Этот ответ еще больше развеселил Нана.
Ему было семнадцать лет, и звали его, ЖоржЮгон.Онбылнаканунев
"Варьете" и вот пришел к ней.
- Это мне цветы?
- Да.
- Давай их сюда, дуралей!
Когда она взяла у него букет, он бросился целоватьеерукисжаром,
свойственным его возрасту. Нана пришлось его ударить,чтобыонотпустил
ее. Сопляк еще, а какой надоедливый! Но хотя Нана и бранила его,онався
зарделась, улыбаясь. Спровадив юношу, она разрешила ему прийти еще раз. Он
вышел шатаясь, не сразу найдя двери.
Нана вернулась в будуар, куда сейчас же пришел Франсис, чтобы закончить
ее прическу. Она совершила свой полныйтуалетлишьвечером.Онамолча
сидела перед зеркалом, задумавшись о чем-то и послушно наклоняя голову под
искусными руками парикмахера, когда вошла Зоя.
- Сударыня, там один не хочет уходить.
- Что ж, пусть остается, - ответила спокойно Нана.
- И новые все приходят.
- Пусть приходят! Скажи им, чтобы ждали. Проголодаются - уйдут.
Теперь Нана относилась ко всему этому иначе: онабылаввосторгеот
того, что может дурачить мужчин. Ей пришла вголовумысль,окончательно
развеселившая ее: она вырвалась из рук Франсиса и побежала закрывать дверь
на задвижку. Теперь пусть заполняют соседнюю комнату - стенку ведь онине
выломают! А Зоя может ходить через маленькую дверь, ведущую в кухню. Между
тем звонок не унимался. Каждые пять минут, с точностью заведенноймашины,
повторялся резкий, пронзительный звон. Нана развлекалась,считаязвонки,
потом вдруг вспомнила:
- Где же мой засахаренный миндаль?
Франсис также забыл о нем. Вынув из кармана сюртукакулек,онучтиво
протянул его сдержанным жестомсветскогочеловека,которыйпреподносит
подарок знакомой даме. Однако, подавая счет Нана за прическу, он неизменно
вписывал в него стоимость засахаренного миндаля. Нанаположилакулекна
коленииприняласьгрызтьминдаль,послушноповорачиваяголовупо
требованию парикмахера.
- Черт возьми, - пробормотала она после минутного молчания, - да их тут
целая орава!
Звонок позвонил три раза подряд. Он взывал все чаще и чаще. Были звонки
скромные, трепетные, как шепот первого признания;смелые,звеневшиепод
напором грубого пальца; поспешные, прорезавшие воздухбыстройдрожью,-
словом, настоящий трезвон, как говорилаЗоя,трезвон,нарушавшийпокой
всего квартала, целая вереница мужчин стояла в очереди у кнопки звонка.
Этот шут Борднав слишком многим дал адрес Нана,тутчутьлиневсе
вчерашние зрители!
- Кстати, Франсис, -сказалаНана,-ненайдетсялиуваспяти
луидоров?
Он отступил на шаг, осматривая прическу, и спокойно ответил:
- Пять луидоров?.. Смотря по обстоятельствам...
- Ну, знаете, - возразила она, - если вам нужна гарантия...
И, не договорив, Нанаширокимжестомуказаланасоседниекомнаты.
Франсисдалейвзаймыстофранков.Зоя,улучивсвободнуюминутку,
приготовила Нана туалет.
..
И, не договорив, Нанаширокимжестомуказаланасоседниекомнаты.
Франсисдалейвзаймыстофранков.Зоя,улучивсвободнуюминутку,
приготовила Нана туалет. Вскоре надо было ее одевать, апарикмахерждал,
чтобывпоследнийразпоправитьприческу.Нобеспрерывныезвонки
ежеминутно отрывали горничную от дела, и она оставляла Нана, то затянувв
корсет только наполовину, то в одной туфле. При всей своейопытностиЗоя
теряла голову. Разместив мужчин по всем углам, она теперьвынужденабыла
сажать их по трое - четверо в одной комнате,чтопротиворечиловсемее
правилам. Ну и черт с ними, если они перегрызут друг другу глотки, - места
больше останется! А Нана, чувствуя себя в безопасности под защитой крепких
замков, издевалась над ними, говоря, чтослышитихдыхание.Хорошиже
песики, сидят, верно, кружком, высунув язык, ее дожидаются!
Это было продолжением вчерашнего успеха, - сворамужчинпошлапоее
следу.
- Только бы они там ничего не натворили, - бормотала она.
Ее стало уже тревожить горячее дыхание, проникавшеесквозьвсещели.
Наконец Зоя ввела Лабордета, и у Нана вырвался радостный возглас. Лабордет
хотел сообщить Нана, что ему удалосьуладитьодноееделоумирового
судьи, но она не слушала его.
- Поедем сомною,пообедаемвместе...потомвыпроводитеменяв
"Варьете". Мой выход только в половине десятого.
Милый Лабордет, как он всегда кстати приходит! Вот ктоникогданичего
не требует взамен. Он был просто другом женщин и улаживал их делишки. Так,
мимоходом он выпроводил из передней кредиторов Нана. Впрочем,этидобрые
люди совсем и не настаивали на том, чтобы им заплатили сейчас, - напротив,
- они так упорно ждали Нана только потому, что хотели поздравить хозяйку и
лично предложить ей вновь свои услуги после вчерашнего большого успеха.
- Скорей, скорей, - говорила Нана, совсем уже одетая.
В эту минуту вошла Зоя со словами:
- Я отказываюсь открывать, сударыня... На лестнице целая очередь.
Целаяочередь!ДажеФрансис,несмотрянасвойневозмутимыйвид
англичанина, рассмеялся,собираясвоигребенки.Нана,взявподруку
Лабордета, подталкивала егоккухне.Онаспешилауйти,освободиться,
наконец, от мужчин, радуясь, что с Лабордетом можно остатьсянаединегде
угодно, не боясь, что он будет надоедать.
- Вы проводите меня домой, - сказала она, спускаясьснимпочерной
лестнице. - Тоща я буду, по крайней мере, спокойна... Представьте, яхочу
проспать одна всю ночь, в моем распоряжении будет целая ночь, - уж такая у
меня прихоть, милый мой!
3
Графиня Сабина, как обычно называли г-жу Мюффа де Бевиль вотличииот
матери графа, скончавшейся в минувшем году, принимала по вторникам в своем
особняке на углу улиц Миромениль и Пентьевр. То былообширноеквадратное
здание, которым род Мюффа владел больше столетия. Высокий темный фасад как
бы дремал, напоминая своим мрачным видом монастырь;огромныеставниего
почти всегда были закрыты.