Самый большой и сильный, во всем старающийся быть первым, он и в болезни опередил всех.
Фонарь больше не нужен. Купол и водолазный люк светятся бирюзовым, и в этом свете Мрак мог бы уже читать. Плюс тащится к своей установке и меняет смесь в баллонах аквалангов. Смесь должна соответствовать глубине. Акваланги у Плюса всегда в идеальном порядке. Об этом он может говорить часами. Помнит, когда, где, какой смесью и кому заряжал акваланг, помнит все неполадки с аквалангами и часами бормочет, непонятно к кому обращаясь. Когда-нибудь Мрак вспомнит все, что от него слышал, систематизирует, разложит по полочкам и станет опытным специалистом по дыхательным смесям. Когда-нибудь.
Мрак изучает график подъема. Смотрит на запас воды и приказывает убрать мокрые простыни. Людям хватит на три дня, он потерпит, а там очередной подъем. После этого подъема появится Лобасти. Обязательно появится. Несмотря на все его запреты. Шестьдесят метров – не глубина для нее, это понимают оба.
Угол говорит, что наверху шторм. Как он может почувствовать это здесь, на глубине?
Плюс находит за стеллажами баллонов березовый чурбан. Мрак съедает. Чурбан пропитался с поверхности морской водой и напоминает малосольный огурчик, это вкусно. Но хочется пить. Мрак ругается про себя и закрывает глаза.
Снова проваливается в кошмары двадцатилетней давности. Мрак проскальзывает в спальню, зажимает мэру рот, заносит нож для удара. Но мэр не спит. В лоб Мраку смотрит зрачок пистолета. И поздно уходить с линии огня…
Мрак стонет и осторожно, чтоб не раздавить людей, меняет позу. Ночь.
– Джонни, ты? Какого черта?
– Да, Мрак, это я. Я принес ответ на твою загадку, твой лом. Очень хорошая сталь, он почти не заржавел.
Лом, круша ребра, пронзает его насквозь, глубоко уходит в землю. Мрак извивается, как проколотая булавкой бабочка. Подходят два дракона.
– Кэт, Лобасти, помогите.
– Их здесь нет, – отвечает Дориан.
– Помогите…
– Помочь тебе? Извини, Мрак, мы наблюдатели. Мы только наблюдатели. Это вы сами устроили здесь себе ад. Честно говоря, будь я вправе, я раздавил бы тебя как ядовитого скорпиона.
Платан разворачивается и уходит в темноту. Дориан некоторое время смотрит на Мрака, потом тоже уходит. Женская рука ложится на лоб.
– Мэгги?
– Нет, это я, Симона.
– Зачем?
– Меня всегда интересовал вопрос: кто из нас опаснее для общества.
– Ты, Симона, конечно ты. Я – волк-одиночка, а ты – глава банды.
– За все годы существования моя банда убила меньше народа, чем ты один.
– Но я выхожу на человека один на один, а вы – пятьдесят на одного. Что чеснее и благороднее.
– Надо же, куда загнул. Ты свободу любишь?
– Не знаю. Я без нее не могу.
– И я не могу! А что вы, кобели, с нами на Зоне делали? Это свобода? Да, я банду собрала! А была я свободна? Под моим началом полсотни стволов, а я притворялась, что шлюхой в барделе работаю. Хоть и элитной, но все равно шлюхой. А кем еще на Зоне может быть женщина, а? Только четыре человека знали, кто я. Что бордель этот – мой! Ты должен был стать пятым. Думаешь, ты случайно ко мне в постель с пустым карманом попал? Нам нужно было, чтоб на тебе долг висел. Чтоб повод был для серьезного разговора. А ты меня – проволокой по горлу. Кому лучше стало от того, что ты мою банду порешил? Мои девушки лучше всех на Зоне жили. Не веришь, у Катрин спроси.
– Ты сама виновата, Киска. С волком нельзя играть как кошка с мышкой.
– Конечно, ты прав. Ты же живой остался. Мужики всегда правы. Засунуть бы тебя в женское тело, да на Зону.
– Мрак, очнись. Мрак!
Опять кошмар? Нет, на этот раз наяву.
– Надо менять баллоны. Сил нет.
