фактами,засев у себявмеблированных комнатахна
Иффли-роуд и Веллингтон-сквер. В этот кружок был я принятс первыхдней, и
здесьнашелту же компанию,к какой привыквшколе, ккакой школа меня
заранее подготовила;но уже в первые дни, когдасамаяжизнь в Оксфордеи
собственная квартира и собственная чековая книжка были источником радости, я
в глубине души чувствовал, чтоэто ещеневсе,что этим не исчерпываются
прелести оксфордской жизни.