Не считайте нас фантазерами и оптимистами. Мы реалисты, и оцениваем шансы на симбиоз цивилизаций достаточно низко. Ваш вид произошел от маленьких слабеньких животных. А история учит, что наиболее жестоки как раз слабые и забитые, неожиданно получившие силу и власть. Смелость и благородство – удел сильных. Телом или духом.
– Вы считаете, что среди нас таких нет?
– Мало.
– Вы понимаете, что оскорбляете как меня, так и все человечество.
Мрак устало положил голову на пол.
– Закройте глаза и слушайте: "Сами вы псы, и отцы ваши были псами, и предки ваши до седьмого колена были собаками".
Кербес заиграл желваками.
– Откройте глаза, – сказал Мрак. – К вам эта цитата никакого отношения не имеет. Просто это первое предложение, которое мне удалось полностью перевести. Не буду притворяться, что до конца понял его смысл. Тут, видно, какая-то игра слов. Собака – это ведь маленькое животное, которое вы зовете другом человека. Но по интонации я понял, что это оскорбление. Сейчас еще раз убедился по вашей реакции. Мне очень трудно понимать речь людей. Вы все время ругаете и оскорбляете друг друга, и только иногда говорите то, что действительно надо сказать. Если кто-то поминутно в обычном разговоре оскорбляет собеседника, он не уважает ни себя, ни того, с кем разговаривает. Его нельзя назвать благородным. Или мы под одним термином подразумеваем разные понятия?
– Все так, вы правы, – нехотя согласился Кербес.
– Я часто не понимаю людей. Если вы замечаете какой-то недостаток, лопнувший шланг, например, вы говорите об этом кому угодно, но только не тому, кто должен его устранить. И даже если вы говорите это тому, кто впоследствии его устраняет, он отвечает, что сказать ему это должны не вы, а начальство. Ради эксперимента я дважды просил Шаллах обратиться к начальству, и оба раза недостатки немедленно устранялись. Я заметил, что теперь она так поступает по своей инициативе. Что касается стиля поведения Шаллах, то, видимо, в этом виноват я. Мне было трудно ее понимать, и мы договорились, что она перестанет размахивать руками, и будет говорить так, как говорят с киберами – предельно простым, понятным языком. Теперь мы неплохо понимаем друг друга.
– Предельно простым, понятным языком, вы сказали? – удивился Кербес. – Поразительно! Свежему взгляду открываются удивительные детали. Но я отвлекся. Какая помощь вам нужна? Чем мы сможем вам помочь, чем вы можете быть полезны человечеству? Вы, видимо, уже думали над этим вопросом.
– Мой план черезвычайно прост. Вы основываете на этой планете большую колонию, осваиваете и заселяете материки, развиваете промышленность и сельское хозяйство, а мы живем и работаем вместе с вами.
– И все?
– И все. Разумеется, мы передаем вам все научные и технические знания, которыми владеем.
– За этот день вы уже дважды разбиваете надежды человечества. Наши лучшие умы совсем не так представляли себе встречу двух цивилизаций. Где торжественная обстановка, где дипломаты в белоснежных тогах с пурпурной каймой, где вручение верительных грамот и многочисленные комиссии? Где ликующие демонстрации, наконец. А вместо этого – пьяная вечеринка за решеткой клетки, самая безалаберная девчонка ездит на пришельце верхом, а начальник обо всем узнает последним. Вы низвели великое событие до уровня рядового эпизода.
– Прошу простить, но в исторический момент меня одолела неодолимая сонливость, – улыбнулся Мрак. – Я заснул в самый разгар церемонии. Больше это не повторится. Если нужно, мы готовы принять участие во всех торжественных мероприятиях. Вы только ознакомьте нас со сценарием заранее.
– Это успеется, – Кербес развернул стул и сел на него верхом в полутора метрах от головы Мрака.
Первое радостное возбуждение прошло, он вновь стал серьезен. – Скажите, как часто размножаются драконы?
