Ведь такую табличку мог найти и хэйкан, а чаклунов и у него достаточно! Тай-Тэнгри может прочитать надпись? - Может,- эхом откликнулся Патар. - А ты знаешь, где Акелон? - Знаю,- вновь ответило эхо. - А~а... А как выглядит Дверь? И Зеркало? - Этого не знаем ни я, ни он... На поляне вновь наступило молчание, даже лес притих, словно не желая мешать двум странным путникам, решившим провести ночь на древнем капище. - Если хэйкан найдет дверь, каменные волны могут обрушиться на Савмат,- наконец заговорил Светлый.- Если найду я... Но найти может и кто-то третий... Слушай, Патар, а может все-таки сказка? Или тот, кто спрятал табличку, ошибался? Ответа не было. Широкоплечий вздохнул и выпрямился, словно сразу став моложе. - А я-то думал, самое трудное, что мне осталось,- не допустить резни после того, как меня привалят камнем на Кеевой Горе! Ну, удружил, Ждан, старый друг! Ладно, я понял. Где находится Акелон? - Скажу,- голос Патара, напротив, звучал устало, словно разговор стоил ему огромных усилий.- Но не тебе. Пусть пока никто не знает всей тайны. Даже я... Я пошлю туда своего ученика. Он найдет Зеркало и, если повезет, узнает, где Дверь. Но о Сдвиге я промолчу - это лишь для нас с тобой... Светлый ответил не сразу. Наконец широкая ладонь хлопнула по бревну: - Ладно! Но твой ученик пойдет не один. Я пошлю с ним кого-нибудь из самых верных... - Лучше пошли кого-нибудь из самых глупых... Светлый помолчал мгновенье, затем тишину разорвал громкий смех. - Глупых! Ну, это можно! Глупых как раз хватает! Но тут нужен не просто глупый... Тут нужен очень глупый. Очень глупый - и очень верный. Ничего, найду... Главное, чтобы твой ученик не убежал с секретом к хэйкану. - Он не убежит,- Патар встал, поведя узкими плечами. Мои ученики не убегают. Лучше бы ты отпустил его одного... - Нет,- Светлый тоже встал, и при свете костра стало заметно, что он выше своего спутника на целую голову.- Ты веришь мне, я - тебе. А твоего ученика я не знаю. Ничего, может они подружатся - как мы с тобой когда-то... - У рахманов не бывает друзей,- возразил Патар. - Зануда,- вздохнул широкоплечий,- ну почему ты такой зануда, Ждан? - А ты очень забавно злишься,- внезапно хмыкнул Патар.- Всегда любил тебя доводить. - Ах ты! Огромная ладонь рассекла воздух, но тот, чьей шее предназначался удар, каким-то чудом успел оказаться в стороне. Широкоплечий рванулся вперед, но вдруг почувствовал, как его лопатки касаются земли. - Изменник,- недоуменно произнес он, глядя в усыпанное звездами небо.- Поднять руку на Светлого Кея! На потомка самого Кея Кавада! На властелина Савмата и победителя огров! - Это тебе не двуручником махать, Мезан-дружок,- узкая длинная рука одним рывком подняла огромное тело Кея с земли,- Говорил тебе, учись драться! - Говорил... Внезапно Светлый обхватил худые плечи Патара своими громадными ручищами и оба они рухнули в высокую траву. Над поляной стоял хохот - теперь смеялись оба. Старый идол недоуменно глядел на незваных гостей, и его разрубленная крест-накрест личина злобно щерилась.
Глава первая. Войча и Ужик
Жаркое летнее солнце ударило в лицо, и Войча невольно прикрыл глаза ладонью. Долгий разговор в полутьме маленькой комнаты, освещенной лишь крошечной лампадкой, почти заставил забыть о том, что за стенами сырого неуютного дворца лето. Но солнце - Небесный Всадник - поспешило напомнить о себе, и Войча долго тер глаза кулаком, пытаясь прогнать взявшееся невесть откуда желтое пятно. Наконец проклятая желтизна исчезла, и глазам стало зелено от травы, пробивавшейся сквозь неровные камни старой вымостки. В этот утренний час на заднем дворе Кеевых Палат, что занимали почти половину Савматского Детинца, было малолюдно. Несколько бедно одетых селян сгрудились у стены, разложив перед собой прямо на щербатые каменные плиты нехитрый завтрак - разломленные лепешки и вареную репу.
