Старик, сидящий рядом, засмеялся.
- Немецкие пляски! - Он провелрукойпошрамуналбу.-Немецкие
пляски, - повторил он.
Секретарь включил свет у двери.
- Следующий... - сказал он.
Керн получил направление на ночлег в отель "Бристоль" и десятьталонов
на обед в столовую общественногопитаниянаВенцельплац.Когдаталоны
оказались в его руках, он почувствовал, что очень проголодался.Онпочти
бежал по улицам, опасаясь, что опоздает.
Керн не ошибся. Все места в столовой были заняты, пришлось ждать. Среди
обедающих он увидел одного из своихбывшихуниверситетскихпрофессоров.
Сперва он хотел подойти и поздороваться, но потом передумал. Он знал,что
многие эмигранты не любили, когда им напоминали о прошлой жизни.
Через минуту он увидел, как в столовую вошел скрипачиостановилсяв
нерешительности. Керн махнул ему рукой. Скрипач с удивлением посмотрелна
него, затемподошел.Кернсмутился.Когдаонзаметилскрипача,ему
показалось, что он знает его уже давно.Толькотеперьдоегосознания
дошло, что они ни разу не говорили друг с другом.
- Извините, - сказал он, - я слышал, как вы тогдаиграли,иподумал,
что вы здесь еще новичок.
- Так оно и есть. А вы?
- Я уже был здесь два раза. Вы недавно за границей?
- Четырнадцать дней. Я приехал сюда только сегодня.
Керн увидел, что профессор и сидящий рядом с ним поднялись.
- Вон там освобождаются два места, - быстро сказал он. - Пойдемте?
Они протиснулись меж столов.Профессоршелимнавстречупоузкому
проходу. Он взглянул на Керна и нерешительно остановился:
- Мне ваше лицо кажется знакомым.
- Я был одним из ваших учеников, - сказал Керн.
- Ах, вот оно что, да... - Профессор кивнул. - Скажите,вынезнаете
людей, которым нужны пылесосы? Десять процентов скидки и в рассрочку?Или
граммофоны.
Минуту Керн стоял ошеломленный. Профессор былвиднымспециалистомпо
раковым заболеваниям.
- Нет. К сожалению, нет, - ответил он сучастием.Онзнал,чтоэто
значит, - продавать пылесосы и граммофоны.
- Я так и думал, - профессор посмотрел на него отсутствующимвзглядом.
- Простите, пожалуйста, - сказал он потом таким тоном, будто обращался,к
совершенно другому человеку, и пошел дальше.
Подали перловый суп с говядиной.Кернбыстроочистилсвоютарелку.
Когда он поднял глаза, скрипач сидел, положив руки на стол; тарелка стояла
перед ним нетронутой.
- Вы не едите? - удивленно спросил Керн.
- Не могу!
- Вы больны? - В белом, как известь, свете ламп безабажуров,висящих
под потолком, лицо скрипача казалось желтым и безжизненным.
- Нет.
- Вы должны есть.
Скрипач не ответил. Он зажегсигаретуиначалжаднокурить.Потом
отодвинул тарелку в сторону.
- Так нельзя больше жить, - наконец выдавил он.
Керн посмотрел на него.
- У вас нет паспорта? - спросил он.
- Есть.
- Есть. Но... - Скрипач нервно загасил сигарету. -Нотакженельзя
жить. Без всего. Без почвы под ногами.
- О, боже! - воскликнул Керн. - У вас же есть паспорт и есть скрипка.
Скрипач поднял голову.
- Какое это имеет значение, - ответил онсозлостью.-Вычто,не
понимаете?
- Понимаю.
Керн был в высшейстепениразочарован.Ондумал,чтоучеловека,
умеющего так играть, можно кое-чему поучиться. Но человек, сидевшийперед
ним, казался Керну озлобленным, упрямым ребенком, несмотря на то, чтобыл
старше его по крайней мере лет напятнадцать.Перваястадияэмиграции,
подумал он. Скоро успокоится.
- Вы действительно не будете есть суп? - спросил Керн.
- Нет.
- Тогда дайте его мне. Я еще голоден.
Скрипач придвинул ему тарелку. Керн ел медленно. Каждая ложкаозначала
новые силы, которые помогут противостоять трудностям, и он не хотел терять
ни капли. Затем Керн поднялся.
- Спасибо вам за суп. Но было бы лучше, если б вы съели его сами.
Скрипач посмотрел на него. Его лицо было все в морщинах.
- Вы, наверное, еще этого не понимаете, - сказал он недовольно.
- Это легче понять, чем вы думаете, - ответил Керн. - Вы несчастны -и
больше ничего.
- Больше ничего?
- Ничего. Первое время вам будет казаться, что это что-то особенное. Но
потом, когда вы дольше пробудете в изгнании, вы заметите, что несчастье-
самая распространенная вещь на земле.
Керн вышел из столовой. К своему удивлению, он увидел,чтоподругой
стороне улицы расхаживает профессор. У него былавсетажехарактерная
походка, что и раньше, когдаонрасхаживалпередкафедройиобъяснял
какое-нибудь открытие в области раковых исследований, -заложиврукиза
спину и немного наклонившись вперед. Разница заключалась, наверное, только
в том, что сейчас он думал о пылесосах и граммофонах.
Секунду Керн стоял в нерешительности. Он никогда не заговорил бы с ним.
Но сейчас, после встречи со скрипачом, он перешел на другую сторонуулицы
и подошел к профессору.
- Господинпрофессор,-сказалон,-извините,чтояосмелился
заговоритьсвами.Ябыникогданеповерил,чтосмогудатьвам
когда-нибудь совет. Но сейчас я хотел бы это сделать.
Профессор остановился.
- Прошу вас, - сказал он рассеянно. - С большим удовольствием.Ябуду
благодарен за любой совет. Как же вас звали?
- Керн. Людвиг Керн.
-Ябудублагодарензалюбойсовет,господинКерн.Чрезвычайно
благодарен!
- Это едва ли можно назвать советом. Только немного опыта. Вы пытаетесь
продавать пылесосы и граммофоны. Оставьте, этонапраснаятратавремени.
Здесьпродаютпылесосысотниэмигрантов.Заниматьсяэтимтакже
бессмысленно, как пытаться заключать договоры страхования жизни.
- А я как раз и хотел потом заняться страхованиемжизни,-оживленно
перебил его профессор.