Поди скажи Ипполиту, чтобы он ее отодвинул!..Подумайте,
господин Оме: с утра они уж, наверно, пятнадцать партий сыгралиивыпили
восемь кувшинов сидра!.. Да они мне все сукноизорвут!-державруке
уполовник и глядя издали на игроков, воскликнула она.
- Не беда, - заметил г-н Ома, - купите новый.
- Новый бильярд! - ужаснулась вдова.
- Да ведь этот уже еле держится, госпожа Лефрансуа! Я вам давно говорю:
вы себе этим очень вредите, вы себе этим очень вредите! Да и потомигроки
теперь предпочитают узкие лузы и тяжелые кии. Вообще все изменилось!Надо
идти в ногу с веком! Берите-ка пример с Телье...
Хозяйка покраснела от злости.
- Что ни говорите, а его бильярд изящнее вашего, - продолжал фармацевт,
- и если б кому-нибудь пришло в голову устроить,например,состязаниес
патриотическими целями - в пользу поляков или же в пользу пострадавшихот
наводнения в Лионе...
- Не очень-тоябоюсьэтогопроходимца!-поведясвоимимощными
плечами, прервала егохозяйка.-Ничего,ничего,господинОме!Пока
"Золотой лев" существует, в нем всегда будетполно.Унасещеденежки
водятся! А вот в одно прекрасное утро вы увидите,чтокофейня"Франция"
заперта, а на ставне висит объявление! Сменить бильярд! -заговорилаона
уже сама с собой.-Нанемтакудобнораскладыватьбелье,акогда
начинается охота, на нем спят человек шесть!.. Да что же эта размазня Ивер
не едет!
- А вы до его приезда кормить своих завсегдатаев не будете?
- Не буду? А господин Бине? Вот увидите: он придет ровно в шесть часов,
- такого" аккуратного человека поискать! И непременно освободи ему место в
маленькой комнате! Убей его, он не сядет за другой стол! А уж привередлив!
А уж как трудно угодить ему сидром! ЭтонеточтогосподинЛеон.Тот
приходит когда в семь, а когда и в половине восьмого. Кушаетвсеподряд,
не разбирая. Такой милый молодой человек! Голоса никогда не повысит.
- Воспитанный человек и податной инспектор из бывших карабинеров - это,
я вам скажу, далеко не одно и то же.
Пробило шесть часов. Вошел Бине.
Синий сюртук висел на егокостлявомтуловище,какнавешалке;под
кожаной фуражкой с завязанными наверху наушниками и заломленнымкозырьком
был виден облысевший лоб со вмятиной, образовавшейсяотдолгогоношения
каски. Он носил черный суконный жилет, волосяной галстук, серые штаны и во
всякое время года ходил в старательноначищенныхсапогахсодинаковыми
утолщенияминадвыпиравшимибольшимипальцами.Ниодинволосокне
выбивался у него из-подсветлоговоротничка,очерчивавшегоегонижнюю
челюстьиокаймлявшего,точнозеленыйбордюрклумбу,еговытянутое
бескровное лицо с маленькими глазками и крючковатым носом. Мастак влюбой
карточной игре, хороший охотник, он славился своим красивым почерком иот
нечего делать любил вытачивать на собственном токарном станкекольцадля
салфеток, которыми он с увлечением художника и эгоизмоммещаниназавалил
весь дом.
Оннаправилсявмаленькуюкомнату,нооттуданадобылопрежде
выпроводить трех мельников.
Оннаправилсявмаленькуюкомнату,нооттуданадобылопрежде
выпроводить трех мельников. И пока ему накрывали настол,онвсевремя
молча стоял у печки; потом, как обычно, затворил дверь и снял фуражку.
- Однако особой любезностью он не отличается!-оставшисьнаединес
хозяйкой, заметил фармацевт.
- Он всегда такой, - подтвердила хозяйка. - На прошлойнеделезаехали
ко мне два коммивояжера по суконной части, ну дотоговеселыеребята-
весь вечер балагурили, и я хохотала до слез, а он молчал, как рыба.
- Да, - сказал фармацевт, -онлишенвоображения,лишеностроумия,
всего того, чем отличается человек из общества!
- Говорят, однако, он со средствами, - заметила хозяйка.
- Со средствами? - переспросил г-н Оме. - Кто, он?Сосредствами?Он
знаетсредствовыколачиватьподати,толькоивсего,-ужеболее
хладнокровно добавил аптекарь и продолжал: - Ну, еслинегоциант,который
делает большие дела, юрист,врач,фармацевттаквсегдазанятысвоими
мыслями, что в конце концов становятся чудаками и даже нелюдимами,этоя
еще могу понять, это мы знаем и из истории! Но зато они все время о чем-то
думают. Со мной, например, сколько раз случалось: надо написатьэтикетку,
ищу перо на столе, а оно у меня за ухом!
Но тут г-жа Лефрансуапошлапоглядеть,неедетли"Ласточка",и,
подойдя к порогу, невольно вздрогнула. В кухню неожиданно вошел человекв
черном. При последних лучах заката было видно, что у него красноелицои
атлетическое телосложение.
- Чем могу служить, ваше преподобие? - спросила хозяйка, беря скамина
один из медных подсвечников, которые стояли тамцелойколоннадой.-Не
угодно ли чего-нибудь выпить? Рюмочку смородинной, стаканчик вина?
Священник весьма вежливо отказался. Он забылвЭрнемонскоммонастыре
зонт и, попросив г-жу Лефрансуа доставить его вечером к нему на дом, пошел
служить вечерню.
Когда стук его башмаков затих, фармацевт заметил, чтосвященникведет
себяотвратительно.Отказатьсяпропуститьстаканчик-этогнусное
лицемерие и больше ничего; всепопыпьянствуют,толькотайком,ивсе
мечтают восстановить десятину.
Хозяйка вступилась за священника:
- Да он с четырьмя такими, как вы, управится. В прошлом году он помогал
нашим ионвильским солому убирать, так по шесть охапок сразу поднимал - вот
какой здоровяк!
- Браво! - воскликнул фармацевт. - Вот ипосылайтесвоихдочерейна
исповедь к молодцам с таким темпераментом! Ябынаместеправительства
распорядился, чтобы всем попам раз в месяцотворяликровь.Да,госпожа
Лефрансуа, каждый месяц - изрядную флеботомию в интересах нравственности и
общественного порядка!
- Будет вам, господин Оме! Вы безбожник! Увасирелигии-тоникакой
нет!
- Нет, у меня есть религия, своя особая религия, - возразилфармацевт,
- я даже религиознее, чем они со всем их комедиантством и фиглярством. Как
раз наоборот, я чту бога! Верю в высшее существо, в творца,вкого-то-
все равно, как его ни назвать, - кто послал нас сюда,дабымыисполнили
свой гражданский и семейный долг.