Это Плюс. Мрак поднимается и идет к установке. Плюс пытается что-то объяснить про поглотители углекислоты, но заходится в кашле.
Приходит в себя и долго, подробно объясняет как работает установка от пневмопривода и от электричества. Мрак меняет под его руководством обоймы с пакетами поглотителя, потом переносит со стеллажа на стеллаж баллоны. Пустые – в одну сторону, полные – в другую. Навинчивает шланги, проверяет соединения. Плюс заставляет его провести регенерацию воздуха, остается доволен.
Всю работу теперь выполняет Мрак. Люди очень ослабели. Мрак кормит и поит их, следит за воздухом и давлением. И за часами. До очередного подъема осталось четыре часа. Можно отдохнуть. Как хочется пить. Если бы кто знал, как хочется пить. Но воды осталось полтора литра. Это только на людей. Если после подъема не появится Лобасти…
Мрак теперь боится погружаться в сон. Чтоб чем-то занять себя, ведет бортжурнал. Разыскал листы синтетического ватмана, разграфил по земным правилам и заполняет аккуратным, чуть ли не каллиграфическим почерком. На отдельном листе – инструкция по эксплуатации системы жизнеобеспечения. Целый день пытался разобраться в конструкции топливного элемента. Но, когда соленая вода замкнула шины, в герметичном корпусе расплавились и треснули изоляторы, внутрь попала вода, произошел тепловой взрыв. Маленький такой взрывик. Трудно устроить большой взрыв при давлении свыше сорока атмосфер. Почти все детали можно использовать как запчасти. Почти все…
Крыша из материала купола течет очень сильно. Вода плещется уже у самого обреза водолазного люка. Ничего, скоро подъем, воздух расширится, вытеснит воду на рабочую отметку. В первый день после аварии Мрак собирался предложить людям отремонтировать крышу, наложить на нее заплатку из материала четвертого купола. Подняться на поверхность в отремонтированном доме – это было бы… Почетно? Нет, не то слово. Мысли путаются. Кислорода мало. Людям – в самый раз, а дракону мало. Но кому теперь ремонтом заниматься? Да и купол весь порезали на куски, чтоб обернуть острые углы дома. А остатки пустили на одеяла.
Угол хрипит и кашляет, указывает на часы. Мрак тоже долго смотрит на часы. Ах, вот в чем дело. Три минуты назад наступило время очередного подъема. До отметки 60 метров.
Мрак встает, бредет к лебедке, отжимает тормоз и думает, в какую сторону надо крутить. Туда, куда ручка сама хочет крутиться, и ежу ясно. Ну, тогда поехали.
Вода отступает от кромки водолазного люка, светлеет с каждым оборотом лебедки. Под дном начинают журчать пузыри воздуха. Мрак чуть не пропускает нужную глубину. Теперь – изменить состав газовой смеси. Процент кислородика поднять. Так, сразу голова прояснилась. Где же Лобасти? Пятнадцать минут, как поднялись на отметку 60 метров, а ее все нет.
Мрак берет гаечный ключ, садится на обрез люка и стучит по железу. Три удара, три двойных удара, три удара. Звук под водой распространяется очень хорошо. Если только не будет слоя воды с другой температурой. От границы слоев звук может отразиться и уйти в глубину. Три удара, три двойных удара…
– Я вас вытащу, – бормочет он. – Гадом буду, вытащу. Мы еще увидим солнце. Сдохну, но вытащу. Вы на Зоне не были. Здесь рай, курорт…
Три удара, три двойных удара… Мрак клюет носом, ключ выскальзывает из пальцев, уходит в глубину. Но тут же вода вскипает, показывается встревоженная физиономия Лобасти. Драконочка кладет ключ на край люка, одним взглядом охватывает неподвижно лежащие тела людей, трехметровую дыру в крыше, за которой синеет ткань купола, уснувшего сидя дракона. Трясет Мрака за плечо.
– А, это ты. Задержи дыхание, не дыши нашим воздухом, иначе останешься и будешь проходить декомпрессию вместе с нами, – драконочка согласно кивнула. – Нам нужна энергия, тепло, пресная вода, врач. Все кажется..? – Мрак загибает четыре пальца и думает, разглядывая ладонь. – И чего-нибудь пожевать. Месяц сидим на сухом корме для собак.