Дальше, у самых ворот, стоял большой воз, а неподалеку от него, прислонившись к каменному столбу, дремал какой-то паренек в черном плаще, смотревшемся в эту жаркую пору достаточно странно. Впрочем, все это Войча заметил мельком, как привык замечать в походе вещи ненужные, скорее для порядка, чем для пользы- Зато посреди двора его глазам предстало зрелище, от которого поневоле заныло сердце. Еще бы! Двое крепких ребят, едва ли ниже самого Войчи, медленно, словно нехотя, подступали к рослому чернобородому парню. Все трое были голыми по пояс, тренированные руки сжимали короткие франкские мечи, и Войча замер, напрочь забыв, зачем он сюда пришел. Походя он заметил, что мечи у всех троих настоящие, нетупленные, и парень замер, ожидая начала боя. Чернобородый тоже ждал, его меч был опущен вниз, а глаза смотрели куда-то в сторону. Нападавшие переглянулись и... Первый удар был отбит настолько быстро, что Войча лишь успел моргнуть. Затем удар, еще - и один из парней, заработав две глубокие царапины на руке и боку, отскочил назад - для него бой уже закончился. Второй оказался проворнее, его меч почти достиг груди противника, но тот сделал еле уловимое движение в сторону. Удар, резкий звук металла - и меч нападавшего звонко ударился о каменную плиту вымостки. - Плохо! - чернобородый опустил меч и сплюнул.- Марш тренироваться, олухи! Парни вновь переглянулись и, опустив головы, поплелись к дверям, ведущим во дворец. Чернобородый оглянулся и наконец-то заметил Войчу. Загорелое лицо дернулось короткой усмешкой: - А, Войчемир! Чолом! Видал болванов? - Чолом! Войча подошел к чернобородому и пожал горячую крепкую ладонь. - Надо бы их к Хальгу отправить. Чернобородый кивнул и не спеша подошел к стене, где лежала его небрежно скомканная рубаха. - Ты, говорят, у Хальга лучшим учеником был. - Говорят,- лицо Войчи невольно расплылось в довольной усмешке.- Мы же с ним в Ольмине... - Да знаю, знаю... Надо бы нам с тобой стукнуться, да все некогда. - А сейчас? - Войча уже полез к вороту рубахи, но чернобородый покачал головой: - Мне к отцу надо. У волотичей что-то неладно... Ты же, кажется, у него был? - Ага,- кивнул парень, запоздало вспомнив, что пришел сюда по делу, к тому же важному и чрезвычайно секретному. Впрочем, Войча был твердо уверен, что от Рацимира, старшего сына Светлого, особых секретов у него нет и быть не может. - Отец с порученим посылает? - как бы между прочим поинтересовался чернобородый, и Войча вновь кивнул, не заметив острого пристального взгляда, брошенного на него исподлобья. - С поручением... Рацимир, ты тут не видал старикашку? - Старикашку? - Кей Рацимир на этот раз был удивлен по-настоящему. Оглядевшись, он пожал плечами и вновь внимательно поглядел на Войчу.- А какого тебе нужно... старикашку? - Да чаклуна какого-то. Ну, кобника...- Войча тоже оглядел двор и остался весьма недоволен.- Светлый сказал, что этот чаклун здесь меня дожидается! - Ну-ну,- Рацимир криво усмехнулся и хлопнул Войчу по плечу,- ищи своего чаклуна, только в жабу не превратись. Войча лишь вздохнул в ответ и, махнув рукой Рацимиру, не спеша направился к воротам. Старший сын Светлого проводил его внимательным взглядом, вновь усмехнулся - на этот раз холодно и жестко, и лишь затем быстро зашагал к дверям. За воротами старикашки тоже не оказалось. Трудно сказать, почему Войча искал именно старика. Приказ Светлого был несколько иным, но простодушный Войча понял его именно так. Любой колдун - чаклун, кобник или обыкновенный сельский знахарь - в его представлении был дряхлым стариком с нечесанными патлами и мешком сушеных лягушек у пояса. Побродив у ворот, Войча вернулся во двор. Бросив унылый взгляд на поедавших репу селян, он скривился и, за неимением ничего лучшего, подсел к пареньку в черном плаще.