Так что никакого сомнения.
– Вы быстро и сами это поймете, – сказал Винин Салал. – Он захочет, чтобы вы тоже внесли свой вклад в их генетический банк. Особенно вы, с вашей аристократической кровью. Попомните мои слова, принц. Король попытается сделать ваше пребывание здесь более… э‑э… приятным – точно так же, как и для нас. И что вы тогда будете делать?
Харпириас улыбнулся.
– Я не являюсь пленником короля. И вы скоро тоже перестанете ими быть.
– Скажи ему. Точно так, как я тебе говорю.
Коринаам устало кивнул в ответ. Снова повернулся к королю и коротко сказал ему что‑то.
На этот раз ответ последовал немедленно.
Тойкелла впал в ярость, его лицо вспыхнуло как огонь. Он застучал кулаками по трону и нечленораздельно зарычал. Затем опомнился и уже более спокойно заговорил с метаморфом, но мрачным, повелительным тоном, не оставлявшим сомнений в том, что он разгневан. И по мере того как он говорил, его тон постепенно становился все более раздраженным.
– Видите, принц? – самодовольно спросил Коринаам.
– Что он говорит?
– В общем, что не намерен обсуждать с вами этот вопрос.
– Что он говорит?
– В общем, что не намерен обсуждать с вами этот вопрос. Что этот предмет не подлежит обсуждению, и в любом случае он не считает вас достаточно компетентным, чтобы это обсуждать. Между прочим, он применяет презрительную форму местоимения «вы».
– Презрительную форму?
– Они используют ее, когда хотят подвергнуть сомнению мужскую силу врага.
Харпириас почувствовал, что начинает терять терпение.
– Ах, так он все еще цепляется за свою идею?
Ну, можешь сказать ему от моего имени…
– Погодите, – перебил Коринаам. Король продолжал свою речь. – Он говорит… мы должны немедленно удалиться с его глаз, говорит он.
Сегодня никаких переговоров. Встреча окончена.
– Потому что он так расстроился из‑за хайбараков?
– Не только поэтому. Все гораздо сложнее.
Начать с того, что он и так уже был крайне раздражен, а вы, боюсь, еще больше его разозлили. Как я вас и предупреждал Он взвинтил себя и впал в подлинную ярость. Нам надо уйти, и немедленно.
– Ты это серьезно? И мы потратим впустую еще один день? Этак зима наступит прежде, чем мы хотя бы подойдем к…
– У нас нет выбора. Если бы вы могли понять то, что он говорил, вы бы согласились. Пойдем, пойдем… еще минута – и он начнет швырять в нас костями из своего трона. – Коринаам нервно дергал Харпириаса за рукав кожаной куртки. – Пошли, принц!
– Ладно. Что это его так взбесило? – уже за пределами дворца спросил Харпириас.
– Это из‑за вашего обета целомудрия, принц.
Вот что в действительности его беспокоит, а не заложники или что‑то еще. Когда вы заговорили о женщинах, которых присылают заложникам, то напомнили ему о другом – о вашем отказе от его дочери.
– Мое целомудрие его не касается.
– Напротив, очень даже касается, принц!
Как вы вчера слышали от этих людей в ледяной пещере, он надеется, что вы сможете зачать для него наследника королевской крови. Он разъярен, потому что вы отослали прочь его дочь, и переговоры не стронутся с мертвой точки до тех пор, пока вы не заключите ее в свои объятия и не оставите в ее лоне семя сына короналя.
– Сын короналя! – воскликнул Харпириас. – Так вот что ему от меня надо?!
Ему показалось, что в непроницаемых глазах метаморфа возникло что‑то вроде насмешливого удовольствия. Он ничего не ответил.
– Ради всего святого, Коринаам, видишь, что ты наделал! Я тебе повторял без конца: мне не нравится, что он думает, будто я и есть лорд Амбинол. Я тебе приказывал по крайней мере три раза в разных ситуациях сообщить ему правду.
Но ты все время отказывался и отказывался, а теперь – видишь что получилось? Он желает иметь внуком ребенка короналя, а как я могу ему в этом помочь? Я же не корональ, Коринаам! Нет, нет и нет!
– В ваших жилах течет королевская кровь, принц.
– Тысячелетней давности.
– Тем не менее. Ваш предок был великим королем. Даже если вы сами и не корональ, мы можем объяснить, что вы – из королевского рода.
Подарите ему ребенка, и Тойкелла будет удовлетворен.
– Ребенка? – задохнулся от возмущения Харпириас. – Что ты такое говоришь?
– Разве это такое уж непосильное дело? Эта девушка показалась мне довольно хорошенькой.
Харпириас сделал глубокий вдох.
– Будто ты можешь об этом судить. Но как эта девушка выглядит, совершенно не важно.
Я просто не собираюсь… Нет, – мрачно произнес он, – сейчас мы вернемся обратно, и ты сообщишь ему правду о том, кто я такой, вот и все.
– Он убьет нас, принц.