- Полагаю, - сказал Артур, немедленно приступая к делу, чтобыпобороть
смущение и легкое недоброжелательство, котороеонначиналиспытыватьк
сидевшей напротив женщине, - полагаю,чтовсогласиистем,чтомне
сообщили, наша беседа должна коснуться нетольковашихличныхдел,но
также некоторых обстоятельств и документов,имеющихотношениекземлям
донны Долорес Сальватьерра. С чего вы пожелаете начать? Ближайшие два часа
я полностью в вашем распоряжении, но, на мойвзгляд,мыуспеембольше,
если займемся сперва одним делом, а потом уже другим.
- Тогда начнем с дел донны Долорес, - сказаладоннаМария,-амои
пусть обождут. Я даже думаю, - добавила она лениво, - что моими делами мог
бы заняться с тем же успехом один из ваших клерков.Каждыйчасдлявас
дорог; это так естественно. А я показала бы ему все бумаги и поделилась бы
с ним моими ничего не стоящими соображениями. И он, донАртуро,составил
бы для вас резюме. В делах я совершенное дитя.
Артур улыбнулся и выразил жестом любезное сомнение.Несмотрянасвою
недавнюю решимость, онбылслегказаинтриговандразнящимтономдонны
Марии. Сохраняя темнеменеепрежнийсосредоточенныйвид,ондостал
карандаш и раскрыл записную книжку. Заметив его приготовления, донна Мария
тоже посерьезнела.
- Ах да! Как это легкомысленно с моей стороны. Я болтаю осебе,когда
нужно обсуждать дела донны Долорес. Что ж, приступим. Прежде всего яхочу
объяснить, почему я являюсь ее доверенным лицом.Мойсупругиееотец
дружили между собой и были связаны давнимиделовымиотношениями.Должно
быть, вам уже говорили, чтоонавсегдабылазамкнута,неразговорчива,
преданна религии - почти как монахиня. Думаю, что не ошибусь, еслискажу,
что ееодиночествосвязаноснекоторойнеобычностьюеесудьбы.Вы,
конечно, знаете, - не так ли? - чтоматьдонныДолоресбылаиндианка.
Несколько леттомуназаднашстарыйгубернатор,оставшисьбездетным
вдовцом, вспомнил о своей заброшеннойдочери.Выяснилось,чтоматьее
умерла, а девочкаживетвкачествепослушницывкакой-тоотдаленной
миссии. Он привез ее в Сан-Антонио, крестилее,далейимя,удочерил,
сделал своей законной наследницей. Она была еще совсем девчушкой, ейедва
минуло четырнадцать или пятнадцать лет. У неемогбытьпрелестныйцвет
кожи - наши метисы бывают иногда почти белые, -новарвары-индейцы,как
это у них водится, покрасили ее еще в младенчествекаким-тоневедомыми
несмываемым зельем. Сейчас онамедно-красногооттенка,вродебронзовой
пастушки вон на тех часах. Тем не менее я нахожу ее привлекательной.Быть
может, я пристрастна. Я люблю ее. Но ведьвы,мужчины,капризны,когда
разбираете оттенки женского лица! Удивительно ли, что бедная девушка нис
кем не видится и отказывается выезжать в свет? Я лично считаю это вопиющей
несправедливостью. Простите меня великодушно, мистер Пуанзет! Вместотого
чтобы доложить вам о деловых затруднениях вашей клиентки,япустиласьв
рассказы о том, хороша ли она собой.
Простите меня великодушно, мистер Пуанзет! Вместотого
чтобы доложить вам о деловых затруднениях вашей клиентки,япустиласьв
рассказы о том, хороша ли она собой.
- Нет, почему же? - торопливо возразил Артур. - Рассказывайте все,что
найдете нужным.
Миссис Сепульвида лукаво подняла пальчик.
- Ах, вот что, дон Артуро! Так я и думала! Как глупо, что я непозвала
ее, чтобы вы сами могли составить о ней мнение.
Раздосадованный, что не может скрыть своего замешательства, и чувствуя,
что краснеет, Артур хотел было объясниться, но собеседница егосистинно
женским тактом заставила его замолчать.
-Позвольте,япродолжу.Мнечуждыпредрассудкиздешних
аристократических семейств в отношении расовых различий и цветов кожи; как
и Долорес, я оказалась здесьсредичужих;мыподружились.Сперваона
отвергала все мои попытки сблизиться с ней, я сказалабыдаже,чтоона
чуждаласьменясильнее,нежеливсехпрочих,нопостепенноунас
установились дружеские отношения. Дружеские отношения, мистер Пуанзет,не
близкие отношения. Вы, мужчина, можете не поверить мне, нодоннаДолорес
весьма и весьма необычная девушка; еще не было случая, чтобы наша беседа с
ней вышла за те пределы, где кончаются общие темы и начинаютсяличные.А
ведь я ее единственный друг!
- А отец Фелипе, ее духовник?
Миссис Сепульвида пожала плечами и прибегла к обычной формулесомнения
в Сан-Антонио.
- Quien sabe? [Кто знает?(исп.)]Ноясновазаболталась.Давайте
вернемся к делу.
Поднявшись, она открыла ящик секретера, досталаконверти,вынувиз
него бумаги, стала их перебирать.
- Не так давно в Монтерее была обнаружена дарственная грамота, выданная
дону Сальватьерра губернаторам Микельторрена; в бумагахСальватьеррыона
нигде не значилась. Как выяснилось, эта дарственнаяотданаимлетпять
тому назад дону Педро Руизу, проживающему в Сан-Франциско,вобеспечение
займа, срок которого ныне истек. Дарственная, как видно по всему, в полном
порядке и удостоверена надлежащимисвидетельскимиподписями.ДонПедро
сообщает, что некоторые из подписавших ее свидетелей еще живы.
- Тогда следует оформить права на землю законным-путем?
- Вы абсолютно правы, но если бы дело обстоялотакпросто,никтоне
стал бы вызывать дона АртуроизСан-Франциско,чтобыспроситьунего
совета. Дело сложнее. Дон Педро пишет, что имеется втораядарственнаяна
ту же землю, выданная другому человеку.
- Увы, в нашей практике мы сталкивались с этим уженераз,-сказал
Артур,улыбаясь.-ОднакорепутацияСальватьерры,егобезупречная
честность перевесят, я думаю, любые аргументы, которыесможетпредъявить
другая сторона. Плохо, разумеется, что его нет в живых ичтодарственная
обнаружена после его смерти.
- Но того, кому выдана вторая дарственная, тоже нет в живых, -сказала
вдова.
- В таком случае претендент не имеет преимущества. Как его имя?
Миссис Сепульвида полистала свои бумаги.