Прогрессивныеубеждения
насквозь пронизаны логикой. Онасоставляетгордостьцелыхпоколений.Но
чувство она парализует, если подразумевать подэтимнесантименты,ато
гибкое и весьма активное движение души, что сродни спинному хребтукошки-
эластичное, пружинящее,всегдаготовоекпрыжку.Логикасоздаеттакую
великолепную,такуюобразцовуюситуациюпревосходства,чтовсякое
предположение, будто и вне еемогутнайтисьдостойныевниманияобласти,
рассеивается. Так самое существенное остаетсяобособленныминедосягаемым
для профессоров и банкиров.
Фиола насмешливо дополнил:
- Для деловитых и старательных.
Кай достал сигареты.
- Не будем забалтывать наше возвышенное настроение.
- Я полагаю, что мы подводим под него солидный фундамент.
- Это еще хуже. Надо что-то делать...
Креолы пели теперь под аккомпанемент своих банджо исаксофонов.Между
силуэтами сидящих снова показался профиль танцующей женщины.
- Вы правы, - молвил Фиола, - надо что-тоделать.Когдавидишь,как
танцует эта женщина,хочетсядажесделатьчто-тонеобыкновенное.-Он
улыбнулся Каю белозубой улыбкой. - Не попробоватьлинамсорватьбанкв
рулетку?
- Идет.
Они ушли с террасы.
- По-моему, мы весьма решительны, - радостно заметил Фиола.
- Весьма. У нас хорошая основа.
- Я бы сказал, что даже мораль на нашей стороне.
- Тем осторожней будем мы делать ставки.
Перед входом в казино Фиола достал фишку и бросил ее назад через плечо.
- Жертва Меркурию.
- Нет,Венере.-Кайуказалнастофранковуюкокотку,котораяс
изумлением подобрала нежданный выигрыш, упавший к ее ногам,ипосылалаим
воздушные поцелуи. - Это наверняка к счастью.
Некоторое время они присматривались к рулеткам.Кайпоставилпервым.
Фиола делал себе пометки. Шла большая и жесткая игра, уже далеко не шалость,
даже не развлечение, - царил азарт, который требовал напряжения всех нервов.
Зал был насыщен флюидами.
Несколько раз выпал "зеро", и банк загреб столько денег,чтобалканец
разбил свою шкатулку с пауком и вышел из игры. Его местозанялапышнотелая
дама-бельгийка. Онавосседала,какнаседка,наподушках,коимивелела
выложить себе кресло, и гребла над столом жирными, вялыми движениями рук.
Кай прощупывал рулетку. Он ужетриразаудачноставилнакрасное,
теперь, рискнув всем выигрышем, попытал счастьянанечет,обеспечилсебе
первую дюжину, утроив сумму, прибавил еще комбинацию из четырехномеров,и
все деньги поставил на семерку. Больше у него с собой не было ни гроша.
Напряжение игры завладело им теперь с такой силой, что для него ужене
существовало ничего, кроме зеленогостола,который,казалось,былстоль
насыщен энергией, что едва не лопался.
Ну,разумеется,я высмеял его подозрения и с легкостью их рассеял. А затем
имел удовольствиенаблюдать,как обоихвашихдрузей освободилииони с
радостью воротились к своим гуртам.
-- Ах, сэр! -- вскричал я. -- Почему вы не привели их обоих сюда?
-- Выне давалимнетакого поручения, мистерДьюси, -- отвечалмой
адвокат. -- Какямог знать,чтовыпожелаетевозобновитьзнакомство,
которое наконец стольблагополучно пришло к концу? И, по совести говоря,я
бывоспротивился, дажеесли бы вы мне это поручили. Пусть себе идутсвоей
дорогой!Имуплачено,онивполнедовольны ипочитают мистераСент-Ива
величайшим своимблагодетелем. Когда я выдал каждому по пятьдесят фунтов --
как вам угодно, мистерДьюси, а этого более чем достаточно, -- Тодд стукнул
посохомоземь исказал(вообще-тоя только его голос и слышал, второй уж
вовсени разуртане раскрыл): "То-то,яжговорил, он самый настоящий
джентльмен!"Аяему в ответ:"Знаете, Тодд, то же самоемистер Сент-Ив
говорит про вас".
-- Словом, обмен любезностями, как в великосветской гостиной!
-- Нет, право,мистер Дьюси,эти самые Кэндлиш иТодд ушли извашей
жизни -- и скатертью дорога! Конечно, онина свой лад превосходные люди, но
вам не компания,и, сделайте милость, обещайтемне оставитьнаконецсвои
проказыи не связываться более с гуртовщиками,разбойниками, мастеровыми и
прочим сбродом, анаслаждайтесь жизнью, подобающей вашим летам,богатству,
уму и, ежелимне позволено обэтомупомянуть, вашей наружности.И первым
шагом на этом пути будет холостяцкий обед у меня дома, -- докончил он, глядя
на часы.
Заобедом,кстатиговоря,отменновкусным, мистерРобби продолжал
развивать свою мысль.
--Вы, безсомнения, любитель потанцевать? -- спросил он меня. -- Так
вот,в четверг состоитсябал в Благородном собрании. Вы непременнодолжны
там быть, и позвольте мне к тому же выполнить долгчести и от именинашего
города послать вам приглашение. Я твердо верю, что молодой человек всегдаи
во всем остаетсямолодым человеком, но заклинаю вас, хотя бы из уважения ко
мне: довольногуртовщиков и разбойников! Кстати, мне вдруг пришло на мысль,
--я ведь и сам был молод когда-то! -- что у вас может на бале не оказаться
дамы, и потому, ежели только вассоблазнитскучнейшее семейноечаепитие в
холостяцком доме стряпчегов обществе его племянниц и племянников, внучатых
племянниковиплемянниц,атакжеегоподопечныхимногочисленных
родственников его бывшихклиентов,тозаглянитекомнесегодня часув
седьмом. Надеюсь, мнеудастсяпредставить вас двумилитрем барышням, на
которыхстоитпосмотреть,изатемнабале вБлагородномсобраниивы
пригласите их потанцевать.
И мистер Робби принялся описывать мне девиц, по его мнению, подходящих,
с которыми я могу познакомиться у него дома.