– Простите, если помешала, – всхлипывая, отвечаю я. – Но мне сейчас так тяжело…
– С дружком поцапалась, – констатирует незнакомец так, словно иначе и быть не может.
– Я замужем. Но мой брак под угрозой. Наверное, даже на грани распада. Я приехала издалека, чтобы навестить сестру, а она меня и видеть не
желает… – Слезы хлещут с новой силой. – Мама с папой укатили в лечебный круиз, муж улетел на Кипр к Натану Батисту, лучшая подруга завела
себе новых друзей, а мне не с кем даже словом перемолвиться. Куда мне теперь? Я даже понятия не имею, где я сейчас…
Тут на меня нападает неудержимая икота, я судорожно ищу платок и вытираю глаза.
Незнакомец озадаченно смотрит на меня.
– Знаешь, что я тебе скажу, детка… Хочешь чаю?
– С удовольствием выпью чашечку, – сбивчиво бормочу я. – Огромное вам спасибо.
Неожиданный спаситель ведет меня через площадь, мои чемоданы он несет, точно это перышки, а я тащусь позади с громоздкой коробкой.
– Кстати, я Джим, бросает он через плечо.
– А меня зовут Бекки, – представляюсь я и звучно шмыгаю носом. – Вы очень любезны. В Лондоне я как раз собиралась выпить чаю, но у меня
закончилось молоко. Вот так я и очутилась здесь.
– Далековато ты заехала за чашкой чаю, – сухо замечает он.
Я вдруг понимаю, что еще сегодня утром была дома. А кажется, будто миллион лет назад.
– Ну, у нас здесь молоко никогда не переводится, – добавляет Джим и сворачивает к коттеджу, над дверями которого красуется вывеска «Магазин
Скалли». Мы входим в дом под звон колокольчика, где-то во дворе лает собака.
Я с интересом оглядываюсь.
– О-о! Так это магазин!
– Не просто какой-то там магазин, а первый и единственный в деревне, – гордо поправляет меня Джим, ставит на пол чемоданы, сгоняет меня с
коврика, и колокольчик перестает звонить. – Наша семья владеет им уже пятьдесят пять лет.
– Ого!
Я изучаю уютное заведение. Полки со свежим хлебом, консервами, аккуратно расставленными пакетами и коробками, конфетами в банках, целая
выставка открыток и подарков.
– Как здесь чудесно! Значит, вы – мистер Скалли?
Джим отвечает мне каким-то странным взглядом.
– Детка, Скалли – так называется наша деревня.
– Ах да. – Я вспыхиваю. – Совсем забыла.
– Моя фамилия Смит. Да уж, чашка чаю тебе не повредит. Келли! – зовет он, и в магазине появляется девчушка лет тринадцати – худенькая, с
жидким хвостиком, старательно накрашенными глазами и журналом «Эль» в руках.
– Папа, я честно сидела в магазине, – сразу начинает оправдываться она. – Только на минутку отошла наверх.
– Ладно, ладно, детка. Приготовь-ка чаю нашей гостье. Она немного… не в себе.
– Сейчас.
С жадным любопытством глянув на меня, Келли снова исчезает в глубине дома. А до меня вдруг доходит: наверное, выгляжу я чучело чучелом.
– Может, присядешь? – предлагает мне Джим и придвигает стул.
– Спасибо, – говорю я благодарно, избавляюсь от шляпной картонки и шарю в «ангельской сумочке» в поисках косметички.
Открываю пудреницу, смотрю на себя в зеркало – мама родная, впервые вижу такую страшилу. Нос багровый, глаза красные, подводка вокруг глаз
размазалась, и теперь я похожа на панду, а бирюзовые тени «блеск 24 часа» непонятным образом растеклись по щекам.
Торопливо нахожу очищающую салфетку и стираю все это безобразие, а когда лицо становится чистым и розовым, печально смотрю на себя в
зеркало.
Внутренний голос подсказывает, что заново краситься не стоит. И вообще, зачем мне макияж? Какой в нем прок, если мой брак
распался?
– Вот, возьмите. – На прилавке появляется дымящаяся кружка, Келли пристально наблюдает за мной.
– Спасибо… Ты меня спасла.
– Да ладно, что там, – смущается Келли, а я делаю первый глоток. Господи, и вправду чай – лучшее средство от всех бед. – А это… – Келли
пожирает круглыми, как блюдца, глазами мою сумочку, – это настоящая «ангельская сумочка»?
Внутри у меня все вздрагивает от боли, но я прячу ее под слабой улыбкой.
– Да, настоящая.
– Пап, у нее «ангельская сумочка»! – кричит Келли Джиму, который выгружает из коробки пакеты с сахаром. – Про такие писали в «Гламуре» –
помнишь, я тебе рассказывала? – Глаза у нее сияют от восторга. – Мечта каждой кинозвезды! В «Харродзе» такую не достать! А вы свою где
взяли?
– В Милане, – помолчав, признаюсь я.
– В Милане! – ахает Келли. – Круто! – Она переводит взгляд на содержимое моей косметички. – А это блеск для губ «Стайла»?
– Ага…
– У Эмили Мастере тоже есть такой, – завистливо говорит Келли. – Корчит из себя неизвестно кого.
Я смотрю на ее разгоревшиеся глаза и румяные щеки, и вдруг мне страстно хочется обратно, в мои тринадцать лет. Хочется тратить карманные
деньги, бегая в субботу по магазинам. И ни о чем не беспокоиться, кроме домашнего задания по биологии. Да еще гадать, нравлюсь я Джеймсу
Фуллертону или нет.
– Послушай… возьми, – предлагаю я и вытаскиваю из сумочки новенький блеск «Стайла» с ароматом грейпфрута. – Я все равно им не пользуюсь.
– Да-а? – потрясенно выговаривает Келли. – Точно?
– А крем-румяна тебе нравятся? – спрашиваю я и протягиваю футляр. – Правда, тебе они без надобности…
– Класс!
– Стоп, стоп, – вмешивается подошедший к нам Джим и укоризненно качает головой. – Келли, перестань клянчить у нашей гостьи косметику.
Отдай-ка все обратно, детка.
– Она сама предложила, папа! – Нежную кожу Келли заливает краска. – Ничего я не клянчила, и вообще…
– Джим, пожалуйста, разрешите Келли взять всю эту ерунду. Мне она не нужна. – Я смущенно смеюсь. – Я и купила-то все это только для того,
чтобы потратить восемьдесят фунтов – за это давали бесплатные духи…
И я опять рыдаю. Господи, Джесс права.
Я чокнулась.
– Эй, что с вами? ~ тревожится Келли. – Если что, так возьмите обратно…
– Все в порядке, – вымученно улыбаюсь я. – Просто… вспомнила кое-что…
Промокаю глаза салфеткой, встаю и подхожу к витрине. Надо бы запастись сувенирами, раз уж я здесь. Выбираю стойку для курительных трубок в
подарок папе и расписной деревянный поднос – маме. Я уже облюбовала вид озера Уиндермир в стеклянном шаре – для Дженис, когда увидела в
окно, что у магазина стоят две женщины. К ним присоединяется третья.
– Чего они ждут? – озадаченно спрашиваю я.
Джим смотрит на часы и указывает на табличку «Сегодняшний хлеб за полцены»:
– Вот чего.
В магазин разом вваливаются все три покупательницы.
– Мне две плюшки, Джим, – говорит первая, с густой сединой в волосах и в бежевом макинтоше. – А уцененных круассанов нет?
– Сегодня нет, – отвечает Джим. – Только за полную стоимость.