Сиддхартха - Герман Гессе 30 стр.


Теперь и он наконец,

хоть и поздно,испытал эту самую странную, самуюмогучую из всех страстей,

страдалотнее,страдал мучительно, и всеже чувствовал себя счастливым,

словно в чем-то обновленным, словно чем-то обогащенным.

Конечно,онсознавал,что такая слепаялюбовь к сыну есть слабость,

обыкновенная человеческая страсть, чтоиона-- сансара, не совсем чистый

источник, мутная вода. Но вместестемон чувствовал,что и такая любовь

имеет свою ценность, что она даже необходима,как все вытекающее из глубины

человеческого существа.И эту жажду следовало утолить, и эти страдания надо

было изведать, и такие безрассудства надо было совершить.

А сынмеждутемзаставлял егосовершать иходнозадругим --он

заставлял отца ухаживать за ним, смиряться перед его капризами. Этот отец не

обладал ничем, что могло бы восхищать мальчика или внушать ему страх. Он был

добряк,этот отец --добрый, ласковый, кроткийчеловек, быть может, очень

благочестивый,бытьможет, даже святой.Но все этобыли такиекачества,

которые ничуть не пленяли мальчика. Скучно было ему вобществеэтого отца,

державшегоего,каквплену,всвоейжалкойхижине.Надоелонему

смертельно, ато, чтонакаждуюсквернуюпроделкумальчикаон отвечал

улыбкой,накаждоеобидное словоотзывалсяласковым словом,накаждую

злобную выходку отвечал добротой -- это-то именно и представлялось ему самой

ненавистной уловкойсостороныстарогоханжи.Гораздо приятнее былобы

мальчику услышать от отца угрозы, претерпевать наказание.

Но наступил день, когдачувства молодого Сиддхартхи прорвались наружу,

и оноткрытовыступил против отца. Последний поручил ему набрать хвороста.

Но мальчик не пошел, а остался в хижине с дерзким и взбешенным видом, топнул

ногойоземлю, сжал кулаки и в неистовой вспышке бросил отцу прямо влицо

всю свою ненависть и презрение.

-- Сам ступай засвоим хворостом! -- крикнул он с яростью.-- Я тебе не

слуга. Я ведь знаю, почему ты меня не бьешь -- ты не смеешь! Я знаю -- своей

всегдашней кротостью и снисходительностьюты хочешь толькоунизить меня --

это твой способ наказания. Ты хотел бы, чтобы я стал таким же мудрым. А я --

такизнай --тебеназлоя предпочту стать грабителемиразбойником и

попасть в ад, чем стать таким, как ты. Я ненавижу тебя. Ты не отец мне, хотя

бы ты десять раз был любовником моейматери.Гнев и горетак и душили его и

вырывались в необузданных и злобных словах, направленных против отца.Потом

он убежал и вернулся домой лишь поздно вечером.

Нона другоеутроонокончательноисчез.Вместе сним исчезлаи

маленькая сплетеннаяиздвухцветной корыкорзинка, вкоторой перевозчики

хранилитемедныеи серебряныемонеты, которые они получали как плату за

перевоз. Исчезлаи лодка.Сиддхартха увидел ее лежащейнадругом берегу.

Мальчик бежал.

-- Я долженпойти за ним,-- сказал Сиддхартха, который после вчерашней

сценыс мальчиком ещевесь дрожалот горя.

Исчезлаи лодка.Сиддхартха увидел ее лежащейнадругом берегу.

Мальчик бежал.

-- Я долженпойти за ним,-- сказал Сиддхартха, который после вчерашней

сценыс мальчиком ещевесь дрожалот горя.-- Ребенку нельзя ходить одному

черезлес.Онпогибнет.Мыдолжнысоорудитьплот,Васудева,чтобы

переправиться через реку.

--Мыпостроимплот,чтобыпривестиобратнолодку,похищенную

мальчиком,--сказал Васудева.-- А за ним гоняться не следует, мой друг.Он

уже не ребенок, он сам за себя постоит. Он направился вгород, и он прав --

не забывай этого. Он делает то, что тебе следовало сделать. Он сам заботится

о себе, идет своей дорогой. Ах, Сиддхартха, я вижу, что ты страдаешь, но над

такими страданиямиследовалобы посмеяться.Датыисамскоробудешь

смеяться над ними.

Сиддхартханичегонеответил.Он ужевзялврукитопори начал

сколачиватьплотизбамбука, аВасудевапомогалему,связываястволы

сплетенной из травбечевой. Потом они переправилисьнату сторону, и, так

как их унесло вниз течением,тоим пришлось тащитьплотпо берегу против

течения.

-- Зачем ты захватил топор? -- спросил Сиддхартха.

-- На случай, если весло пропало,-- ответил Васудева.

Но Сиддхартха понял, почему его друг захватил топор.Он опасался,что

мальчикзабросилилисломалвесло,чтобыотомститьипомешатьим

преследоватьего.Ив самом деле,в лодке весланеоказалось. Васудева

показал рукой надно лодкии взглянулна другас улыбкой, словно говоря:

"Разве ты не видишь, что тебе говорит твойсын?Разве не видишь, что он не

хочет,чтобы егопреследовали?" Ноон не сказал этоговслух, ипринялся

обтесывать новое весло. Сиддхартха же попрощался с ним, чтобы отправиться на

поиски бежавшего, и Васудева не возражал.

Нокогдаонуспелужепройтилесомзначительноерасстояние,у

Сиддхартхи явилась мысль,чтонапрасны его поиски.Либо,-- подумалон,--

мальчик уже далекоопередилего и теперь находится в городе, либо же, если

онещевлесу,тонавернобудетпрятатьсяот своегопреследователя.

Продолжаяразмышлять, он пришел ксознанию, что он, в сущности, совсемне

тревожится за сына, что он в глубине души знает, что тот не погиб, что ему в

лесу не грозиланикакая опасность. И все же он шел безостановочно -- уже не

для того, чтобыспастимальчика, но из желания хоть раз ещеповидать его.

Так он шел до самого города.

Когда поблизости от города он вышел на большую дорогу, то остановился у

входа впрекрасный парк,которыйкогда-то принадлежалКамалеигдеон

впервые увидел ее в носилках.В душе его ожили воспоминания о томвремени:

онувиделсебятаким,каким стоял тогдау входа--молодым,обросшим

бородой,почтиничем неприкрытымсаманойс запыленными волосами.

Назад Дальше