Он способен выйти против целой армии, твердо веря, что победит. А глядишь, и победит - если армия не слишком большая.
- Он очень дорог тебе, да?
- Я люблю его.
- Мужчины, говоря это, обычно добавляют "как брата". А ты - нет. И это хорошо. Давно ты его знаешь?
- С семнадцати лет. Я поступил в "Дракон" кадетом, и вскоре мы подружились.
- Зачем он хотел сразиться с тобой?
- На самом деле он этого не хотел. Но жизнь обошлась с ним сурово, и он винил в этом меня - по крайней мере отчасти. Когда-то давно он хотел свергнуть Цеску. И мог бы добиться успеха - но я ему помешал.
- Такое нелегко простить.
- Да, пожалуй, - оглядываясь назад, я это понимаю.
- Ты по-прежнему намерен убить Цеску?
- Да.
- Даже если этим обречешь себя на смерть?
- Даже тогда.
- И куда же мы теперь отправимся? В Дренан ? Он взял ее за подбородок:
- Ты еще не раздумала идти со мной?
- Нет, конечно.
- Пусть это себялюбиво, но я все-таки рад.
Человеческий крик пронзил тишину раннего утра, и стаи птиц, заголосив, снялись с деревьев. Тенака вскочил на ноги.
- Это там! - крикнула Рения, указывая на северо-восток. Тенака обнажил меч, сверкнувший на солнце, и бросился бежать, а Рения за ним.
Крики сопровождались теперь звериным рычанием, и Тенака замедлил бег.
- Это полулюд, - сказал он, когда Рения его догнала.
- Что же делать?
- О черт! Подожди здесь.
Преодолев легкий подъем, Тенака выбежал на небольшую поляну, окруженную заснеженными дубами. Посреди поляны под деревом скорчился человек, окровавленный, с разодранной ногой. Над ним высился громадный полулюд.
Мгновение - и зверь набросился на свою жертву. Тенака закричал, полулюд устремил на него взгляд кроваво-красных глаз. Тенака знал: сейчас он смотрит в лицо смерти, - ни один человек не смог бы выйти живым из схватки с этим чудищем. Рения встала рядом, в руке ее сверкал кинжал.
- Назад! - рявкнул Тенака.
- Что теперь? - как ни в чем не бывало спросила она.
Зверь выпрямился во весь свой девятифутовый рост и растопырил когтистые лапы. На какую-то долю он, видимо, был медведем.
- Бегите! - закричал раненый. - Прошу вас, бегите!
- Хороший совет, - сказала Рения.
Тенака промолчал, и тогда зверь с леденящим душу ревом кинулся на них. По всему лесу разнеслось эхо. Тенака пригнулся, не сводя с чудища глаз.
Тень зверя упала на него, и он бросился вперед с надирским боевым кличем.
Зверь исчез.
Тенака рухнул в сугроб, выронил меч, перекатился, вскочил на ноги и очутился перед раненым, который теперь стоял с улыбкой на лице. На теле его не было ран, а на одежде - крови.
- Что за чертовщина?! - воскликнул Тенака.
Человек замерцал и исчез. Тенака обернулся к Рении - она смотрела прямо перед собой, широко раскрыв глаза.
- Кто-то сыграл с нами шутку, - сказал Тенака, отряхивая снег с камзола.
- Но зачем?
- Не знаю. Пошли отсюда - лес лишился своих чар.
- Они были совсем как настоящие. Я уж подумала, что нам конец. Что это, призраки?
- Кто их разберет? Так или иначе, следов они не оставили, и мне недосуг разгадывать загадки.
- Но ведь должна быть причина. Неужели все это устроили только ради нас?
Он пожал плечами, подал ей руку на крутом склоне, и они вернулись в лагерь.
В сорока милях от них в тесной комнате сидели четверо мужчин, закрыв глаза и соединив умы. Один за другим они открыли глаза, откинулись на спинки стульев и потянулись, словно очнувшись от глубокого сна. Их глава тот, который явился Тенаке на поляне, - встал, подошел к стрельчатому окну и посмотрел вниз, на луг.
- Ну, что скажете? - не оглядываясь, спросил он. Трое переглянулись, и один из них, коренастый, с густой желтой бородой, ответил:
- По меньшей мере он достоин. Он без колебаний бросился тебе на помощь.
