А через минуту, смотрю, на меня летит саквояж и застреваетвветвях
моего апельсинного дерева. Я встаю и думаю: уж не чемоданныйлидождь?Но
тут со всего города сбежалась полиция, армия в орденахимедалях,наскоро
приколотых к пижамам, с обнаженными ножиками, и япредпочелзатаитьсяпод
тенью благодетельных бананов. Там я просидел около часа, к этому времени все
успокоилось. И тогда, мой милый Гудвин, - простите, пожалуйста, -явидел,
как вы пробрались в сад и тихомолкомсорвалисапельсинногодереваэтот
спелый, сочный саквояж. Я поплелся за вами и видел, как вы внесли его к себе
в дом. Чтобы одно-единственное апельсинноедеревоводинсезонпринесло
такой огромный урожай - сто тысяч долларов чистого дохода - это ли не рекорд
для фруктовой промышленности?
В то время я был еще джентльменоми,конечно,несказалникомуни
слова. Но сегодня меня выгнали из питейной, у меня нет больше ничести,ни
совести; сегодня я продал бы за рюмку коньяку молитвенник моей матери! Яне
ставлю вам тяжелых условий... Я прошу только тысячу долларов за то,чтово
время всей вашей кутерьмы я спал непробудным сном и ничего не видел.
Гудвин распечатал еще два письма и сделал на нихкарандашныепометки.
Потом он кликнул секретаря.
- Мануэль!
Секретарь мгновенно появился.
- Когда отходит "Ариэль"? - спросил Гудвин.
- Сеньор, - ответил молодой человек, - сегодня в три. Он зайдетещев
порт Соледад за дополнительным грузом, а оттуда прямо в Новый Орлеан.
- Bueno, - сказал Гудвин. - Эти письма могут подождать.
Секретарь снова удалился под манговое дерево к своей папиросе.
- Круглым счетом, - спросил Гудвин, глядя прямо влицоВельзевулу,-
сколько денег вы должны в этом городе, несчитаятех,которыевы"брали
взаймы" у меня?
- Долларов пятьсот приблизительно, - ответил, не задумываясь, Блайт.
- Ступайте в город и составьте там точныйсписоквсехвашихдолгов.
Этот список принесите мне через два часа, ияпошлюМануэлясденьгами,
чтобы он заплатил все до последнего гроша. Я такжераспоряжусь,чтобывам
купили приличный костюм Вы уедете на "Ариэле" в три Мануэль проводитваск
самому судну, и, перед тем как оно тронется в путь,онвручитвамтысячу
долларов. Но, надеюсь, вы понимаете сами, что за это...
- Вполне понимаю! - весело выкрикнул Блайт. -
Всю ту ночь я проспал без просыпу под апельсинным деревом мадамыОртис
и теперь должен навеки отряхнуть от себя прах Коралио.Небеспокойтесь,я
выполнюсвоеобязательствочестноЛотосамнебольшенеесть.Ваше
предложение отличное, и сами вы отличныйчеловекидешевоотделались.Я
подчиняюсь всем вашим условиям. Но покуда... уменястрашнаяжажда...и,
милый Гудвин...
- Не дам ни реала, - твердо сказал Гудвин, - покудавынесядетена
пароход. Если вам дать деньги сейчас, вы через полчаса так напьетесь.
Если вам дать деньги сейчас, вы через полчаса так напьетесь...
Но тут Гудвин всмотрелся в покрасневшие глаза Вельзевула,увидел,как
дрожат у него руки и какой он весь расхлябанный Он шагнулчерезстеклянную
дверь террасы в столовую и вынес оттуда стакан и графинчик водки.
- Выпейте покуда, на дорогу! - сказал он, угощая шантажиста, как своего
лучшего друга.
У Блайта-Вельзевула даже глаза заблестели при видетойблагодати,по
которой все утро томилась его душа. Сегодня впервыйразегоотравленные
нервы не получили тойустановленнойдозы,котораябылаимнужна.Ив
отместку они мучили его жестоко. Он схватил графин, ихрустальноегорлышко
застучало об стакан в его дрожащих руках. Он налилполныйстаканивстал
навытяжку, держа стакан перед собою в руке. На минуту емуудалосьвысунуть
голову из заливающих его гибельных волн. Он небрежно кивнул Гудвину,поднес
стакан ко рту и пробормотал. "Ваше здоровье", соблюдая древний ритуал своего
потерянного рая. А потом, так внезапно, что винорасплескалосьунегопо
руке, он отставил стакан, не отпив ни единого глотка.
- Через два часа, - прошептал он Гудвину сухими губами, сходявнизпо
ступенькам и направляя стопы свои в город.
Дойдя до тенистой банановой рощи, Вельзевул остановился и тужезатянул
пояс.
- Этого ясделатьнемог,-лихорадочносказалон,обращаяськ
верхушкам банановых деревьев. - Хотел, но не мог. Джентльмен не может пить с
человеком, которого он шантажирует.
-------------------------------------------------------------
1) - Кассава - южноамериканское тропическоерастение,корникоторого
богаты крахмалом.
2) - См. предисловие переводчика.
XII
Башмаки
Джон де Граффенрид Этвуд объедался лотосом сверх всякой меры: ел корни,
стебли и цветы. Тропики околдовали его. С энтузиазмом принялся он за работу,
а работа у него была одна: забыть во что бы то ни стало Розину.
Те, кто объедается лотосом, никогда невкушаютегобезприправы.А
приправа к нему - подливка au diable, и изготовляют ее водочные заводы.Все
вечера Джонни и Билли Кьоу проводили забутылкойнатеррасеконсульского
домика, так громко распевая непристойные песни, что прохожие туземцытолько
пожимали плечами и бормотали что-то по поводу "Americanos diablos".
Однажды слуга принес Джонни почту и положил ее на стол. Джонни протянул
руку с гамака и меланхолически взял четыре или пятьписем.Кьоусиделна
столе и от нечего делать отрубал разрезным ножом ноги у большой сороконожки,
которая ползла среди бумаг Джонни находился в той стадии объедениялотосом,
когда все слова отдают горечью.
- Все то же!.. - роптал он. - Идиоты! Пишут мне письма, задаютвопросы
об этой стране. Все желают узнать, как им устроить плантацииикакнажить
миллионы, не затрачивая никакоготруда.