– Или от неожиданности судороги начнутся?
– Да все будет хорошо, поверь мне! – смеется Люк. – Не дергайся ты так!
А вот и Элтон-роуд. Подъезжаем к родительскому дому. Приехали.
Люк останавливает машину и глушит двигатель. Минуту мы сидим неподвижно.
– Готова? – спрашивает он.
– Кажется! – неестественно высоким голосом отвечаю я.
Неуклюже, словно под пристальным взглядом, выхожу из машины. Денек славный. Сон-ную тишину провинциальной улочки нарушает только птичий
щебет и далекое жужжание газо-нокосилки.
Подхожу к входной двери, медлю, оглядываюсь на Люка. Вот он, торжественный момент. С новым приливом волнения жму на кнопку звонка.
Тихо.
Я жду, потом звоню еще раз. Но никто не отвечает.
Их нет дома.
Как же так?
Я обиженно гляжу на закрытую дверь. Где это, интересно, разгуливают мои родители? Да еще в такой день, когда их единственная и обожаемая
дочь вернулась из кругосветного путеше-ствия?
– Можем сходить в кафе и вернуться попозже, – предлагает Люк.
– Пожалуй, – отвечаю я, изо всех сил стараясь скрыть разочарование.
Мой план рухнул. А я так готовилась к радостной встрече! И не думала, что сначала при-дется коротать время в какой-нибудь забегаловке и
давиться кофе.
Огорченно отхожу от двери и толкаю кованую калитку. Тереблю сломанную задвижку, которую папа уже лет двадцать собирается починить, и смотрю
на розы, посаженные мамой в прошлом году к нашей свадьбе.
Господи, мы женаты почти целый год. Как странно.
Вдруг я слышу чьи-то далекие голоса. Поднимаю голову и приглядываюсь. Из-за утла только что вывернули двое. Ой, да это же мама с папой!
Идут себе по улице. На маме летнее платье в цветочек, на папе – розовая рубашка с коротким рукавом. Оба такие загорелые и бод-рые.
– Мама! – визжу я, и мой звонкий возглас эхом отражается от тротуара. – Папа! – Широко развожу руки. – Мы вернулись!
Мама с папой поднимают головы и застывают на месте. И тут я замечаю, что с ними еще кто-то. Какая-то женщина. Или девушка. Солнце слепит
так, что не различишь.
– Мама, папа! – снова кричу я.
Что это с ним? Не двигаются с места. Видно, потрясены до глубины души. Или приняли меня за призрак.
– Я вернулась! Это же я, Бекки! Сюрприз! Неловкая пауза.
К моему полному изумлению, мама с папой вдруг начинают пятиться.
Что… что они делают?
Примерно так я и представляла себе нашу встречу. Только наоборот. Они должны были бежать ко мне, а не от меня.
А мама с папой уже скрылись за углом. Улица снова опустела и притихла. Даже не знаю, что сказать.
– Люк, это были мои родители? – наконец в полной растерянности выговариваю я.
– Кажется, – отвечает обескураженный Люк.
– И они сбежали… от меня?
Мне ужасно обидно. Родные мама с папой бегут от меня как от прокаженной.
– Нет! – спешит успокоить Люк. – Конечно, не от тебя. Они, наверное, тебя и не заметили. Смотри, – он указывает пальцем, – да вот же они.
И точно: из-за поворота появляются мама и папа, но на этот раз одни. Пройдя несколько шагов, папа наигранно хватает маму за локоть и тычет
в мою сторону:
– Это же Бекки!
– Бекки! – вопит мама не своим голосом. – Не может быть!
Примерно так же фальшиво она кричала в прошлом году, играя в любительском спектакле по роману Агаты Кристи роль женщины, обнаружившей труп.
– Бекки! Люк! – орет папа.
И они действительно бегут к нам, а я от волнения сама не своя.
– Мама! – кричу я. – Папа! Мы вернулись!
