- Расскажите. Я улыбнулся ей.
- Со мной не произошло ничего особенного до моей демобилизации. Я вернулся из Франции с коллекцией наград, с изрядной нервной контузией и
страстным желанием играть. Никто меня не ждал, и было невозможно найти работу. Однажды я сел за покерный столик и оставался возле него три
недели. Мы брились, ели, пили, не отходя от стола. В результате я забрал пять тысяч долларов. Одному типу это не понравилось. Он захотел
причинить мне неприятность. Я оглушил его бутылкой, а он достал револьвер. Это меня не испугало. Я действовал в Арденах, и после этого угроза
игрока в покер показалась мне наивной... Я оглушил этого типа его же собственным револьвером. Мы продолжали играть, а тело этого типа служило
нам подставкой для ног под столом.
Она скрестила руки и ударила ногами по воде.
- Вы, видимо, жестокий человек?
- Да, и мне эта история не нравилась и заставила задуматься. Я сказал себе, что в один из дней могу нарваться на такого типа, который может
и умеет обращаться с оружием, и тогда мне не сдобровать. Вот тогда-то я и купил себе «люгер». В этой игре мне хотелось быть сильнее других.
Видите ли, когда выдвинешься в армии, становишься гордым, появляется желание делать все лучше, чем все остальные. Я снял комнату в отеле второго
разряда и стал отрабатывать способность быстро доставать оружие и нажимать на спуск.
Я проделывал это по шесть часов в день в течение недели. Я стал довольно быстрым и не встречал еще человека, который был способен сделать
то же самое быстрее меня. Эта неделя работы уже пять раз спасала мне жизнь.
Она вдруг задрожала.
- А я слышала, как говорили, что вы человек без совести, но теперь, когда я вас ближе узнала, я в это больше не верю.
- Все это ложь, - сказал я, кладя руку на ее бедро. - Я объясню вам, как создается такая сказка: появляется некий бродяга, считающий себя
жестким и воображающий, что все окружающие ему не выше, чем по колено. Это происходит потому, что он или ненормальный, или слишком много выпил.
Но он считает, что он выше всех, и стремится доказать это всему свету. На него все плюют, но это до него не доходит. И что же он делает?
Начинает искать человека с подходящей репутацией, известного всем, находит такого и ищет с ним ссоры, с целью его уничтожить. Он думает, что
если ему это удастся, он на самом деле станет великаном. И обычно он выбирает именно меня!
Я поболтал ногами в воде.
- Я предоставляю ему говорить, что ему заблагорассудится, так как уверен, что уложу его в любой момент, а просто так я не люблю убивать
людей. Я спокойно предоставляю ему возможность ругать меня. Возможно, и напрасно, так как это его воодушевляет еще больше, и он начинает
вытягивать свою петарду. Именно в этот момент я вынужден стрелять первым, так как очень хочу жить. Умирать мне пока, по-моему, рановато.
Говорят, что у меня нет совести, но это совсем не так. Меня к этому вынуждают, и я не имею другого выхода.
Она молчала.
- Здесь в городе, как мне кажется, есть какой-то парень, который задумал против меня некую комбинацию. Он, наверное, хочет убрать меня
красиво. Мне неизвестно, кто и когда, но думаю, что и вы в этом деле. Имеете ли вы представление о том, что и вы часть этой экстравагантной
мизансцены? - с улыбкой закончил я.
- Вы сошли с ума, - сказала она, качая головой.
- Ничего такого не произойдет.
- Мне все же неясно, за меня вы или против?
- С вами!
Я обхватил рукой талию девушки и закинул ее ноги, чтобы посадить к себе на колени. Она прижалась к моей груди, и я спрятал лицо в ее
волосах, сырых и душистых.
- Я сразу же поняла, что с вами это будет забавным, - сказала она Я приподнял ее подбородок и приблизил лицо к своему. Она закрыла глаза.
При свете луны она была совсем белая, как фарфоровая кукла.
Я долго смотрел на нее, потом поцеловал. Ее губы были немного солеными, но крепкими, свежими и приятными. Мы долго не двигались, волны
укачивали нас. Я чувствовал, что вскоре что-то должно случиться, но в настоящий момент мне было все безразлично.
Неожиданно она оттолкнула меня и, покинув мои колени, встала. Я смотрел на нее. Красота этой девушки сводила меня с ума. Когда я захотел
снова схватить ее, она прыгнула в воду.
Я сидел и ждал. Вскоре она вернулась, и я нагнул плот в ее сторону, чтобы ей было удобнее. Она растянулась около меня, положила подбородок
на руки и скрестила ноги. Спина у нее была очень красивая.
- Теперь вы должны рассказать мне вашу историю, - сказал я.
- Мне нечего рассказывать.
- Ну, хоть что-нибудь. Сколько времени вы уже в этом городе?
- Один год.
- А раньше?
- Нью-Йорк.
- Танцовщица?
- Да.
- Откуда знаете Сперанца?
- Случайно.
- Он вам нравится?
- Он ничто для меня.
- Вы занимаетесь приглашенными в эту коробку?
- Приблизительно так.
- А кроме меня, кем вы занимались?
- Никем.
- Значит, я первый гость, отмеченный Парадиз-Палм?
- Вероятно.
- Работа вам нравится? Она повернулась на спину.
- Да.
Она смотрела на меня с выражением, говорящим, что я трачу время зря, оставаясь на плоту.
- Пошли, - сказал я, - вернемся. Она прыгнула в воду первой.
***
- Я хочу показать мадам вид с моего балкона, - сказал я дежурному служащему отеля, беря ключ от своего номера.
Он, конечно, мог сказать, что я нахожусь в респектабельном отеле, или, по крайней мере, усмехнуться. Но он не выразил никакого удивления
или неудовольствия. Он только поклонился.
- Мы счастливы, что вы находите этот вид достойным того, чтобы показывать его дамам. Не нужно ли чего-нибудь, мистер Кен?
Я внимательно посмотрел на него, чтобы убедиться, не игра ли это? Ничего подозрительного. Он готов был встать на четвереньки, чтобы только
доставить мне удовольствие.
- Я хотел бы немного виски.
- Некоторый запас есть в шкафу, в вашем маленьком салоне, мистер Кен, - ответил он. - Час тому назад его послал туда мистер Киллино вместе
с пожеланиями всего наилучшего.
Я кивнул.
- Его внимание очень приятно, - сказал я, не выказывая удивления.
В сопровождении мисс Бондерли я прошел через холл к лифту.