Понаехали ите,чтожиливдесятимилях
отсюда, - из Годервиля, из Норманвиля, из Кани. Шарль и Эммасозваливсю
свою родню, помирились со всеми друзьями,скоторымибылидоэтогов
ссоре, разослали письма тем знакомым, кого давным-давно потеряли из виду.
Времяотвременизаизгородьющелкалбич,вследзатемворота
растворялись, во двор въезжала повозка. Конилихоподкатываликсамому
крыльцу, тут их на всем скаку осаживали, и повозка разгружалась, - изнее
с обеих сторон вылезали гости, потирали себеколени,потягивались.Дамы
были в чепцах, в сшитых по-городски платьях с блестевшими на нихзолотыми
цепочками от часов, в накидках, концы которых крест-накрест завязывались у
пояса, илижевцветныхкосыночках,сколотыхнаспинебулавкамии
открывавших сзади шею. Около мальчиков, одетых так же, как ихпапаши,и,
видимо, чувствовавших себя неловко в новых костюмах (многие из них сегодня
первый раз вжизнинаделисапоги),молчастоялакакая-нибудьрослая
девочка лет четырнадцати - шестнадцати, наверно,ихкузинаилистаршая
сестра, в белом платье, сшитом ко днюпервогопричастияирадитакого
случая удлиненном, с волосами, жирными отрозовойпомады,всякрасная,
оторопелая, больше всего на свете боявшаяся испачкать перчатки. Конюхов не
хватало, поэтому лошадей распрягали, засучив рукава, самиотцысемейств.
Их одежда находилась в строгом соответствии с занимаемым ими положениемв
обществе - одни приехали во фраках, другие в сюртуках, третьи впиджаках,
четвертые в куртках, и все это у них былодобротное,вызывавшеексебе
почтительное отношение всех членов семьи, извлекавшееся изшкафовтолько
по торжественным дням: сюртуки-сдлиннымиразлетающимисяполами,с
цилиндрическими воротничками, с широкими, как мешки, карманами;куртки-
толстого сукна, к которым обыкновенно полагалась фуражка с меднымободком
на козырьке; пиджачки - кургузые, с двумя пуговицами на спине, посаженными
так близко, чтоонинапоминалиглаза,сфалдами,точновырубленными
плотником из цельного дерева. Некоторые (эти, разумеется, сидели за столом
на самых непочетных местах) явились даже впарадныхблузах,тоестьв
таких, отложные воротнички которых лежали на плечах, спинку же,собранную
в мелкие складки, перехватывал низко подпоясанный вышитый кушак.
А на груди панцирями выгибались крахмальные сорочки! Мужчины только что
подстриглись, - поэтому уши у них торчали, - и тщательно побрились; у тех,
что встали нынче еще до рассвета и брились впотьмах, под носом быливидны
поперечные царапины, анаскулах-порезывеличиноюстрехфранковую
монету;дорогойихобветрило,иказалось,будтовсеэтиширокие,
одутловатые лица кто-то отделал под розовый мрамор.
Так как от фермы до мэрии считалось не больше полумили,товсепошли
туда пешком и пешком возвращались из церкви,послевенчания,наферму.
Шествие, двигавшееся сначала единой пестрой лентой, колыхавшейсявполях
на узкой тропинке,чтоизвиваласьмежзеленей,вскорерастянулосьи
распалосьнаотдельныегруппы,увлекшиесяразговором.
Шествие, двигавшееся сначала единой пестрой лентой, колыхавшейсявполях
на узкой тропинке,чтоизвиваласьмежзеленей,вскорерастянулосьи
распалосьнаотдельныегруппы,увлекшиесяразговором.Впередивсех
выступал музыкант со скрипкой, затейливо разукрашенной лентами; за ним шли
новобрачные, потом сбившиеся в однукучуродныеизнакомые,апозади
обрывала овсинки и под шумок затевала возню детвора. Платье Эммы, чересчур
длинное, касалось земли; время от времени онаостанавливалась,подбирала
его и осторожно снимала колючки затянутыми в перчатки пальцами,аШарль,
отпустив ее руку, ждал. Папаша Руо, в новом цилиндре и вчерномфракес
рукавами чутьнедоногтей,велподрукуг-жуБовари-мать.Аг-н
Бовари-отец, который в глубине души презирал все это общество и явилсяна
свадьбувпростомоднобортном,военногопокроясюртуке,расточал
трактирные комплименты белокурой крестьянской девушке. Девушкаприседала,
краснела, не знала, что отвечать. Гости толковали о своихделах,аиные
подтрунивалидругнаддругом,заранеенастраиваясьнавеселыйлад.
Музыкант все играл, все играл; прислушавшись,можнобылоразличитьего
пиликанье. Как только скрипач замечал, что ушел далеко вперед,онсейчас
же останавливался перевести дух, долгонатиралканифольюсмычок,чтобы
струны визжали громче, а потом двигался дальше, топоднимая,тоопуская
гриф, - это помогало ему держать такт. Заслышав издалиегоигру,птички
разлетались в разные стороны.
Стол накрыли вкаретнике,поднавесом.Подаличетырефиле,шесть
фрикасе из кур, тушенуютелятинуитрижарких,анасерединестола
поставилипревосходногожареногомолочногопоросенка,обложенного
колбасками, с гарниром из щавеля. По угламстолавозвышалисьграфиныс
водкой. На бутылках со сладким сидром вокруг пробок выступила густая пена,
стаканы были заранее налиты вином доверху. Желтый крем на огромныхблюдах
тряссяпрималейшемтолчке;наегогладкойповерхностикрасовались
инициалы новобрачных, выведенные мелкими завитушками. Нугу и торты готовил
кондитер, выписанный из Ивето. В этих краях он подвизался впервые ирешил
в грязь лицом не ударить - на десерт он собственнымирукамиподалцелое
сооружение,вызвавшеебурныйвосторгсобравшихся.Нижнююегочасть
составлял сделанный изсинегокартонаквадратныйхрамспортикамии
колоннадой, вокруг храма в нишах, усеянныхзвездамииззолотойбумаги,
стояли гипсовые статуэтки; второй этаж составлял савойскийпирогввиде
башни, окруженной невысокими укреплениямиизцуката,миндаля,изюмаи
апельсинных долек, а на самом верху громоздились скалы, виднелись озера из
варенья, на озерах - кораблики из ореховых скорлупок, среди зеленоголуга
качался крошечный амурчик на шоколадныхкачелях,столбыкоторыхвместо
шаров увенчивались бутонами живых роз.