Однако никто так ине узнал, какими же картами играл Сантьяго Насар. Я
был с ним все время,и в церкви, и на гулянье, с нами был еще Кристо Бедойя
и мой брат Луис Энрике, и ни один из нас не углядел в нем ничего необычного.
Мне пришлосьповторятьэтомножество раз: мыросливместе всечетверо,
вместе ходили в школу, одной ватагойносились в каникулы и никтоне верил,
что у нас могут быть тайны друг от друга, тем более такая важная тайна.
Сантьяго Насар знал толкв веселье, и наибольшееудовольствие получил
он перед самой смертью, подсчитывая, сколько стоила эта свадьба. В церкви он
прикинул, чтоцветов было потрачено не меньше, чем пошло бы на четырнадцать
похорон по первому разряду. Это его замечание преследовало меняпотом много
лет, помнится, СантьягоНасар не раз говорил,что запах цветов взакрытом
помещении обязательно связан длянего со смертью, и втот день он повторял
это,кактолько мы вошли вцерковь. "Намоихпохоронахпустьне будет
цветов",-сказалонмне, незная,что наследующийденьмне придется
заботиться о том, чтобы их не было.Подороге из церкви к дому Викариоон
составилсчет за разноцветные гирлянды, украшавшие улицы, посчитал,во что
сталамузыкаи петарды, незабылучестьисыройрис, которымосыпали
свадебную процессию. В одури полудня новобрачные сделалипо дворупочетный
круг. БайардоСанРомануспел стать нам другом, другом-собутыльником, как
тогда говорили, и, похоже, с удовольствием сел за наш стол. Анхела Викарио в
атласном,мокромотпотаплатье, освободившисьот фатыицветов,уже
выгляделаобычнойзамужней женщиной.Сантьяго Насар подсчиталисообщил
БайардоСанРоману,чтонаданныймоментсвадебныезатратыдостигли
приблизительнодевятитысячпесо.Очевидно,АнхелаВикариосочлаэто
бестактностью."Матьучиламеняникогданеговоритьоденьгахпри
посторонних",- сказала она мне. Байардо Сан Роман, напротив, охотно и даже с
некоторым хвастовством поддержал тему.
- Приблизительно,- согласилсяон,- но это только начало. К концу сумма
почти удвоится.
Сантьяго Насар взялся пересчитывать все до последнего сантима, и на это
ему в самый раз хватило жизни. Когда на следующий день в порту, за 45минут
до смерти, он получил от Кристо Бедойи недостававшие цифры, то убедился, что
прогноз Байардо Сан Романа был точен.
У меня оставалось довольно смутное воспоминание о празднике до тех пор,
покая не решил по крохам извлечь его из чужой памяти. У нас в доме из году
в годвспоминали, какмойотецвчестьновобрачныхснова взял вруки
скрипку,на которой игралв юности, как моя сестра-монашенка вмонашеском
одеяниитанцевала меренгу, адокторДионисио Игуаран,который приходился
моей матери двоюродным братом, добился, чтобы его взяли на казенныйпароход
- лишь бы не находиться в городе наследующий день, когда прибудет епископ.
Готовясьписатьэтуисторию,ярасспрашиваллюдейисобралмассу
подробностей,прямокделунеотносящихся.
Сказатькпримеру,всем
запомнилось,какпрелестны былисестрыБайардоСан Романавбархатных
платьях с огромными, как у бабочек, крыльями, приколотымина спине золотыми
булавками: онипривлекалигораздо больше внимания,чем ихотец, генерал,
весь,точновлатах,ввоенныхмедаляхиспышным плюмажем.Многим
запомнилось,какя,разгулявшись,предложилМерседес Барче,только что
окончившейначальную школу, выйти за меня замуж,чтоона мнеприпомнила,
когда четырнадцать лет спустя мы поженились. У меня же в голове крепче всего
и надолгиегодызастряло, каквтонедоброй памяти воскресенье старый
Понсио Викариосидел натабуретеодин, посреди двора. Егопосадили туда,
считая, видно, что это - почетное место, и гости спотыкались об него, путали
его с кем-то другим и всевремя передвигали туда-сюда, чтобы он немешался
на дороге, а он с неприкаянным видом, какой бывает у недавно ослепших, кивал
вовсе стороны белоснежной головой, отвечая на вопросы, которые задавали не
ему,инаприветствия,летевшиедругим;сиделпосрединедвора
забытый-заброшенный,вдеревяннойоткрахмаларубашкеиспалкойиз
гуайяканы в руках,- то и другое ему купили ради праздника.
Торжественная часть закончиласьв шесть вечера, когдараспрощалисьи
ушли почетныегости. Пароход отбыл,сверкая всеми огнями, и звуки вальсов,
которыенаигрывала пианола, уплывали заним; на минуту мы задрейфовали над
пропастьюнеуверенности, но потом взглянули друг другу в глаза, узнали друг
друга и закрутилисьвводовороте гулянья.Новобрачныевернулисьнемного
погодявоткрытом автомобиле,с великимтрудом пробираясь сквозьтолпу.
Байардо СанРоман выстрелил изракетницы, хлебнул водки из бутылок-они
тянулись к немусовсехсторон,- вылез с Анхелой Викарио изавтомобиля и
вошелвкруг,танцевавший кумбию.Подконецон велелплясатьвсем до
последнеговздоха,кольужзаплачено,асамповелсвоюдосмерти
перепуганную жену в дом ее мечтаний, где вдовец Ксиус когда-то был счастлив.
Кполуночи гуляньераспалось на группки,открытой оставаласьтолько
лавка Клотильде Арменты на краю площади. Мы с Сантьяго Насаром, моимбратом
ЛуисомЭнрикеи Кристо Бедойей отправилисьвмилосердное заведение Марии
Алехандрины Сервантес.Туда же, как имногие,пришли братьяВикарио, они
пили за одним столом с нами и пели вместе с Сантьяго Насаром, за пятьчасов
до того, как его убить. Очаги веселья, должнобыть, ещедогораликое-где,
потомучто до насто и дело долетали всплески музыки и споров, но с каждым
разомонизвучали все печальнееи окончательно смолклилишь незадолго до
того, как заревел епископский пароход.
Пура Викарио рассказала моей матери, что она легла в одиннадцать, после
того как старшиедочерипомоглиейнемного привестив порядок дом после
свадебного разгрома.