Заонемевшими веками ярко полыхнуло
желтым,авотпорифиды различили лишьтревожащий выходразошедшейся
залпомэнергии-будтозвук,породившийвпространствегулкое
вибрирующее эхо.
Бомбу можно было ине метать:Найлу втеперешнем его "расширенном"
состоянии быловполне ясно,чтобереговая линиянаходится примерно в
двадцати милях к югу.Дальше лежит пустыня.Если придерживаться курса,
которым они идут сейчас,Дельта останется милях в шести к востоку. Даже
стакого расстояния различалось,чтоучасток берега,ккоторому они
приближаются,невзраченинеприветлив,сзагноинамиболот,ина
протяжении нескольких мильпереходитвкаменистую пустыню.Авотв
дюжинемилькзападурасстилается длинная песчаная коса,защищенная
естественным заграждением изкоралла иизвестняка.По словам Симеона,
это и есть участок, наиболее подходящий для высадки.
Найлунебылонеобходимости передавать мысленную команду порифиду:
егосмутно теплющееся сознание находилось сним вполном контакте.И
порифид с естественностью меняющего направление пловца стал поворачивать
поплавной,длинной дуге,пока невзял курс прямо на косу.Механика
процесса сбивала с толку: порифид, похоже, игнорировал естественную силу
ветра, вместе с тем по своему эту силу используя. Как понял Найл, секрет
лежал в его неспособности понять, что он нарушает закон природы.
Найл открыл глаза исудивлением обнаружил,что темень рассеялась.
Дождь прекратился,ииз-затуч выглянула луна.Найл подался вперед и
потряс за руку Манефона; тот, вздрогнув, проснулся.
- Идем к берегу,- сообщил Найл.
Манефон неловко привскочил и выглянул наружу.
- Что-то не заметно.
- Это потому, что до него еще миль двадцать.
Манефон встал неподвижно,как статуя,не отрываясь, глядя в сторону
горизонта. Минут через пять он сложил ладони рупором и зычно прокричал:
- Впередибе-е-ерег!-КНайлуобернулсядовольный,сулыбкой:-
Гляди-ка, верно идем.
Когда вдали набелом песке стали различаться пальмы,Найлприказал
порифиду понемногу сдавать высоту. Все это время луна по большей части с
трудом пробивалась через тучи.Когда онавыявилась окончательно,шары
находились вмили от косы;слышен был шум крушащихся оберег волн.В
мешокзадуваломелкуюводянуювзвесь.Найлоблизнул губы;наних
чувствовалась морская соль.Черезнесколько секундмешоккачнулся от
столкновения с волной.На миг он набрал высоту,протащился на скорости
по берегу и, скрежетнув, замер в двадцати метрах от тесно растущих вдоль
берегапальм.Шартотчасначалжухнуть,оседаяпрямонаголову.
Выбираясь,Найл на секунду замешкался,стукнувшись омускулистые ноги
Манефона, затем выбрался на податливый песок.
Доставляло странное облегчение вновьчувствовать подногами твердую
опору ивидеть,какволны бессильно бьются обелый песок -чегоуж
теперь,летевшая сверху добыча упущена.
Каждый шаг по берегу доставлял
удовольствие,даром что Найл не шел,аковылял на затекших от долгого
сидения ногах навстречу Доггинзу иМилону.В полусотне метров возились
Уллик с Симеоном,силясь вытянуть свой шар, угодивший при посадке между
двух пальм.
Доггинза лихорадил дикий,неистовый восторг.Порывисто обнявНайла
одной рукой за плечи,он другой водил по залитому лунным светом ровному
берегу:
- Ну что, а?! Прямо в точку! Говорил же, что повезет!
Сполчаса ушло наразгрузку шаров.Туго скатав,ихотволокли под
благодатную сень деревьев. Милон успел отыскать в сотне метров крохотное
озерцо с каменистым дном,обмелеть которому не давал ручей; туда сунули
порифидов,опорожнив имвследколбуличинок.После долгого перелета
путешественники начинали испытывать к зловонным моллюскам даже некоторую
привязанность.
Пальмовая рощатянулась вдольоторачивающего береггребня,дальше
вглубьсушишлапоросшая песколюбом песчаная впадина;тудаоттащили
поклажу и сумки со жнецами и зажигательными бомбами.
Разгоряченные отвосторга Милон иУллик хотели разжечь костер ина
нем готовить ужин, но Симеон отсоветовал: может привлечь незваных гостей
изнедрДельты.Темвременем Найлспомощьюножавырылвпеске
углубление,чтобы можно было лечь,иустелил егоневесомой одежиной,
прихваченной из Белой башни. Под голову пристроил туго скатанное одеяло,
а накрылся еще одним,влажноватым от дождя.Никакая постель из листьев
илитравы несравнилась быповольготности сэтим импровизированным
ложем. Через считанные минуты он уже вовсю спал.
КогдаНайлоткрылглаза,внебеужестоялблеклыйсумрак
нарождающегося рассвета,хотя солнце ещеневзошло.Первым,начем
остановилось внимание, был запах, ни с чем не сравнимый запах Дельты. Не
просто запах прелой растительности;здесь, вблизи, он был другой, сразу
инеразберешь.Запах,навлекающий на мысли овлажной черной почве,
белесых грибах.Иедвасосредоточась наэтомзапахе,неуспев еще
выведать егосуть,Найлощутилвибрацию.Необязательно былодаже
погружатьсяврасслабленность.Здесь,нарубежеДельты,вибрация
различалась ясно, как дыхание какого-нибудь исполинского животного.
Остальные,судя по всему,спали. Но едва Найл приподнялся на локте,
как к нему с улыбкой повернулся Симеон. Очевидно, он уже не спал.
- Есть еще не хочется? - Симеон говорил тихо, щадя сон остальных.
- Да, - Найл ощутил вдруг зверский голод.
- В Дельте всегда так,-скинув одеяло, Симеон поднялся и поманил к
себе Найла.- Пойдем посмотрим, может, отыщем чего к завтраку.
Измешкаонизвлекдлинный нож-мачете,мощное серповидное лезвие
которого предназначалось,очевидно,дляпрорубания сквозь чащобу.Он
такжеприхватил большую холщовую сумкуснаплечной лямкой.Осторожно
обогнув спящих,они направились в сторону песчаных холмов, начинающихся
сразу за впадиной.