Яприехала
сюда за смертью". Она слышала голос водителя, нонепонималаслов.Она
сидела неподвижно на своем месте,безучастнаякзнакомымместам,мимо
которых проезжало такси. Только когда они достигли ФранцузскогоКвартала,
она, наконец, немного пришла в себя. В воздухевиселгустойшумтолпы,
бешено кричащей какие-то древние безумные заклинания.
- Дальше я не могу, - сообщил таксист.
Трейси взглянула и увидела это. Это было невероятноезрелище,сотни
тысяч орущихлюдей,одетыхвмаскарадныекостюмы:драгуны,огромные
крокодилы иязыческиебожества,заполнившиеулицыимостовыедалеко
впереди, и все это сопровождалоськакофониейзвуков.Сумасшедшийвзрыв
музыки и тел, плывущих и танцующих.
- Лучше убраться, пока они не перевернули машину, - сказалводитель.
- Проклятая Масленица.
- Конечно.
Это был февраль, время, когдавесьгородотмечалначалоВеликого
Поста.
Трейси вылезла из такси и стояла на обочине тротуарасчемоданомв
руке, и в следующий момент ее подхватила визжащая,танцующаятолпа.Как
это было непристойно, черный шарабан ведьм, миллион фурий отмечалисмерть
ее мамы. Не успела она и глазом моргнуть, как изрукисчезчемодан.Ее
схватил какой-то мужчина в маске дьявола и поцеловал. Олень сжал ее грудь,
а огромная панда приподняла над толпой.Онапопыталасьвысвободитьсяи
убежать, но это было невозможно. Ееокружилатолпа,поймалавловушку
поющим, танцующим праздником. Она двигалась с дикойтолпой,слезырекой
лились по ее лицу. Выхода не было. Когда она окончательно потеряла надежду
вырваться и убежать на тихую улицу, Трейси почтивпалавистерику.Она
уцепилась за фонарный столб и долго стояла так, глубоко дыша.Прошлоеще
какое-то время, прежде чем Трейси подошла к полицейскому участку.
ЛейтенантМиллербылсреднеговозраста,беспокойныймужчинас
загорелым лицом, которое выражало явное неудобство от предстоящей беседы.
- Извините, что не смогвстретитьВасваэропорте,-сказалон
Трейси. - Мы просмотрели вещи вашей мамы,иВыоказалисьединственной,
кому мы смогли позвонить.
- Пожалуйста, лейтенант, скажите, что случилось с мамой?
- Она покончила жизнь самоубийством.
Противный холод разлился по всему телу Трейси.
- Но это невозможно! Почему она убила себя? Она была довольна жизнью.
В тишине ее голос дрожал.
- Она оставила Вам записку.
Морг был холодный, безразличный и ужасный. Трейси по длинномубелому
коридору вошла в огромную, стерильную,пустуюкомнатуивдругощутила
ужасный запах смерти. Ее смерти.
Одетый в белое служитель прошел вдоль стены,дотронулсядорукии
открыл ящик.
- Взгляните.
Нет! Не хочу видетьпустое,безжизненноетеловэтомящике.
Нет! Не хочу видетьпустое,безжизненноетеловэтомящике.Ей
захотелось уйти, вернуться в топрекрасноевремя,когданебылотого
страшного звонка. Хорошо бы это была просто пожарнаятревога,инетни
телефонного звонка, ни маминой смерти. Трейси медленнодвинуласьвперед,
каждый шагбольноотдавалсявовсемтеле.Потомонауставиласьна
безжизненное тело, котороекогда-тородилоее,нянчилось,смеялосьи
любило. Она нагнулась и поцеловаламатьвщеку.Щекабылагладкойи
холодной.
- О, мама, - всхлипнула Трейси. - Почему? Почему ты сделала это?
- Мы делаем вскрытие, - сказал помощник. - Таков закон при совершении
самоубийства.
Записку Дорис Уитни отдали без всяких вопросов.
"Моя дорогая Трейси.
Пожалуйста, прости меня. Яобанкротиласьинемогустатьтяжким
бременем для тебя. Это лучший выход. Я так люблю тебя.
Мама."
Записка была так же безжизненна и бессмысленна, как и тело,лежавшее
в ящике.
ПослеобедаТрейсисделалавсенеобходимыераспоряженияпо
организации похорон, затем на такси отправиласьксебедомой.Дажена
таком большом расстоянии она могласлышатьоглушительныераскатыэтого
пира во время чумы, подобного чужеземному, мрачному торжеству.
Дом семьи Уитни, построенный в Викторианском стиле,располагалсяна
Гарден Дистрикт в фешенебельном районе, известном как Верхний Город. Как и
большая часть домов Нового Орлеана, он былсделанизкамняинеимел
подвала, так как находился ниже уровня моря.
Трейси выросла в этом доме, полном тепла иуюта.Онанеприезжала
домой в прошлом году и, когда такси медленноостановилосьпередфасадом
здания, с ужасом увидела огромную вывеску на лужайке:
ПРОДАЕТСЯ
"Невозможно. Я никогда не продам этотстарыйдом",частоговорила
мать. Мы были так счастливы здесь.
От этих воспоминаний ее бросило в жар. Трейси прошла мимогигантской
магнолии к входной двери. У нее всегда был собственный ключ от дома стех
пор, как ей исполнилось семь лет,онаникогданерасставаласьсним,
считая его своим талисманом, напоминавшим, что ее всегда здесь ждут.
Онаоткрыладверь,вошлавнутрьиостановиласьнапороге,
ошеломленная.Всечудесныепредметыисчезли.Домнапоминалстарую,
брошенную людьми скорлупу. Трейси перебегалаизкомнатывкомнату,ее
сомненияросли.Всеэтонапоминалорезультатыкакого-товнезапного
погрома. Она взлетелавверхполестницеиостановиласьпереддверью
комнаты, вкоторойпровелабольшуючастьсвоейжизни.