Кроме того, он был приятным ивполне
преуспевающим человеком.
- Прекрасное утро, Дуг, верно? - услышал я за спиной голос Вейлса. Даже
в маленьком самолете он не мог усидеть на месте, шныряя то туда, тосюда.
Пилот из него вышел бы ужасный. В летную кабину он принесссобойзапах
алкоголя, так как подкреплялся в пути из небольшой фляжки, которуювсегда
брал с собой.
- Н-не п-плохая, - подтвердил я. С детских летязаикался,апотому
старался как можно меньше говорить, хотяинепозволялсебестыдиться
этого недостатка.
- На лыжах сегодня чудесно.
-Чудесно,-кивнуля.Зауправлениемяособеннонелюбил
разговаривать, но было как-то неудобно сказать об этом Вейлсу.
- Останетесь здесь на этот уик-энд?
- Н-наверное. Я д-договорился встретиться с одной знакомой.
Мою знакомуюзвалиПэтМайнот.Еебратработалвконторенашей
авиалинии, и он познакомил меня с ней. Онабылаучительницейисториив
средней школе,имыусловилисьвстретитьсяпослеокончаниязанятий.
Превосходная лыжница, она к тому жебылаоченьхорошенькой.Небольшого
роста, смуглая, сильная и ловкая.
Я знал ее более двух лет, последний год мы стали близки, но встречались
от случая к случаю. То она под разными предлогами отказывалась увидеться и
едва замечала меня, когдамыслучайносталкивались,товнезапносама
предлагала провести вечер вместе. По тому, как она улыбаласьмне,яуже
мог сказать, хочет ли она быть со мной.
Пэт была упряма и своенравна. По словам ее брата, почти каждыйизего
друзей приударял за ней. Я немогпохвастатьсяамурнымиуспехами,был
застенчив и неловок с девушками и не добивался близости сней.Онатоже
как будто не имела никаких видов на меня. Это случилось как-то само собой,
когда в конце недели мы два дня провели на лыжных прогулках.
После первой ночи я признался ей: "Это самое лучшее, чтобыловмоей
жизни".
"Перестань", - буркнула она. И это все, что она сказала.
Я не задумывался над тем, люблю ли я ее или нет. Если бы онапостоянно
не приставала ко мне с тем, чтобы я лечился от заикания, ябы,наверное,
попросил ее выйти за меня замуж. Однако подходили свободныеднивконце
недели, а я никогда не мог предугадать, в каком она настроении. И ярешил
быть осторожным.
- Прекрасно, - с воодушевлением подхватил мои словаВейлс.-Давайте
сегодня все вместе пообедаем.
- Благодарю, Д-джордж. - Он настоял, чтобы с первого днязнакомствая
называл его и его жену просто по имени. - Б-было бы о-очень п-приятно.
Такой обед дал бы мне возможность снова отложить окончательное решение.
- Так можно ожидать вас в гостинице?
- Б-боюсь, что нет. У меня с-сегодня м-медосмотр.
- У вас, Дуг, что-то маловато свободных дней.
- Т-только в лыжный сезон.
- В начале февраля я с женой отправляюсь в Цюрих.
Мы всегда ухитряемся выкроить недельки три, чтобы провести их в Альпах.
Бывали ли вы в Альпах?
- Н-никогда не был за границей.
Бывали ли вы в Альпах?
- Н-никогда не был за границей.
- У вас появится такаявозможность,инамбудетприятно,есливы
поедете с нами. Я член нью-йоркского лыжного клуба "Кристи". Клуб фрахтует
самолеты и организуетпутешествиявАльпы.Удивительнодешево.Всего
триста долларов с носа. И дело нетольковденьгах,аивлюдях,с
которыми вы познакомитесь и сможете выпить, сколько в вас влезет. И притом
никаких беспокойств с багажом и швейцарской таможней. Они только машут вам
рукой и улыбаются. Уменязнакомаявофисеэтогоклуба,еефамилия
Менсфилд. Я скажу ей, что вы мой друг, и она все вам устроит. Подумайте об
этом, у вас еще впереди достаточно времени.
- Н-не искушайте рабочего человека, - усмехнулся я.
- Какого черта, всем надо отдыхать.
- Спасибо, п-подумаю.
Он вернулся на свое место в самолете, оставив у меня вкабинестойкий
запах виски.Яуставилсянадальнийгоризонт,обозначавшийсячеткой
светлой линией на ясном зимнем небе, стараясь подавить завистькВейлсу,
плохому лыжнику,имеющему,однако,возможностьпробытьтринеделив
Швейцарии и кататься с Альпийских гор, истративнавсепровсетысячу
долларов.
Выяснив в конторе, что до конца недели полетов уменябольшенет,я
поехал в своем "фольксвагене" на медосмотр, проводившийся два разавгод
доктором Райяном, который был глазным врачом, нослужилунасповсей
медицине, продолжая на стороне ограниченную практику по специальности.
Вот уже пять лет этот добродушный медлительныйстариквыслушивалмое
сердце, измерял кровяное давление, проверял зрение и мышечные рефлексы. За
исключением того случая, когда я заболел легким гриппом, ему неслучалось
прописывать мне что-либо, кроме аспирина."Вполнойформедляскачек.
Годен брать призы",-каждыйразговорилон,заканчиваяосмотр.Он
разделял мой интерес к скаковым лошадям идажеоднаждыприехалкомне
домой, чтобы рассказать об однойудивительнойлошади,которая,поего
мнению, добьется огромных успехов на скачках.
Осмотр на этот раз проходил обычнымпорядком,идоктородобрительно
кивал на каждой стадии проверки Однаковсеизменилось,когдаонначал
проверять мое зрение. Буквы на таблицах ячиталбегло,нокогдаонс
помощью лупы стал исследовать мои глаза, лицо у него вытянулось. Он дважды
досадливо отмахнулся от медсестры, которая напоминала ему, что вприемной
ожидают вызванные им пациенты, и подверг меня целой серии испытаний,чего
прежде никогда не делал.
Наконец, убрав свои инструменты, он тяжелоуселсязастолиустало
потер лоб и глаза.
- Мистер Граймс, боюсь, что у меня плохие новости для вас.
То, что он затем сообщил мневэтотясныйсолнечныйденьвсвоем
большом старомодном кабинете, в корне изменило всю мою последующую жизнь.
- У вас заболевание глаз, - сказал доктор Райян, -котороеназывается
ретиношизис.