Это был подвижной, беспечныймолодойчеловек.Привлекательныесерые
глаза,неотразимаяулыбка,смуглое-илиоченьзагорелое-лицои
огненно-рыжие волосы, такие рыжие,какихвэтихместахещеникогдане
видали. По-испански он говорил так же хорошо, как и по-английски; вкармане
у него серебра было вдоволь, и скоро он сделался желанным гостем повсюду.У
него была большая слабость, к vino blanco (1), и скоро весь город узнал, что
он один может выпить больше, чем любые три человека в Коралио. Все звали его
Дикки; куда бы он ни пришел, всюду встречали его веселым приветом -все,в
особенности местные жители,укоторыхегоизумительныерыжиеволосыи
простота в обращении вызывали восторг и зависть. Куда бывынипошли,вы
непременно увидите Дикки или услышитеегоискреннийсмех;вечноонбыл
окружен, толпой почитателей, которые любили его и за хороший характериза
то, что он охотно угощал белым вином.
Много было толков и догадок, зачем он приехал сюда, но вскоре все стало
ясно: Дикки открыл лавочку для продажи сластей, табака и различных индейских
изделий - шелковых вышивок, туфлей и плетеных камышовых корзин. Ноипосле
этого он не переменил своего нрава: день и ночь играл в карты сcomandante,
сначальникомтаможни,шефомполицииипрочимигулякамиизместных
чиновников.
Однажды Дикки увидел Пасу, дочь мадамыОртис;онасиделаубоковой
двери отеля делосЭстранхерос.Ивпервыйраззавсевремясвоего
пребывания в Коралио Дикки остановился как вкопанный,носейчасжеснова
сорвался с места и кинулся сбыстротоюланиразыскиватьместногофранта
Васкеса, чтобы тот представил его Пасе.
МолодыелюдиназывалиПасу"LaSantitaNaranjadita".Naranjadita
по-испански означает некоторый оттенок цвета. У англичан такогослованет.
Описательно и приблизительно мымоглибыперевестиэтотак:"Святаяс
замечательно-прекрасно- деликатно-апельсинно-золотистым отливом".Таковаи
была дочь мадамы Ортис.
Мадама Ортис продавала ром идругиенапитки.Аром,дабудетвам
известно, компенсирует недостатки всех прочих товаров. Ибо не забывайте, что
изготовление рома является в Анчурии монополией правительства,апродавать
изделия государства есть деловполнереспектабельное.Крометого,самый
строгий цензор нравов не мог бы найти вучреждениимадамыОртисникакого
изъяна. Посетители пили очень робко и мрачно, как на похоронах, ибо у мадамы
было такое старинное и пышноеродословноедерево,чтоононедопускало
легкомысленных шуток даже у сидящих за бутылкою рома. Разве она небылаиз
рода Иглесиа, которые прибыли сюда вместе с Пизарро?Иразвееепокойный
супруг не был comisionado de caminos y puentes (2) во всей этой области?
По вечерам Паса сидела у окна, в комнатке рядом с распивочной, исонно
перебирала струны гитары.
И вскоре в эту комнатку по двое, потроевходили
молодые кабаллеро и садились у стены на стулья. Их целью былаосадасердца
молодой "Santita". Их система (не единственнаяи,вероятно,нелучшаяв
мире) заключалась в том, что онивыпячивалигрудь,принимаявоинственные
позы, и выкуривалибезднупапирос.Дажесвятыесзолотисто-апельсинным
отливом предпочитают, чтобы за ними ухаживали как-нибудь иначе.
Донья Паса заполняла периоды отравленногоникотиноммолчаниязвуками
своей гитары и с удивлением думала: неужели все романы, которые она читала о
галантныхиболее...болееосязательныхкавалерах,-ложь?Через
определенные промежутки времени вкомнатувплывалаизпульпериимадама;
что-товеевзглядевызываложажду,итогдаслышалосьшуршание
накрахмаленных белых брюк, - это один из кабаллеро направлялся к стойке.
Что рано или поздно на этом поприще появится Дикки Малони,можнобыло
предсказать с полной уверенностью. Мало оставалось дверей в Коралио, куда бы
он не совал свою рыжую голову.
В невероятно короткий срок после того, как он впервые увиделПасу,он
уже сидел с нею рядом, у самой качалки, на которой сидела она. Унегобыли
свои собственные правила ухаживания за молодыми девицами: молчаливое сидение
у стены невходиловегопрограмму.Онпредпочиталатакунаблизкой
дистанции. Взять крепость однимконцентрированным,пылким,красноречивым,
неотразимым штурмом - такова, была его боевая задача.
Род Пасы был один изсамыхаристократическихигорделивыхвовсей
стране. Кроме того, у нее были и большиеличныедостоинства-двагода,
проведенные ею в одном новоорлеанском училище, поставили ее значительно выше
заурядных коралийских девиц. Она требовала от судьбы гораздо больше.Ивсе
же она покорилась первомупопавшемусярыжемунахалусбойкимязыкоми
приятной улыбкой, потому что он ухаживал за нею как следует.
Вскоре Дикки повел ее в маленькую церковку, тут женаплощади,ико
всем именам Пасы прибавилось еще одно: "миссис Малони".
И вот довелось ей - стакимикроткими,святымиглазами,сфигурой
терракотовой Психеи - сидеть за покинутым прилавком убогой лавчонки,покуда
ее Дикки пьянствовал и разгильдяйничал со своими беспутными приятелями.
Женщины, как известно, по природе бессознательносклонныкдобру,и
потому все соседки с большим удовольствием стали запускать в неешпилькии
колоть ее поведением ее молодого супруга. Она обратилась к ним спрекрасным
и печальным презрением.
- Вы, коровы, - сказала она им ровным, хрустально-звенящимголосом.-
Что вы знаете о настоящем мужчине? Всевашимужья-maromeros(3).Они
годятся лишь на то, чтобы свертывать себе в тени папироски покуда солнцене
припечет их и не выгонит вон. Они, как трутни, валяются у вас вгамаках,а
вы причесываете их и кормите свежими фруктами.