- Как я сюда попал? - с веселым недоумением спросил он.
- Тебя притащил Манефон.
- Вот молодчина, - голос Уллика звучал вполне нормально.
Пока Найл объяснял, ствол начал уже испускать дурманящий газ, а ветви
склонились к земле.Уллик был так увлечен, что ничего не заметил. Когда
Найлобратил еговнимание,чтоониупрятаны подзеленый ствол,он
огляделся с некоторым удивлением.
- Что оно задумало?
- Наверное,слопать нас.Можешь оставаться ивыяснить досконально,
если желаешь.
Когда выбирались из-под ветвей на дневной свет,Найл успел заметить,
что взгляд у Уллика ожил,и бледность сошла с лица. Сам он окончательно
избавился от томной вялости -вообще чувствовал себя так,будто только
что пробудился от долгого освежающего сна.
Онподошел ирастолкал Симеона.Лицоунего было землисто-серым,
отчего резче выделялись морщины. Попытавшись сесть, тот застонал.
- Как тебе это дерево? - указав, спросил его Найл.
- Никак.А что?-взгляд у Симеона был квелый,равнодушный.Найл
рассказал о том, что произошло.
- И с тобой ничего, все нормально?
- Абсолютно,. Единственно, надо выбираться из-под ветвей до того, как
оно начнет усыплять. Ты попробуй.
Симеон не стал противиться,когда ему помогли подняться на ноги,по
дороге к дереву его приходилось поддерживать.Через несколько секунд их
ужеобливал душ бодрящей животворной силы.Симеон протяжно вздохнул и,
откинувшись головой о ствол, задышал глубоко и мирно. К тому времени как
ветви склонились к земле, он спал. Но лицо уже не было таким изнуренным.
Уллик потряс его за руку:
- Пойдем, пора выбираться!
Симеон,вздрогнув,очнулся ибезособой охоты последовал заними
наружу;выбравшись,сзачарованным видом остановился и наблюдал,как
медленно расправляются ветви.В их движении было что-то гипнотическое -
плавное, неспешное, сразу и не углядишь.
- Но для чего оно ему? - спросил Уллик.
- Вот тебе и ответ.
Симеон зажал между пальцами кончик ветки. Кончик был упруго податлив,
а оканчивался тугой шишечкой.Когда Симеон ее сжал,шишечка открылась,
образовав крохотный круглый зев.-Это,видно,кровосос,-он печально
покачал головой.-Какая жалость.Такая красота,ивместе с тем такое
коварство.
- Что там еще?-донесся голос Манефона. Он сидел с разбитым видом,
сжав голову ладонями.
- Насколько мне известно, у него нет названия.
- Назватьбыегоиудиным деревом,-заметил Уллик.Симеонугрюмо
хмыкнул.
- Это относится практически к любому порождению Дельты,-он нагнулся
и потряс Доггинза. - Проснись. Нам надо кое-что тебе сообщить.
Найл стоял и со стороны наблюдал, как Манефон, Доггинз и Милон (к ним
непреминулиприбитьсяиУлликсСимеоном)приходятвсебяпод
живительным душем энергии иудина дерева.Самоннеиспытывал желания
снова лезть под крону -так жебессмысленно,как набивать пищей сытый
желудок.Загадочная сила Дельты заряжала лишь доопределенного уровня;
сверх этого заботиться о себе приходилось уже самому.
Загадочная сила Дельты заряжала лишь доопределенного уровня;
сверх этого заботиться о себе приходилось уже самому.
Солнценачиналопостепенноклонитьсякзападу;судяповсему,
примерно четвертый часпополудни.Когда начали надевать мешки,Симеон
сказал:
- Прежде чемидти дальше,надо определиться.Выужепоняли,что
представляет собой Дельта.Стоит линасамом делепродираться сквозь
сельву?Может,разумнее будет вернуться в лагерь и дождаться для шаров
попутного ветра?
- Я за то,чтобы идти!-вклинился Уллик. Симеон оставил его слова
без внимания,взгляд был устремлен на Доггинза.Тот хмурился,закусив
губу.
- Тысчитаешь,может статься,что вкакой-томомент нам жнецы не
помогут? Симеон пожал плечами.
- Ктоегознает.Вобщем-то,труднотакоепредставить,-он
сопроводил слова медленным кивком.
- Вотименно.Втаком случае,полагаю,надоидти дальше,-он
огляделся. - У кого какое мнение?
- Идем дальше! - в один голос сказали Манефон, Уллик и Милон.
- Найл?
- Мне кажется,-сказал Найл,-сейчас лучше вернуться,а завтра
выйти с рассветом.
- Симеон?
- Я согласен с Найлом.
- Двое против четверых, - подытожил Доггинз. - Так что, идем дальше.
- Очень хорошо,-чуть пригнул голову Симеон.Но было заметно, что
решение его беспокоит.
Теперь первыми потропе,ведущей на холм,шагали Доггинз иМилон.
Шипастая поросль росла густо, но деревья отстояли друг от друга, поэтому
пускать в ход мачете приходилось редко. Склон был крутой. Благо, тень от
деревьев смиряла несносную жару - где-то после часа ходьбы стало ощутимо
прохладнее.Невольнобросалисьвглазапеременавхарактере
растительности.У подножия холма наблюдалось удивительное разнообразие;
напервый взгляд казалось,чтотам вообще нет ниодного одинакового.
Найлтакжеобратил внимание,чтодеревья словносознают присутствие
людей:стволытихонько,новполне заметно подергиваются,когдаони
проходят мимо,аветви нервно шевелятся,какнаслабом ветру.Пока
взбирались,разнообразия поубавилось,а стволы стали толще, кряжистее.
Подлесок вцелом смотрелся обычно,как и на других участках;контраст
создавался исполинскими стволами-колоннами, подпирающими небо.
Черезпаручасовпослетого,каквышлиизнизины,путники
остановились на поляне,с которой открывался вид на западные холмы. Они
находились навершине холмистой гряды -мили двеизконца вконец -
обжимающей тропу справа.Деревья здесь были тоньше,и по тропе на этом
участке,видимо,часто хаживали животные. Попив воды из ручейка, после
короткого привала отряд пустился потропе.Более получаса напутине
встречалось ничего, чтоб таило хотя бы намек на опасность. Временами над
головой принимались кружить здоровенные москиты или комары,но, похоже,
их отпугивал сок, которым люди натерлись.