Я несусь к ним, раскинув руки.
– Мама! – кричу я. – Папа! Мы вернулись!
Я несусь к ним, раскинув руки. Бросаюсь в объятия к папе, к нам присоединяется мама, и вот мы уже слепились в один ком.
– Ты дома! – восклицает папа. – С возвращением, детка!
– Все нормально? – Мама взволнованно оглядывает меня. – У вас все хорошо?
– Прекрасно! Мы просто решили вернуться домой! Соскучились! – Я крепко обнимаю ма-му. – Мы знали, что вы тоже скучаете!
Мы втроем возвращаемся к дому. Папа жмет руку Люку, а мама обнимает его.
– Поверить не могу, – она переводит взгляд с Люка на меня, – просто не могу в это пове-рить. Люк, какие у тебя длинные волосы!
– Еще бы, – он улыбается мне, – постригусь, когда выйду на работу.
Я так счастлива, что не хочу затевать с ним перепалку. Вот такой мне и представлялась встреча: все вместе и рады видеть друг друга.
– Заходите, выпьем по чашечке кофе! – говорит мама, доставая ключи.
– Мы не хотим кофе! – заявляет папа. – Хотим шампанского! Такое событие!
– А может, они не хотят шампанского! – возражает мама. – Может, они устали после пере-лета. Дорогая, ты устала? Не хочешь прилечь?
– Нет, мама, спасибо. – От нахлынувших эмоций я опять обнимаю ее свободной рукой. – Я так рада вас видеть.
– А мы-то как рады, дочка! – Она обнимает меня, и я вдыхаю знакомый аромат духов «Твид». Сколько себя помню, другими мама не пользуется.
– Ну слава богу! – смеюсь я. – А мне уж показалось, что вы… – Я неловко замолкаю.
– Что, дорогая?
– Ну, мне показалось, что вы, как бы это сказать, сбежали, как только увидели меня! – Я посмеиваюсь, чтобы мама не обиделась.
Повисает пауза. Мама с папой переглядываются.
– Просто папа уронил очки! – вдруг сообщает мама. – Правда, милый?
– Точно! – оживленно подхватывает папа. -
Уронил очки.
– Пришлось вернуться за ними, – поясняет мама.
Но оба тем временем напряженно на меня смотрят.
Что тут происходит? От меня явно что-то скрывают!
Неожиданно у нас за спиной раздается возглас:
– Кого я вижу! Бекки?
Это Дженис, наша соседка, заглядывает через забор. На ней розовое платье в цветочек, на веках такие же розовые тени, а волосы выкрашены в
какой-то неестественно рыжий цвет.
– Бекки! – Она прижимает руки к груди. – Это в самом деле ты!
– Здравствуйте, Дженис, – улыбаюсь я. – Да, мы вернулись!
– А похорошели-то как! – ахает она. – Правда, похорошели! Такие загорелые!
– Да, путешествовали, – небрежно отвечаю я.
– Ой, Люк, а вы прямо как Данди-Крокодил! – Дженис пялится на нас с таким неприкры-тым восхищением, что мне до невозможности приятно.
– Ну, пошли в дом, – говорит мама. – Расскажете нам все по порядку!
Ах, сколько раз я представляла себе этот момент. Как я сижу со своими родными и друзь-ями, рассказываю им о своих приключениях в разных
странах. Раскладываю потрепанную кар-ту… живописую закаты в горах… гляжу в завороженные лица слушателей… слушаю их вос-торженные возгласы…
Но все с самого начала идет не так, как мне виделось.
– Ну и где вы были? – спрашивает Дженис, как только мы рассаживаемся за обеденным столом.
– Везде! – гордо говорю я. – Назовите любую страну!
– О-о! На Тенерифе были?
– Э… нет.
– А на Майорке?
– Нет. – Так, мне это надоело. – Мы были в Африке, Южной Америке, Индии… Везде!
– Боже мой! – восклицает Дженис, округлив глаза.