- Дерево, должно быть,
впрыснулочто-нибудь,отчегопересталасвертыватьсякровь.Чего
доброго, еще час, и он истечет на нет.
- Чем можно ему помочь? - требовательно спросил Доггинз.
- Грязь бы помогла. И листья куста сувы.
- Как они выглядят?
- Продолговатыетакие,посерединелиловаяягоданаподобие
виноградины.
- Мне кажется,я что-то такое видел возле тропы,на полпути сюда, -
припомнил Манефон.- Темно-зеленые листья, вроде плюща.
- Совершенно верно.
- Схожу надергаю.
- Ради Бога, осторожнее. Не хватает нам еще одной потери.
КогдаМанефонудалился,онипопробовализамеситьрастворв
парусиновом ведре, засыпая в воду почву. Результат получился никудышный,
грунт был до странности сухим и сыпучим.
- Тамвозлекуста срозовым цветком,судяпозвуку,должен был
протекать ручей,- заметил Найл.
Симеон стихимотчаяньем оглядел повязки,сквозь которые капляза
каплей точилась кровь.
- Ладно, попробуй.
В одной руке Найл нес жнец, в другой парусиновое ведро. Двигался он с
большойосторожностью исделалпорядочныйкрюк,избегаявстречис
розовым цветком.Неподалеку находился околоксгадючьими ивами.Лишь
удостоверившись,чтосветвейсвисаетсерыймох,Найлрешился
протолкнуться через них.Натойстороне действительно оказался ручей.
Пологие берега покрывала изумрудно зеленая трава имеленькие цветки.С
шелестом раздвигая стебли так.чтообнажалась почва,Найл спускался к
воде.Цветкипряталисьстебельками вгрунт,оставляяснаружилишь
кончики головок. Найл ступал осмотрительно, стараясь без толку не давить
растения.
Местовыдалосьмелкое,вводеполнобылозеленыхводорослей -
крупных,блестящих.Ноги тонули в вязком илистом грунте.Подкопавшись
подводоросли,Найлсумелнаполнитьведрогрязью,консистенцией
напоминающей жидкое тесто.
Наполнив ведро,Найл сполоснул руки в замутненной воде и выпрямился.
Мгновенье спустя онвздрогнул от неприятной неожиданности:буквально в
трехметрах нанеготаращилась образина.Глазанавыкате,лягушачья
пасть,ипривсем при этом размером раза вдва крупнее человеческого
лица. Рука невольно потянулась за жнецом. И тут вспомнилось, что жнец-то
он оставил наверху, там, где заканчивается роща. Спустя секунду образина
сгинула,ноНайлуспелуглядетьвертикальное белесоватоетуловище,
мелькнувшее напоследок на той стороне ручья. Впившись в заросли глазами,
Найл стоял, по меньшей мере минуту, но никаких признаков движения больше
заметно не было. Он облегченно перевел дух.
Взяла злость насебя:надо же,такувлечься,что дать лягушачьей
образинеприблизитьсябезмалоговплотную.Правда,чувствовалось и
облегчение:создание,судяповсему,переполошилось неменьшеего
самого.
Держа ведро навесу,Найл взобрался по берегу вверх -теперь
церемониться с цветами было некогда - и подобрал жнец. Тоже, ума палата:
таквотвзять иоставить оружие без присмотра.Хотя чего ужтеперь,
стрелять вслед убегающему существу Найл все равно бы не стал. Балансируя
сожнецом водной руке исведром вдругой,он осторожно спустился
обратно к воде. Симеон, помесив грязь пальцами, одобрительно хмыкнул. Он
отер дочиста одну из ран помельче,затем проворно налепил на нее вязкую
пригоршню.Подождав с полминуты и убедившись,что кровь не сочится, он
облегченно вздохнул иначал смещать пропитавшиеся кровью повязки.Пока
он это делал,возвратился Манефон, неся с собой полное ведро листьев. У
каждогонасерединеимеласьчернаявыпуклость,действительно
напоминающая виноградинку.Когда Симеон расковырял одну изних большим
пальцем,ввоздухе запахло специфическим запахом лекарства.С помощью
Манефона иДоггинза Симеон очищал раны,выдавливая на каждую сок листа
сувы,итотчас нашлепывал сверху пригоршню темно-коричневой грязи.Не
прошло и десяти минут,как Милон был уже покрыт с головы до ног. Однако
дышал он ровно, и румянец возвратился на щеки.
Найл дождался,пока закончится процедура,илишь тогда рассказал о
встрече на берегу. Симеон укоризненно покачал головой.
- Я слыхал о таких тварях, но видеть никогда не видел.
- Они,судя по всему,совершенно безвредны,-сказал Найл.- Эта
умчалась сразу, едва я потянулся за оружием.
- Безвредных ты в Дельте не сыщешь, - знающе заметил Симеон. - Они не
могут себе этого позволить.
Судяпоположениюсолнцананебе,перевалилоужезаполдень.
Оставалось каких-нибудь семь часов дневного света.
- Вы как думаете,стоит мастерить носилки для Милона? - задал вопрос
Манефон. Догтинз повернулся к Симеону:
- Ты здесь самый бывалый. Что, по-твоему, нам следует предпринять?
Симеон пожал плечами.
- Вам троим, думаю, надо идти дальше. Я останусь здесь с Мидоном.
- Ты считаешь, все обойдется?
- Почему бы нет? Со жнецом я защищен надежнее любой твари в Дельте, -
он угрюмо усмехнулся.
Доггинз поглядел сначала на Найла, затем на Манефона.
Слова были излишни,все великолепно понимали друг друга.Дальнейший
путьбезСимеона станет кудаболееопасным.Даисамому Симеону с
раненым на руках грядущая ночь не сулит ничего приятного.Вместе стем
иного выхода,кроме как бросить все и повернуть вспять, не было. Что-то
вдуше восставало против такой мысли;чувствовалось,что иостальные
тоже заодно.
- Ладно,- сказал, наконец, Доггинз. Он нагнулся и начал упаковывать
мешок. Найл с Мане-фоном последовали его примеру.
- Еще раз напоминаю,-наказал Симеон,- самое пагубное в Дельте -
ослабить внимание. Поэтому прошу вас, будьте постоянно бдительны.
- Иты тоже,-Доггинз положил руку на плечо Симеону и постоял так
несколько секунд.- Если все будет как надо, возвратимся завтра. Если в
течение двухсуток непоявимся,начинайте выбираться обратно.