Сноровка прирожденного охотника не подвела: насекомое не успело толком
сняться со стены, как его подушкой смахнуло на пол.
Найл однимпрыжкомперенессячерезкомнату;защищеннаяжестким
покровомтварьхрупнулапод подошвой сандалии.Это была небольшая муха,
размах крыльев с ладонь.Найл дочистаобтерсандалиюодорожку,затем
подошел и притворил окно.
Снова закрыв глаза, почувствовал, что соглядатая больше нет.
Мрачного удовлетворения как не бывало:
страх вызываладогадка,чтозаним,Найлом,можно следить сквозь
призму сознания насекомого.
В такомслучае,получается,емувообщенекудадеватьсяот
беспрестаннойслежки.Этозначити то,что Смертоносцу-Повелителю,не
исключено, известно о каждом его шаге за последние несколько дней.
И хотя.по размышлении,такуюмысльонотклонил(подсознательная
сторожевая система непременно подала бы сигнал предупреждения), Найла никак
не оставлялодосаждающеечувствособственнойуязвимости.Онвообще-то
понимал,чтоСмертоносец-Повелитель потому постоянно и напоминает о себе,
чтобы лишить покоя, но легче от этого не становилось.
В этот миг обостренной чувствительностинеожиданныйщелчокзадвижки
заставилНайлавздрогнуть.ВкомнатестоялаМерльюи уже вставляла в
задвижку деревянную шпильку,чтобы не открылась.На Мерлью было короткое,
оставляющеерукиоткрытыми,платьеизкраснойшелковистойматерии;
золотистые с рыжинкой волосы плавной волной стекали по плечам.Когда она с
улыбкойповернулась к Найлу,сердце у него гулко стукнуло;он никогда не
видел ее такой красивой.
Она ничего не говорила,стояла,опустив руки.Вот она прошлачерез
комнату;остановившись,секунду-другую смотрела на него; затем, обвив ему
шею,поцеловала. Обнаженные ее руки были прохладны, а губы теплы. И тут до
Найла дошло,что он ошибался, полагая, будто Мерлью ему безразлична. Тесно
прижав ее к себе,он с изумленным восторгом чувствовал ее губы,сознавая,
что и она принимает его ласку с таким же вожделением.
Мерлью высвободилась первой.
Пробежав пальцами по волосам юноши, она прильнула щекой к его щеке.
- Я пришла забрать тебя обратно в город, к себе.
Найл попробовал качнуть головой, но Мерлью поспешно притиснулась щекой
к его лицу, и шевельнуться не получилось.
- Ты же знаешь, я не могу этого сделать.
- Ты не хочешь, чтобы мы были вместе?
- Хочу, конечно. Но еще и в живых остаться хочу.
Мерлью приникла губами к его уху, и ласковая их мягкость вызвала такое
сильное ощущение, что Найл замер в истоме.
- Давай не будем сейчас об этом. Я хочу, чтоб ты меня поцеловал.
Взяв Найлазаруку,онаподвелаегокдиванчику.
Слегким
замешательством он смотрел,как Мерлью проверяет, хорошо ли закрыта дверь.
Возвратись к диванчику, она улеглась, протянула руки Найлу навстречу.
И они снова канули в омут самозабвенной ласки,впитывая сущность друг
друга так,будто утоляли голод или жажду.Найл в очередной раз осознал ее
сущность практичной женщины, досконально знающей, что ей нужно, и воспринял
это как должное,без вызова.Ничего в Найле не воссталопротив,желание
отодвинуло все на второй план.
В этомбылодаженечто,относящеесянепосредственнокМерлью:
несносная тоска и разочарованность, желание забыться в руках мужчины.
И то чистое удовольствие,которое они дарили сейчасдругдругу,по
меретого,какегомужскаяжизненнаяэнергияпереходила в нее,а он
впитывал ее женскую энергию, тоже отгоняло все на второй план.
Это былпростойфизическийпроцесс,вполнесравниваемыйседой;
причем,ониоба удивительно подходили для того,чтобы утолить физический
голод друг друга.
Мерлью отстранилась первой, нежно оттолкнула Найла. Она отодвинулась в
уголдиванчикаи стала оправлять разметавшиеся волосы.Улыбнувшись юноше
сверху вниз, положила ладонь ему на щеку.
- Я хочу, чтобы ты возвратился со мной. - Едва Найл попытался покачать
головой,каконаприкрыла ему рот рукой.- Я обещаю,что они не то что
тронуть - дунуть на тебя не посмеют. Я не позволю им.
Найл бережным движением отвел ее руку ото рта.
- Он сегодня утром попытался меня убить.
- Я знаю.
- Знаешь?! - Найл изумленно распахнул на нее глаза.
- Да.У меня с Повелителем был разговор.Он сказал, что пытался тебя
убить.
- И при этом ты хочешь,чтобы я вернулся?- Он недоверчиво посмотрел
Мерлью в глаза. В них не было никакой утайки.
- Потому и хочу.Если Повелитель задумает разделаться,тебя ничто не
убережет. У него сонмище слуг.
- Он велел тебе это передать?
- Нет. Это передаю я, потому что это правда.
Найл сел, потеснив Мерлью.
- Еслипередомной станет выбор,среди друзей мне умереть или среди
врагов, я выберу смерть в кругу друзей.
- Но ведь ты не будешь среди врагов. Тебя будут окружать люди, которых
ты знаешь - мать,брат с сестренками,Ингельд, Массиг. Тебе известно, что
мой отец погиб?
- Да, - Найл кивнул. - Мне жаль.
- Это значит,что теперь я уженепринцесса,ауправительница,-
произнесла Мерлью с гордостью.- Ты мог бы стать моим мужем. Иначе говоря,
управителем.
- Ты считаешь,это бы обезопасило мне жизнь?- спросил он с грустной
улыбкой. Мерлью нетерпеливо тряхнула головой.
- Повелитель желает мира. Я знаю это. Пауки не похожи на людей. Они не
мечтатели,они реалисты.Я понимаю их,потому что отец у менятожебыл
реалист.Им ясно,что слуги жуков могут уничтожить весь их город со всеми
обитателями.