- Ты кто? - прогнусавил тот в ответ, с трудом ворочая толстым языком.
- Давай, давай - пойди посмотри, чего им надо! - рявкнул Муха.
Полулюд подчинился, а его собратья тоже вылезли в коридор и потащились за ним, не глядя на Муху. А Муха, бросившись к воротам, сунул ключ в замок. Как только ворота открылись, в глубинах коридора раздался рев. Муха обернулся и увидел бегущих к нему полулюдов. Трясущимися пальцами он выдернул ключ, выскочил за ворота, захлопнул их за собой и быстро запер.
Ночной холод охватил его. Он взбежал по короткой лестнице в западный двор, взобрался на ограду и скатился вниз на мощеную улицу.
Время тушить огни давно уже пробило, и тьма сопутствовала ему всю дорогу до постоялого двора. Муха влез по шпалерной решетке к своему окну и постучал в ставню.
Белдер, открыв окошко, помог ему забраться внутрь.
- Ну что? - спросил старый солдат.
- Я достал их.
- Меня просто отчаяние берет. Я потратил на тебя столько лет, и кем же ты стал в итоге? Вором!
- Это у меня в крови, - ухмыльнулся Муха. - Вспомни Бронзового Князя!
- Это только легенда. А даже если и правда, все его потомки были вполне порядочными людьми. Даже это надирское отродье - Тенака!
- Не говори о нем плохо, Белдер, - тихо отозвался Муха. - Он был мне другом.
2
Тенака спал, и его преследовали привычные сны.
Степь расстилалась перед ним до самого края земли застывшим зеленым океаном. Он натянул сыромятные поводья, и низкорослый конек, осадив, повернул на юг, стуча копытами по твердой глине.
Сухой ветер хлестнул в лицо, и он рассмеялся.
Здесь, только здесь он был самим собой.
Полунадир, полудренай, весь - ничто, плод войны, воплощенный символ нелегкого мира. В племенах его принимали с холодной учтивостью - ведь в его жилах текла кровь самого Ульрика. Но дружеских чувств к нему не питали. Дренаи дважды давали отпор кочевникам. Сначала, в старину, легендарный Бронзовый Князь отстоял перед ордами Ульрика Дрос-Дельнох. Двадцать лет назад "Дракон" наголову разбил войско Джонгира.
И теперь Тенака служил живым напоминанием об этом поражении.
Он скакал по степи один и совершенствовался в воинских искусствах. Меч, лук, копье, секира - в этом во всем он превзошел своих сверстников. Когда они отрывались от учения, чтобы поиграть, он продолжал занятия. Он прислушивался к словам мудрых, видевших войны и битвы по-своему, и его острый ум впитывал их уроки.
Когда-нибудь его примут как своего - надо только набраться терпения.
Но однажды он вернулся в родной стан и увидел свою мать рядом с Джонгиром. Она плакала.
И он понял. Он соскочил с седла и склонился перед ханом, даже не взглянув на мать, - таков был обычай.
- Тебе пришла пора вернуться домой, - сказал Джонгир. Тенака не ответил, только кивнул.
- В "Драконе" тебе приготовлено место - это твое право, ты сын князя. - Хану, казалось, было не по себе, и он избегал пристального взгляда Тенаки. - Ну, ответь же что-нибудь, - отрывисто бросил он.
- Как ты пожелаешь, повелитель, так и будет.
- И ты не просишь, чтобы я позволил тебе остаться?
- Если ты так хочешь.
- Я ничего от тебя не хочу.
- Когда мне ехать?
- Завтра. Тебя будут сопровождать двадцать всадников, как подобает моему внуку.
- Ты оказываешь мне честь, повелитель.
Хан кивнул, покосился на Шиллат и пошел прочь. Шиллат подняла полог шатра, и Тенака вошел в свой дом. Она последовала за ним, и там он обнял ее и сжал ей руки.
- О, Тани, - прошептала она сквозь слезы. - Чего ему еще от тебя надо?
- Может быть, Дрос-Дельнох станет мне настоящим домом, - ответил он. Но надежды в его голосе не было - Тенака был не дурак.
Проснувшись, он услышал, как бушует за окном метель. Он потянулся и взглянул на огонь - остались только тлеющие угли. Девушка спала на стуле, дыхание ее было ровным.