– Этот вопрос содержит два подвопроса. Как часто драконы могут иметь детей, и как часто они заводят детей. Ответ на первый вопрос – три раза в год по одному ребенку. Ответ на второй вопрос – редко.
– Уточните.
– Моей приемной дочери, которую вы назвали крупноголовым зеленым драконом, двадцать лет. Один раз она родила дочь. Моей жене Катрин два с половиной века. детей у нее пока не было. Но, надеюсь, скоро кто-то будет. Я понимаю, к чему вы клоните. Разумеется, в первые сто-двести лет мы будем интенсивно размножаться, пока не исчезнет угроза исчезновения вида. Интенсивно – это приблизительно по ребенку каждые десять лет. Позднее, когда численность вида достигнет оптимальной величины, мы снизим темп прироста населения до необходимого.
– Как вы исчисляете возраст?
– Я понял ваш вопрос, – перебил Мрак. – за единицу времени я взял здешний год. Учитывал только активно прожитые годы. Например, двадцать последних лет, проведенных моей женой в бессознательном состоянии, не учитывал.
– Сколько лет живут драконы?
– Пока не погибнут.
– Вы хотите сказать, что драконы бессмертны?
– Я хочу сказать то, что сказал. Я не знаю ни одного дракона старше четырехсот пятидесяти лет.
– Вы понимаете, я должен думать прежде всего о процветании своего вида. Если люди и драконы начнут конфликтовать из-за жизненного пространства…
– Понимаю. Поэтому я и предложил вариант, в котором мы, драконы остаемся на этой планете. В этом случае ни один человек не сможет упрекнуть нас, что мы заняли его место под солнцем. Те люди, которые придут сюда осваивать земли, будут принимать нас как данность, они будут морально подготовлены к факту, что планета уже заселена драконами.
– Четыреста лет – это почти бессмертие. Рядом с вами люди будут чувствовать себя ущемленными…
– Бросьте. Очень скоро вы изобретете какой-нибудь способ продления жизни. Может, выделите сыворотку из крови драконов, может, измените себе наследственность, и будете жить столько, сколько хотите. Лет двести-триста. А что касается зависти – вы, люди, живете и процветаете, а драконы погибли.
– Сыворотка из крови драконов… Заманчиво. Очень ловкий ход. Я должен все обдумать, очень тщательно обдумать. Извините, но безопастность своего вида превыше всего. У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы?
– Вопросов нет. Есть две просьбы. Первая – не раскрывайте пока нашу тайну. Дайте людям привыкнуть к драконам. Пусть до поры нас считают животными. Мирными, дружелюбными, понятными животными.
– Хорошо. Вторая просьба?
– Если вы решите, что наш вид представляет для вас угрозу, и захотите нас уничтожить, проконсультируйтесь сначала со мной. Драконы очень живучи, и я не хочу, чтоб женщины мучились. К тому же, если вы не убьете их сразу, в них может проснуться инстинкт самосохранения, и я боюсь представить, что тогда будет. Вы понимаете мою мысль? Беременная самка мыслит не разумом, а сердцем.
– Вы что же, поможете нам их убить?
– Понимаете, – грустно улыбнулся Мрак, – если вы просто уйдете с этой планеты, не причинив нам никакого вреда, мне придется сделать это самому. Экология целой планеты дороже трех или пяти жизней. Вы согласны со мной?
– Не знаю, – покачал головой Кербес, – но я не хотел бы быть на вашем месте.
– Что за спешка? Где твоя Шаллах?
– Нас раскрыли. У меня был сегодня длительный разговор с Кербесом.
– Па, можно кончать маскарад? Чего ты такой смурной?
– С чего мне быть веселым? Я два часа врал человеку, которого уважаю. Я смешал с грязью его самого и его цивилизацию, я плевал ему в лицо и вытирал об него ноги. Думаешь, это очень приятно?
– Представляю, что ты ему наговорил.