И в то же время Вертертаксталейдорог,спервой
минуты знакомства так ярко сказалосьихдуховноесродство,адлительное
общениеснимимногоеизпережитоговместеоставиловеесердце
неизгладимый след. Всем, что волновало еечувстваимысли,онапривыкла
делиться с Вертеромипослеегоотъезданеминуемоощутилабызияющую
пустоту. О, какое счастье было бы превратить его сейчас в братаилиженить
на одной из своих подруг, какое счастье было бы вновь наладить его отношения
с Альбертом!
Она перебрала мысленно всехподругивкаждойвиделакакой-нибудь
недостаток, ни одной не находила, достойной его.
В итоге этих размышлений она впервыедоглубиныдушипочувствовала,
если неосозналавполне,чтосамоееезаветное,затаенноежелание-
сохранить его для себя. Но наряду с этим понимала, что неможет,несмеет
сохранить его; невозмутимая ясность ее прекраснойдуши,которуюничтоне
могло замутить, теперь омрачилась тоскойоттого,чтопутиксчастьюей
закрыты. На сердце навалился гнет, и взор заволокло туманом.
Время подошло к половине седьмого, когда она услышала шаги налестнице
и тотчас узнала походку и голос Вертера, осведомлявшегося оней;сердцеу
нее забилось, пожалуй, впервые при его появлении. Она предпочла бысказать,
что ее нет дома, нотутонвошел,ионавстретилаегорастерянными
возмущенным возгласом. "Вы не сдержали слова!" - "Я ничего не обещал", - был
его ответ. "Так могли бы хоть внять моей просьбе, - возразила она, - ведья
просила ради нас обоих, ради нашего покоя".
Она плохо понимала, что говорит, инебольшепонимала,чтоделает,
когда послала за кем-то из подруг, лишь бы ей не быть наедине с Вертером. Он
достал принесенные ссобойкнигииспросилокаких-тодругих,аона
попеременно желала, чтобы подруги пришли ичтобынеприходили.Горничная
вернулась с известием, что обе приглашенные прийти не могут.
Она хотела было распорядиться,чтобыгорничнаясиделасработойв
соседней комнате; потом передумала. Вертер шагал из угла в угол, она подошла
к фортепьяно и начала играть менуэт, нопоминутносбивалась.Наконецона
овладела собой и с беспечнымвидомселавозлеВертера,когдаонзанял
обычное свое место на диване.
- У вас нечего почитать? - Оказалось, что нет. - Вящикемоегостола
лежит ваш перевод песен Оссиана, я еще его не читала, все надеялась услышать
в вашем чтении, но это до сих пор почему-то не получалось.
Он улыбнулся, пошел за тетрадью, но, когда взял ее в руки, его охватила
дрожь и на глаза набежали слезы, когда он заглянул внее.Онселистал
читать.
- "Звезда вечерних сумерек, ты давно горишь назакате,твойлучистый
лик выходит из-за туч, и гордо плывешь ты к своим холмам. Чего тыищешьна
равнине? Утих буйный ветер, издалека доносится рокот потока, и волны шумят у
подножия дальних утесов; рой вечерних мошек, жужжа, кружится над полем.
Чего тыищешьна
равнине? Утих буйный ветер, издалека доносится рокот потока, и волны шумят у
подножия дальних утесов; рой вечерних мошек, жужжа, кружится над полем. Чего
же ты ищешь, прекрасное светило? Но, улыбнувшись,тыуходишь,ирадостно
играют вокруг тебя волны, лаская золото твоих волос. Прощай, спокойныйлуч!
Явись, прекрасный свет великой души Оссиана!
И вот он является во всей своей мощи. Я вижу ушедших изжизнидрузей,
они собрались на Лоре, как в дни, давно минувшие. Фингалподобентуманному
столбу; и с ним его герои, а там и барды песнопений: седой Уллин! Истатный
Рино! Альпин, пленительный певец! И ты, скорбящая Минона! Как жеизменились
вы, друзья, с тех пор что отшумели пиры на Сельме, когдамысостязалисьв
песнях, подражая весенним ветеркам, колеблющим на холме тихонькошелестящую
траву.
Тут вышла Минона, сияя красотой; взор ее был потуплен, ислезыстояли
на глазах, а косы струились тяжелыми волнами, их развевалветер,дующийс
гор. И омрачились души героев, едва зазвучал ее волшебный голос, ибо нераз
виделионимогильныйсклепСальгараимрачноежилищебелойКольмы,
сладкоголосой Кельмы, покинутой на холме; Сальгар обещал ей прийти; нотьма
сгустилась вокруг. Слушайте голос Кольмы, одиноко сидящей на холме.
Кольма
Ночь! И я одна, забытая в бурю на холме. Ветер свищет в ущельях.Поток
стремится вниз с утеса. А я забыта в бурю на холме, и негде мне укрытьсяот
дождя.
Выйди, месяц, из-за туч! Явитесь, звезды ночи! Пустьвашсветукажет
мне дорогу туда, где мой любимый отдыхает от трудов охоты, лежит с ним рядом
спущенный лук, и усталые псы окружают его! А я сижу здесь одна наутесе,и
под ним бурлит поток. Поток ревет, и буря бушует,имненеслышенголос
любимого.
Зачем же медлит мой Сальгар? Забыл, что дал он мне слово? Вот дерево, и
вот утес, а рядом бурлит поток!Тыобещалприйти,когданастанетночь;
неужели заблудился, мой Сальгар? Я хотела бежать стобой,покинутьгордых
отца и брата! Давно роды наши враждуют, номынеможембытьврагами,о
Сальгар!
Замолкни на мгновенье, о ветер! Утихни на мгновенье, поток! Пусть голос
мой звучит в долине, чтобы путник услыхал меня! Сальгар, ятебязову!Вот
утес, вот дерево! Сальгар! Возлюбленный!Ияздесь;чтожетымедлишь
прийти?
Взошла луна, в долине блестит поток, и камнискалсереютпосклонам
холма; но нет и нет Сальгара, собаки лаем не возвещают о нем. Ясижуздесь
одна.
А кто ж те двое, что лежатвнизу,вдолине?Мойбрат?Моймилый?
Откликнитесь, друзья! Они не отвечают. Страх стеснил мнесердце!Увы,они
убиты! Мечи их окровавлены в бою! О брат мой,брат!Зачемубилтымоего
Сальгара? О мой Сальгар! Зачем ты убил моего брата? Я вас обоих таклюбила!
Ты был прекрасен среди тысяч у холма! Он былгрозенвсражении.