Но если бы он сознался вэтом,
его бы наказали и за торговлю,которойонзанимался,неимеянанее
разрешения.
Обер-комиссар поднялся и зевнул.
- Ну, так... Больше нет никого?
- Внизу еще один, - ответил писарь.
- Наверное, та же картина. Много крику и мало толку. - Комиссарбросил
косой взгляд на офицера. - Это вселюди,которыенелегальновъехалив
страну. На коммунистических заговорщиков не похожи, правда? Кто донес?
- Кто-то, у кого такая же каморка. Только с клопами, - сказал писарь. -
По всей вероятности, из зависти.
Обер-комиссар засмеялся. Затем он заметил, что Керн все еще находится в
комнате.
- Уведите его вниз! Вы, конечно, знаете, что вас ожидает:четырнадцать
суток ареста, а затем высылка. - Он зевнул еще раз. - Ну,япойду,съем
гуляш и выпью кружку пива.
Керна привели в клетушку, где кроме него сидели пять заключенных, в том
числе и поляк. Через четверть часа привели и Штайнера. Он приселрядомс
Керном.
- Первый раз под арестом, мальчик?
Керн кивнул.
- Ну и как? Чувствуешь себя убийцей, правда?
Керн скривил губы.
- Приблизительно. Но я как раз такой и представлял себе тюрьму.
- Это еще не тюрьма, - наставительно произнесШтайнер.-Этопросто
арест. Тюрьма придет позже.
- Ты уже был в ней?
- Да. Первый раз ты примешь это близко к сердцу. Потом - нет.Особенно
зимой. Во всяком случае, будешь спокоен на время. Человек безпаспорта-
это все равно, что труп в отпуске.Остаетсяодинвыход-покончитьс
собой.
- Ну, а с паспортом? Имея паспорт, ты все равно нигдезаграницейне
получишь работу.
- Конечно, нет. Но у тебя будет право подыхать с голоду спокойно, ане
в постоянной тревоге. А это уже что-то.
Керн уставился глазами в одну точку.
Штайнер похлопал его по плечу.
- Выше голову, мальчик. Все-таки тебе повезло: тыживешьвдвадцатом
веке - веке культуры, прогресса и человечности.
- А здесь, собственно, дадут что-нибудьпоесть?-спросилмаленький
лысый человек, сидевший в углу на нарах, - Хотя бы кофе?
- Вы только позвоните кельнеру, - ответил Штайнер. - Он принесетменю.
Здесь имеется четыре меню для выбора. И, конечно, икра.
- Здесь едят отшень плохо, - сказал поляк.
- А, да это наш Иисус Христос! - Штайнер с интересом посмотрел на него.
- Ты что, профессиональный узник?
- Отшень плохо, - повторил поляк. - И так мало...
- О боже! - произнес лысый из угла, -Ауменявчемоданежареная
курочка. Когда они отпустят нас отсюда?
- Через четырнадцать дней, - ответил Штайнер. - Этообычноенаказание
для эмигрантов, не имеющих документов. Правда, Иисус Христос?Тыжеэто
знаешь!
- Да, четырнадцать, - подтвердил поляк, -илибольше.Есть...очень
плохо. Очень мало. Жидкий суп.
- Черт возьми! За это время моя курочка протухнет. - Лысый застонал.-
Мой первый цыпленочек за два года.Скопил,собираягрошзагрошем.
А
сегодня в обед собирался его съесть.
- Подождите с причитаниями до вечера, - сказалШтайнер.-Авечером
можете считать, что вы его уже съели, и вам станет легче.
- Что? Что за чепуху вы несете?-Человеквозбужденноуставилсяна
Штайнера. - Вы считаете, что это то же самое, болван? Даже если я его и не
ел? Кроме того, я бы оставил себе на завтрак кусочек задней части.
- Тогда подождите до завтрашнего полдня.
- Я бы совсем не горевал, - заявил поляк. - Никогда не ем цыплят.
- А чего тебе горевать. У тебя же в чемодане нет жареногоцыпленка!-
набросился на него человек из угла.
- Даже если б у меня и был! Я их никогда не ем. Не выношу цыплят.Меня
воротит от них! - Поляка охватило веселье - ондосталрасческуиначал
расчесывать свою бородку. - Для меня бы этот цыпленок ничего не значил.
- О боже, это же никому не интересно! - сердито закричал лысый.
- Даже если бы цыпленок был здесь, я бы не сталегоесть,-победно
заявил поляк.
- О боже! Вы слышали что-либо подобное! - Обладатель курочки в отчаянии
закрыл лицо руками.
- К жареным курочкам он равнодушен,-сказалШтайнер.-НашИисус
Христос совершенно неуязвим. Диоген [древнегреческий философ,отвергавший
цивилизацию и все жизненные блага; согласно историческому анекдоту, жилв
бочке] двадцатого века!
- Ну, а что вы скажете насчет отварной?
- Тоже не ем, - уверенно ответил поляк.
- А фаршированной?
- Вообще никаких! - Поляк сиял.
- Я сойду с ума! - завыл измученный обладатель цыпленка.
Штайнер обернулся.
- А яйца? Иисус Христос, куриные яйца?
Улыбка исчезла.
- Яички, да! Яички с удовольствием! - На его лице с общипанной бородкой
замерцало голодное выражение. - С большим удовольствием!
- Слава богу! Наконец-то, брешь в совершенстве!
- Яички очень люблю, -уверялполяк.-Четырештуки,шестьштук,
двенадцать штук; шесть штук - всмятку,остальные-жареные.Сжареным
картофелем и салом.
- Я немогубольшеэтогослушать!Прибейтеегоккресту,этого
прожорливого Христа! - заорал обладатель цыпленка.
- Господа, - раздался приятный бас срусскимакцентом.-Зачемтак
волноваться из-за недостижимого. У меня с собой есть бутылка водки. Хотите
попробовать? Водка согревает сердце и улучшает настроение.
Русский откупорил бутылку, сделал пару глотков и передалееШтайнеру.
Тот немного отпил и передал дальше. Керн покачал головой.
- Пей, мальчик, - сказал Штайнер. - Стоит выпить.Долженнаучитьсяи
этому.
- Водка - очень хорошо, - подтвердил поляк.
Кернсделалглотокипередалбутылкуполяку,которыйпривычным
движением поднес ее ко рту.
- Он ее всю вылакает, этот любитель яиц, - зарычал обладатель курочки и
вырвал у поляка бутылку. - Тут немного осталось, - с сожалением сказалон
русскому, после того как немного выпил.
Тот махнул рукой.
- Ничего. Самое позднее - сегодня вечером я уже выйду отсюда.