Вы идите на берег, встречайте гостей, а я сбегаюк
Гудвину может быть, миссис Гудвин приютит их у себя. Ведь у нихлучшийдом
во всем Коралио.
- Милый Билли! - сказал консул. - Я знал,чтовынеоставитеменя.
Наступил конец света, в этом нет никакого сомнения, нопопробуемотсрочить
катастрофу... на день или на два.
Кьоу раскрыл зонтик и направился к дому Гудвина. Джонни надел пиджаки
шляпу Он схватил было графинчик с водкой, но поставил его снова на стол,не
отпив ни глотка, и смело двинулся к берегу.
ОннашелмистераГемстеттераиегодочьвхолодке,утаможни.
Окружавшая их толпа молча глазела на них. Таможенные чиновникикланялисьи
расшаркивались, в то время как капитан"Андадора"переводилим,скакой
целью эти люди приехаливКоралио.Розинабыла,по-видимому,вполном
здоровье, она с веселым интересом рассматривала всевокруг.Всебылотак
ново! Ее круглые щечки чуть-чуть покраснели, когда она увидела своего былого
поклонника. Мистер Гемстеттер пожал емурукувесьмадружелюбно.Этобыл
пожилой человек без всяких житейских талантов, одинизтехмногочисленных
неудачников, дельцов-непосед, которые никогда небываютдовольныивечно
мечтают о чем-нибудь новом.
- Очень рад вас видеть, милый Джон. Можно называть вас просто Джоном! -
сказал он. - Позвольте мнепоблагодаритьвасзато,чтовытакскоро
ответили на запрос нашего почтмейстера. Он был оченьлюбезен,-предложил
похлопотать обо мне. Он знал, что я ищу себе такое дело, где прибыль была бы
побольше. Я читал в газетах, что здешние места привлекаютмногокапиталов.
Спасибо за ваш совет. Я продал все, чтоимел,икупилвотэтибашмаки.
Хорошие башмаки, первый сорт Живописный у вас городишко,Джон!Янадеюсь,
что дела у меня пойдут превосходно. Судя по вашему письму,спроснаобувь
здесь будет огромный.
Страдания злополучногоконсулавскоре,ксчастью,прекратилКьоу,
появившийся с известием,, что миссис Гудвин будеточеньрадапредоставить
комнаты в своем доме мистеруГемстеттеруиегодочери.Туда-тоибыли
отведены новоприезжие. Там их и оставили: пусть отдыхаютсдороги.Консул
пошел последить, чтобыобувьпокачто,вожиданиидосмотра,убралив
таможенный склад. Кьоу, улыбаясь, как акула, побежал по городу,разыскивать
Гудвина и внушить ему, чтобы он не открывал своемугостю,каковыистинные
перспективыбашмачнойторговливКоралио,покаДжоннинепридумает
что-нибудь, чтобы спасти положение, если это вообще возможно.
Вечером у Кьоу с консулом состоялся на подветреннойтеррасеотчаянный
военный совет.
- Отправьте их домой, - начал Кьоу, читая у консула в мыслях.
- Отправил бы, - сказал Джонни помолчав, - только, Билли, деловтом,
что я все это время безбожно обманывал вас.
- Это ничего, - сказал покладистый Кьоу.
- Я говорил вам сто раз, - медленно продолжал Джонни, - что я забыл эту
девушку, выбросил ее из головы.
- Триста семьдесят пять раз вы говорили обэтом,согласилсямонумент
терпения.
- Я лгал, - повторил консул, - я лгал каждый раз. Я не забывал ее ни на
секунду. Я был упрямый осел: убежал черт знает кудалишьпотому,чтоона
мимоходом сказала "нет". И, как спесивыйболван,нехотелвернуться.Но
сегодня я обменялся с нею двумя-тремя словами у Гудвина и узналоднувещь.
Вы помните этого фермера, который волочился за нею?
- Динка Поусона?
- Пинка Доусона. Он для нее - ноль. Она,оказывается,неверилаего
россказням обо мне. Но все равно, я погиб. Это дурацкое письмо, которое мы с
вами сочинили тогда, расстроило все мои шансы. Она спрезрениемотвернется
от меня, когда узнает, что я сыгралтакуюжестокуюшуткунадеестарым
отцом, - шутку, не достойную самого глупого школьника. Башмаки! Боже мой, да
сиди онздесьдвадцатьлет,оннепродастидвадцатипарбашмаков.
Напяльте-ка башмаки на караиба или на чумазого испанца - и чтосделаютэти
люди? Встанут на голову и будут визжать, пока нестряхнутих.Никогдане
носили они башмаков и не будут носить. Если я пошлю их домой, я долженбуду
рассказать им всю историю, и чтоподумаетРозинаобомне?Ялюблюэту
девушку больше прежнего. Билли, и теперь, когда она тут,вдвухшагах,я
теряю ее навеки лишьпотому,чтояпопробовалшутить,когдатермометр
показывал сто два градуса.
- Не падайте духом! - сказал оптимистКьоу.-Ипустьониоткроют
магазин. Я недаром поработал нынче. На первое время мы можемустроитьбум.
Чуть откроется магазин, я пойду и куплю шесть пар. Я уже говорил кое с кем и
объяснил им, какая случилась катастрофа, и всенашинакупятсебестолько
башмаков, как будто они стоножки. Франк Гудвин купитцелыйящикилидва.
Джедди покупают одиннадцать пар. Клэнси вложит в это дело всю свою недельную
выручку, и дажестарыйдокторГрэггготовкупитьтрипарытуфлейиз
крокодиловой кожи, если у них найдется достаточнобольшойразмераБланшар
видел мельком мисс Розину Гемстеттер, и, так как он француз, он потребует не
меньше двенадцати пар.
- Десяток покупателей, - сказал Джонни, - атоваруначетыретысячи
долларов. Это не годится. Тут нужны широкие масштабы. Идите, Билли, домойи
оставьте меня одного. Мне нужно подумать. И прихватите с собою этотконьяк,
да, да, без разговоров! Больше консул Соединенных Штатов не выпьет никапли
вина. Я буду сидеть всю ночь и думать. Если есть вэтомделекакая-нибудь
зацепка, я найду ее. Если нет, на совести роскошных тропиков прибавитсяеще
одна гибель.
Кьоу ушел, видя, что он больше не нужен. Джонни разложил настолетри
или четыре сигары ирастянулсявкресле.Когдавнезапноназемлюпал
тропический рассвет и посеребрил морские струи,консулвсеещесиделза
столом.