Тенака подложил дров и осторожно раздул пламя. Потом посмотрел на старика - тот лежал мертвенно-бледный. Пожав плечами, Тенака вышел из комнаты. В коридоре стоял ледяной холод, и половицы потрескивали под сапогами. Он прошел на кухню, к колодцу, и стал качать насос, радуясь случаю размять мышцы. Скоро вода, вознаградив его усилия, полилась в деревянное ведро. Тенака скинул куртку, серую шерстяную рубаху и обмылся до пояса, наслаждаясь почти мучительным прикосновением ледяной воды к разогретому после сна телу.
Сняв остальную одежду, он отправился в гимнастический зал. Он крутнулся, подпрыгнул и легко опустился на пол, рубанув воздух сперва правой рукой, потом левой. Покатился по полу, выгнул спину и вскочил на ноги.
Рения наблюдала за ним с порога, укрывшись в темном коридоре. Это зрелище зачаровало ее. Он двигался, как танцор, однако было в нем и нечто варварское - какое-то первобытное начало, смертоносное и в то же время прекрасное. Его руки и ноги мелькали, круша и убивая незримых противников, а лицо оставалось безмятежным, свободным от всех страстей.
Рения содрогнулась. Ей хотелось назад, в тепло и уют комнаты, но она не смогла пошевельнуться. Его золотистая кожа казалась теплой и мягкой, но под ней вздувались и напрягались мускулы, твердые, как сталь-серебрянка. Рения закрыла глаза и попятилась. Лучше бы она этого на видела.
Тенака смыл с себя пот и быстро оделся, одолеваемый голодом. Вернувшись в комнату, он почувствовал какую-то перемену. Рения, избегая его взгляда, сидела подле старика и гладила его седые волосы.
- Буря утихает, - сказал Тенака. - Да.
- Что случилось?
- Ничего... только Олен как-то нехорошо дышит. Как ты думаешь, ему не хуже?
Тенака взял хрупкое запястье старика и нащупал пульс - сердце билось слабо и неровно.
- Когда он ел в последний раз?
- Два дня назад.
Тенака достал из котомки вяленое мясо и мешочек с овсом.
- Жаль, сахару нет - придется обойтись так. Пойди принеси воды и какой-нибудь горшок.
Рения молча вышла. Тенака улыбнулся. Вот, значит, в чем дело - она видела, как он упражняется, и это почему-то смутило ее. Он покачал головой.
Девушка вернулась с полным воды чугунком.
- Отлей половину, - велел он.
Она выплеснула воду в коридор, а Тенака нарезал кинжалом мясо и осторожно поставил горшок на огонь.
- Почему ты не заговорила со мной? - спросил он не оборачиваясь.
- О чем ты?
- Там, в гимнастическом зале. - Меня не было там.
- Откуда ты тогда знаешь, где взять горшок и воду? Ночью ты не вставала.
- Да кто ты такой, чтобы меня допрашивать? - взвилась она.
- Чужак. - Он повернулся. - Тебе незачем лгать или притворяться. Маски нужны только с друзьями.
Она села у очага, протянув к огню свои стройные ноги.
- Как грустно, - тихо проговорила она. - Ведь только с друзьями можно чувствовать себя спокойно.
- С чужими легче: они входят в твою жизнь лишь на мгновение. Их нельзя разочаровать - ты им ничем не обязан, и они ничего не ждут от тебя. А друзья ждут - вот почему их так легко ранить.
- Странные, видно, у тебя друзья.
Тенака помешал похлебку кинжалом. Ему вдруг стало как-то неуютно почему-то он утратил власть над разговором.
- Откуда вы? - спросил он.
- Я думала, тебе это все равно.
- Почему ты не заговорила со мной? - сощурился он. Она отвернулась.
- Не хотела тебе мешать.
Это была неправда, и оба они это знали, но атмосфера разрядилась, и молчание уже не разъединяло их. Снаружи старела и умирала буря - вой сменился жалобными стонами.
Похлебка загустела. Тенака добавил овса и посолил.
- Пахнет вкусно, - сказала Рения, склонившись над огнем. - Что это за мясо?
- Большей частью мул.
Тенака пошел на кухню за деревянными мисками. Когда он вернулся, Рения уже разбудила старика и помогла ему сесть.