- Так уж ли это важно? - спросил главный, по-прежнему глядя в окно.
- По-моему, да.
- Объясни почему, Аквас.
- Стремясь к своей цели, он не утратил человеколюбия. Он готов скорее рискнуть своей жизнью - даже лишиться ее, - нежели бросить человека в беде. Свет коснулся его.
- Что скажешь ты, Балан?
- Судить о нем слишком рано. Быть может, он действовал под влиянием минуты, - ответил другой, выше и стройнее Акваса, с гривой курчавых темных волос.
- Катан?
Последний из четверых, худощавый, с узким лицом аскета и большими грустными глазами, улыбнулся.
- Будь моя воля, я сказал бы "да". Он достоин. Он человек Истока, хотя и не знает об этом.
- Значит, в главном мы согласны. Думаю, пришло время поговорить с Декадо.
- Не следует ли сначала убедиться окончательное, отец настоятель? спросил Балан.
- Жизнь ни в чем не убеждает нас окончательно - кроме того, что все мы смертны.
5
Уже час как прозвучал сигнал к тушению огней - улицы Дренана опустели, затих огромный белый город. Луна в своей третьей четверти висела в ясном небе, и ее отражение осколками дробилось в омытых дождем булыжниках Столбовой улицы.
Из тени высокого здания вышли шестеро. На них были надеты черные доспехи, и черные шлемы скрывали их лица. Быстро и целеустремленно зашагали они ко дворцу, не глядя ни вправо, ни влево.
Двое полулюдов с тяжелыми секирами преградили им путь, и шестеро остановились. Шесть пар глаз воззрились на полулюдов - и полулюды, взвыв от боли, бросились бежать.
Множество взглядов следило за шестерыми из-за ставен и плотно задернутых занавесок - они ощущали эти взгляды и чувствовали, как по мере узнавания любопытство сменяется страхом.
Они шли молча и наконец остановились у ворот. Заскрежетал засов, распахнулись тяжелые створки, часовые склонили головы, и шестеро в черных доспехах прошли во двор, а оттуда - в освещенный чадящими факелами коридор с многочисленной стражей. Завидев шестерых, все отступали в сторону и отводили глаза. В торце коридора открылись двойные двери из дуба и бронзы. Предводитель вскинул руку - пятеро повернулись кругом и застыли у дверей, опустив руки в черных перчатках на выточенные из черного дерева эфесы мечей.
Предводитель вошел, подняв забрало.
Как он и полагал, первый министр Цески Ээртик ждал его один за письменным столом. Министр поднял темные глаза с тяжелыми веками.
- Добро пожаловать, Падакс, - сухо, с отзвуком металла произнес он.
- Приветствую вас, советник, - улыбнулся Падакс - высокий, с квадратным лицом и глазами серыми, как зимнее небо. Несмотря на полные чувственные губы, лицо его нельзя было назвать привлекательным. Что-то странное таилось в его чертах, какой-то неуловимый изъян.
- Император нуждается в ваших услугах. - Ээртик встал из-за дубового стола, прошелестев темным бархатным одеянием. Этот звук напомнил Падаксу шелест змеи в сухой траве, и он снова улыбнулся.
- Я всегда готов служить императору.
- Он знает, Падакс, - и знает, что вы цените его щедрость. Некий человек замыслил против императора зло. Нам сообщили, что сейчас он где-то на севере. Император желает взять в плен или убить его.
- Тенака-хан.
- Так вы знаете? - изумленно раскрыл глаза Ээртик.
- Как видите.
- Можно спросить, откуда?
- Нельзя.
- Этот человек - угроза для империи, - скрывая раздражение, сказал Ээртик.
- Можете считать его покойником, как только я отсюда выйду. Известно вам, что его сопровождает Ананаис?
- Нет, неизвестно, но теперь, когда вы сказали об этом, тайна прояснилась. Считалось, что Ананаис умер от ран. То, что они вместе, представляет какое-то затруднение для вашего ордена?
- Нет. Один, двое, десяток, сотня... какая разница? Против моих храмовников им не устоять. Утром мы отправимся в путь.
- Требуется ли от меня какая-либо помощь?
- Да. Через два часа пришлите в Храм ребенка.