Говоря это, он однойрукойподнесмне
свою, а другой взял у меня мою; поцеловав се, он спрятал у себя нагруди-
из глаз его струились целые потони признательности - и распрощался.
Я храню эту табакерку наравне с предметами культа моейрелигии,чтобы
она способствовала возвышению моих помыслов; по правде сказать,безнеея
редко отправляюсь куда-нибудь; много раз вызывал я сеепомощьюобразее
прежнего владельца, чтобы внести мир в свою душу среди мирской суеты; какя
узнал впоследствии, он был весь в ее власти лет до сорокапяти,когда,не
получив должного вознаграждения за какие-то военные заслуги и испытаввто
же время разочарование в нежнейшей из страстей, онбросилсразуимечи
прекрасный пол и нашел убежище не столько в монастыре своем, сколько всебе
самом.
Грустно у меня на душе, ибо приходится добавить, что, когда я спросил о
патере Лоренцо на обратном пути через Кале, мне ответили, что он умер месяца
тритомуназадипохоронен,поегожеланию,невмонастыре,ана
принадлежащем монастырю маленьком кладбище, в двухльеотсюда.Мнеочень
захотелось взглянуть, где его похоронили, - и вот, когда явынулмаленькую
роговую табакерку, сидя на его могиле, и сорвал в головах у него два или три
кустика крапивы, которым там было не место, это так сильно подействовалона
мои чувства, что я залился горючими слезами, - но яслаб,какженщина,и
прошу моих читателей не улыбаться, а пожалеть меня.
^TДВЕРИ САРАЯ^U
^TКАЛЕ^U
Все это время я ни на секунду не выпускал руки моей дамы; ядержалее
так долго, что было бы неприлично выпустить ее, не прижавспервакгубам.
Когда я это сделал, кровь и оживление, сбежавшие с ее лица, потокомхлынули
к нему снова.
Случилось,чтовэтукритическуюминутупроходилимимодва
путешественника,заговорившиесомнойвкаретномдворе;увидевнаше
обращение друг с другом, они, естественно, забрали себе в голову, что мы,-
по крайней мере, _муж и жена_; вот почему, когда они остановились, подойдя к
дверям сарая, один из них, а именно пытливый путешественник, спросил нас, не
отправляемся ли мы завтра утром в Париж.-Ясказал,чтомогуответить
утвердительно только за себя, а дама прибавила, что она едет в Амьен.-Мы
вчера там обедали, - сказал простодушный путешественник.-Вашадорогав
Париж проходит прямо через этот город, - прибавил его спутник.Ясобирался
было рассыпаться в благодарностях за сообщение, что _Амьен лежит на дороге в
Париж_, но, вытащив роговую табакерку бедного монаха с цельювзятьизнее
щепотку табаку, - я спокойно поклонился им и пожелал благополучно доехать до
Дувра. - и они нас покинули.
- А что будет плохого, - сказал я себе, - если я попрошу эту удрученную
горем даму занять половину моей кареты? - Какие великие беды могут отэтого
произойти?
Все грязные страсти и гадкие наклонности естествамоеговсполошились,
когда я высказал это предположение.
-Тебепридетсятогдавзятьтретью
лошадь, - сказала _Скупость_, - и за это карман твой поплатится надвадцать
ливров. - Ты не знаешь, кто она, - сказала _Осмотрительность_, - ивкакие
передряги может вовлечь тебя твоя затея, - шепнула _Трусость_.
- Можешь быть уверен, Йорик, - сказало_Благоразумие_,-чтопойдет
слух, будто ты отправился в поездку с любовницей и с этойцельюсговорился
встретиться с ней в Кале.
- После этого, - громко закричало _Лицемерие_, - тебе невозможнобудет
показаться в свете, - или сделать церковную карьеру, - прибавила_Низость_,
- и быть чем-нибудь побольше паршивого пребендария.
- Но ведь этого требует вежливость, - сказал я, - и так как в поступках
своих я обыкновенно руковожусь первым побуждением иредкоприслушиваюськ
подобнымнаговорам,которые,насколькомнеизвестно,способнытолько
обратить сердце в камень, - то я мигом повернулся к даме -
- Но пока шла эта тяжба, она незаметно ускользнула иктомувремени,
когда я принял решение, успела сделать по улице десять или двенадцать шагов;
я поспешно бросился вдогонку, чтобы как-нибудь поискуснеесделатьейсвое
предложение; однако, заметив, что онаидет,опершисьщекойналадоньи
потупиввземлюглаза-медленными,размереннымишагамичеловека,
погруженного в раздумье, - я вдруг подумал,чтоионаобсуждаеттотже
вопрос. - Помоги ей, боже! - сказал я, - верно, у нее, как иуменя,есть
какая-нибудь ханжа-тетка, свекровь или другая вздорная старуха,скоторыми
ей надо мысленно посоветоваться об этом деле. -Вотпочему,нежелаяей
мешать и решив, что галантнее будет взять ее скромностью, а ненатиском,я
повернул назад и раза два прошелся перед дверями сарая, пока онапродолжала
свой путь, погруженная в размышления.
^TНА УЛИЦЕ^U
^TКАЛЕ^U
При первом же взгляде на дамурешиввсвоемвоображении,"чтоона
существо высшего порядка", - ивыставивзатемвторуюаксиому,стольже
неоспоримую, как и первая, а именно, что она - вдова, удрученная горем, -я
дальше не пошел: - я и так достаточно твердо занимал положение, котороемне
нравилось - так что, пробудь она бок о бок со мной до полуночи, я остался бы
верен своим догадкам и продолжалрассматриватьееединственноподуглом
этого общего представления.
Но не отошла она еще от меня и двадцати шагов, как что-то во мнестало
требовать более подробных сведений - навело на мысль о предстоящей разлуке -
может быть, никогда больше не придется ее увидеть - сердцу хочетсясберечь,
что можно; мне нужен был след, по которому желания мои могли бы найти путь к
ней в случае, если бы мне не довелось больше с нейвстретиться;словом,я
желал узнать ее имя - ее фамилию - ее общественное положение;таккакмне
известно было, куда она едет, то захотелось узнать, откуда она приехала;но
не было никакого способа подступитьсякнейзавсемиэтимисведениями:
деликатность воздвигаланапутисотнюмаленькихпрепятствий.