- Мы будем завоевателями, слабая женщина.
Мыпо-своемуобъяснялитебежизнь.Мыбудемзавоевателями,
возвращающимися со славой и берущими в наложницы своих подруг.
- И тогда мы будем твоими любовниками. Читай нам стихи, рабыня!..
Но ты больше не читала стихов. Ты отодвигала книгу. Ты внезапно ощущала
свою жизнь такой прочной, как молодое деревце,котороеувереннорастети
наливается соками. В жизни не было ничеголишнего.Мыбылизавоевателями
выдуманными, а тебеслужилиопоройтвоипапоротники,твоипчелы,твои
цикады, твои звезды,тыприслушиваласьккваканьюлягушек,тычерпала
уверенность во всем, что жиловокругтебявночнойтиши,чторослои
тянулось в тебе самой навстречу такой непостижимой и неизбежной судьбе.
И так как луна стояла уже высоко и приходило времясну,тызатворяла
окно, и луна отражалась в стекле. И мы говорили, что ты захлопнула небо, как
окно, и заперла в нем луну и горсточку звезд,потомучтоспомощьювсех
символов, всех ловушек мы старались завлечь тебявмир,скрывающийсяпод
видимостью вещей, на дно океанов, куда нас влекло наше беспокойство.
"...Я снова обрел родник. Чтобы отдохнутьсдороги,мненеобходима"
была она. Она есть. Другие... Есть женщины, которых после любовныхласкмы
отбрасываем далеко к звездам, о которых говорим, что они всего лишь создания
нашего сердца. АЖеневьева...тыпомнишь,онабыладлянасобитаемой
планетой. Я обрел ее, как обретают смысл вещей, и я иду рядом с ней вмире,
открывающемся мне в своей внутренней сути..."
Она приходила к нему из вещей. После тысячи разводовонаслужилаему
посредницей в тысяче браков. Она возвращала ему эти каштаны,этотбульвар,
этот фонтан. В каждой вещи опятьбылазаключенатайна,котораябылаее
душой. Этот парк не был больше причесан,подстрижениподметен,какдля
американского туриста:вегоаллеяхцарилбеспорядок-сухиелистья,
потерянный носовой платок, который оставляют после себялюбовники.Иэтот
парк становился западней.
II
Она никогда не говорила Бернису о своем муже Эрлене, но в тот вечер:
- Жак, у нас сегодня скучный обед, много людей: приходите, мне будет не
так одиноко.
Эрлен любит жесты. Слишком. К чему эта маскасамоуверенности,которую
он сбрасывает с близкими? Она с раздражением наблюдает за ним. Этотчеловек
играет роль, которую сам сочинил. И не из тщеславия,ачтобыувероватьв
себя.
- Ваше замечание, мой друг, весьма справедливо.
Женевьева отворачивается: ей противны этот закругленный жест, этот тон,
этот напускной апломб!
- Гарсон! Сигар!
Онаникогданевиделаеготакимдеятельным,словноопьяненным
собственной властью.
Можно подумать, что с ресторанных подмостков онправит
вселенной. Одно его слово родит истину и опровергаетее.Одноегослово,
доходя до гарсона, до метрдотеля, приводит их в действие.
Женевьева чуть морщит в полуулыбке губы. К чемуэтотзваныйобед?К
чему вот уже полгода это увлечение политикой? Эрлену кажется, что достаточно
зарядиться какими-то сильными идеями, усвоить какие-то сильныепринципы,и
он уверуетвсвоисилы.Итогда,ввосхищении,ончутьотходитот
собственной статуи и любуется собой.
Она не принимает участия в этой игре, она обращается к Бернису:
- Ну, блудный сын, расскажите мне опустыне...Когдажевынаконец
вернетесь к нам навсегда?
Бернис смотрит на нее.
Бернис угадывает в ней ту пятнадцатилетнююдевчонку,которая,какв
волшебных сказках, улыбается ему сквозь черты этой незнакомой женщины.Того
ребенка,которыйхочетпритаиться,нокаждымдвижениемвыдаетсебя:
Женевьева, я не забыл своего колдовства.Васнадообнять,стиснутьтак,
чтобы вам стало больно, и тогда та девочка всплывет на поверхностьибудет
плакать...
Теперь мужчины склоняют к Женевьеве свои белые манишки,онииграютв
обольстителей, словно женщину можно завоевать идеями, принципами, словно она
можетбытьнаградойвтакомсоревновании.Еемужтожепускаетсяв
любезности, и ночью он опять воспылает к ней страстью. Онсновавлюбленв
нее, когда она вызывает желание в других. Когда, благодаря вечернему платью,
оживлению, желаниюнравиться,вженщинечутьпроступаеткуртизанка.И
Женевьева думает: его привлекает все посредственное. Почему не любят ее всю,
как она есть? Любяткакие-тоеевнешниечерты,аеевнутренняяжизнь
остается в тени. Ее любят, как любятмузыку,роскошь.Онаостроумнаили
нежна, и она возбуждает желание. А во что она верит, что она чувствует,что
она несет в себе... до этого никому никакого дела нет.Еепривязанностьк
ребенку, ее самые естественные заботы, вся эта незримая часть ее существа-
ею пренебрегают.
Каждый мужчина, очутившись рядом с ней, перестает быть самим собой.Он
готов в угоду ей делить с ней ее печали и радости,онсловноговорит:"Я
буду таким, каким вы пожелаете". И это правда. Собственное лицо не имеет для
него значения. Значение имеет лишь обладание ею.
А для нее жизнь не исчерпывается любовью: у нее много других забот.
Она вспоминает о первых днях послепомолвки.Онаусмехается:иногда
Эрлен вдруг спохватывался и вспоминал, что он влюблен (он, конечно,забывал
об этом!). Он хочет с ней поболтать, приручитьее,покорить.-"Ах,мне
некогда..." И она шла впереди него по дорожке и нервнымдвижением,втакт
песенке, сбивала палочкой молодые ветки. Пахло влажной землей. И ветки,как
дождь, хлестали ее по щекам. Аонаповторялапросебя:"Мненекогда...
некогда!" Нужно было сначала заглянуть в теплицу и проведать цветы.