-
Правильно, - отвечал я, - потому что, если сердце у тебя доброе, жаль будет,
если его украдут: оно - твоемаленькоесокровищеипридаетлицутвоему
больше красы, чем жемчуга, которые ты бы надела на себя.
Молодая девушка слушала с покорным вниманием, держа все время заленту
атласный кошелек. - Какой он маленький, - сказал я, подхватываякошелекза
донышко - она протянула его ко мне, - и в нем очень немного,моямилая,-
сказал я, - но если ты будешь настолько жедоброй,насколькотыпригожа,
небо наполнит его. - В руке моейбылозажатонесколькокроннапокупку
Шекспира; так как девушка совсем выпустила кошелек,ясунулвнегоодну
крону и, завязав ленту бантиком, вернул ей.
Молодая девушка сделаламнереверанснестолькоглубокий,сколько
почтительный, - то былоодноизтехмолчаливых,полныхпризнательности
приседаний, в которых сама душа преклоняется - тело же только дает знатьоб
этом. Ни разу в жизни не получал яиполовинытакогоудовольствия,даря
какой-нибудь девушке крону,
- Совет мой, милая, не стоил быломаногогроша,-сказаля,-не
присоедини я к нему этой монеты; но теперь вы будете вспоминатьонемпри
каждом взгляде на крону, - не тратьте же ее, милая, на ленты.
- Честное слово, сэр, - серьезным тоном сказала девушка, - я на этоне
способна. - Сказав это, она, как принятовмаленькихсделкахначестное
слово, протянула мне руку. - En verite, Monsieur, je mettraicetargenta
part {Право, сударь, я отложу эти деньги (франц.).}, - проговорила она.
Когда между мужчиной иженщинойзаключенцеломудренныйдоговор,он
санкционирует самые интимные их прогулки; поэтому, хотя уже стемнело, мы без
всякого смущения пошли вместе по набережной Контиподтемпредлогом,что
дороги наши лежали в одну сторону.
Она вторично сделала мне реверанс, перед тем как тронуться впуть,но
не отошли мы и двадцати ярдов от дверей лавки, как моя спутница,словноей
все еще было мало сделанного, на минуточку остановилась, чтобы еще разменя
поблагодарить.
- То была скромная дань, -отвечаля,-невольнопринесеннаямной
добродетели, и ни за что на светеянехотелбыошибитьсяотносительно
женщины, которой я ее воздал, - но я вижу невинность на вашем лице, дорогая,
- и да падет позор на того, кто расставит когда-нибудь сети на ее пути!
Девушка, по-видимому, была так или иначе тронута тем, что ясказал,-
она глубоко вздохнула - я счел себя не вправерасспрашиватьопричинеее
вздоха - поэтому не сказал ни слова, пока не дошел до угла Неверскойулицы,
где мы должны были расстаться.
- Точно ли этим путемможнопройтидогостиницыМодена,милая?-
спросил я. Она ответила, что можно - или же можно пойти по улице Генего,на
которую я сверну за ближайшим углом. - Так я пойду, милая, по улицеГенего,
- сказаля,-подвумпричинам:во-первых,этомнесамомудоставит
удовольствие, а потом, и вампозволитдольшеидтиподмоейзащитой.
-
Девушка была тронута моей учтивостью - исказала,чтоейбылобыочень
приятно, если бы гостиница Модена находилась на улице СвятогоПетра.-Вы
там живете? - спросил я. - Девушка ответила, чтоонаfilledechambreу
мадам Р***. - Праведный боже, - воскликнул я, - да ведь это тасамаядама,
которой я привез письмо изАмьена!-Девушкасказала,чтомадамР***,
кажется, действительно ждет иностранца с письмом и очень хочет поскорееего
увидеть, - тогда я попросил ее передать от меня поклон мадам Р*** и сказать,
что я обязательно приду к ней с визитом завтра утром.
Мы все время стояли на углу Неверской улицы, пока шел этот разговор.-
Потом я еще на минутку остановился, чтобыдатьмоейспутницевозможность
распорядиться с Egarements du coeur etc. удобнее, - чем нести их вруке,-
сочинение это было в двух томах; яподержалвторой,покаоназасовывала
первый себе в карман; после этого она подставила карман, и я засунул внего
второй вслед за первым.
Сладко ощущать, какимитоненькиминитямисвязываютсянашивзаимные
чувства.
Мы снова тронулись в путь, и, сделав третий шаг, девушка взяла меня под
руку - я только что хотел ей предложить - но онасделалаэтосамастой
нераздумывающей простотой, которая показывала, как мало онаозабоченатем,
что никогда раньше меня не видела. Я же почувствовал такое твердое убеждение
в нашем кровном родстве, что невольно повернулся, чтобы взглянуть на ее лицо
и увидеть, не могу ли яобнаружитьнанемкакую-нибудьчертусемейного
сходства. - Чего там! - сказал я. - Разве мы все не родственники?
Когда мы дошли доповоротанаулицуГенего,яостановился,чтобы
попрощаться с ней всерьез. Девушка снова поблагодарила меня за то, что яее
проводил и был с нею так добр. - Она дважды со мной попрощалась - столько же
раз попрощался и я с ней, и прощание наше было так задушевно, что, происходи
оно где-нибудь в другом месте, я непоручусь,чтонезапечатлелбыего
поцелуем христианской любви, теплым и святым, как поцелуй апостола.
Но так как вПарижецелуютсятолькомужчины-тоясделалвещь
равнозначную -
- Я от души пожелал, чтобы бог благословил ее.
^TПАСПОРТ^U
^TПАРИЖ^U
Когда я вернулся в гостиницу, Ла Флер сказал, чтообомнесправлялся
лейтенант полиции. - Черт побери! - сказаля,-язнаюпочему.-Пора
осведомить обэтомтакжеичитателя,потомучтовтомпорядке,как
происходили события, я обошел этот случай молчанием; не то чтобы он выпалу
меня из памяти, но если бы я рассказал о нем тогда,онбылбы,вероятно,
теперь позабыт - а как раз теперь он мне нужен.
Я так спешил, уезжая из Лондона, что мне ни разу не пришла на ум война,
которую мы тогда вели с Францией; только приехаввДувриразглядываяв
подзорную трубу холмы за Булонью, я о ней вспомнил, а в связи с нейотом,
что во Францию нельзя являться без паспорта.