Не
удержавшись, он шепнул об этом на ухо Вандевру. А ведьправда,хотятот
никогда раньше не замечал родинки. Вандевр иФошрипродолжалипроводить
параллель между Нана и графиней - и нашличто-тообщеевподбородкеи
изгибе губ, но глаза были совсем не похожи. При том Нана очень добродушна,
а о графине этого не скажешь: онасловнокошка,котораяспит,спрятав
когти, и только лапки ее чуть вздрагивают.
- А все-таки как любовница не дурна, - заметил Фошри.
Вандевр взглядом разглядел ее.
- Да, конечно, - сказал он, - только, знаете, я не верювкрасотуее
бедер; готов держать пари, что у нее некрасивые бедра.
Он осекся. Фошритолкнулеголоктем,кивнувнаЭстеллу,сидевшую
впереди на скамеечке. Они незаметно для себя заговорили громче, и девушка,
по-видимому, всеслышала.Ноонапродолжаласидетьтакжепрямои
неподвижно,иниодинволосокнешевельнулсянаеедлиннойшее
девушки-подростка, слишком рано узнавшей жизнь. Молодые люди отступилина
три-четыре шага назад.Вандевруверял,чтографиняввысшейстепени
порядочная женщина.
В эту минуту у камина снова громко заспорили.
- Я готова признать вместе с вами, - говорила г-жаДюЖонкуа,-что
Бисмарк, пожалуй, умный человек... Но считать его гением...
Дамы вернулись к прежней теме беседы.
-Как,опятьБисмарк!-проворчалФошри.-Нунасейразя
действительно удираю.
- Подождите, - сказал Вандевр, - надо получить отграфаокончательный
ответ.
Граф Мюффаразговаривалстестеминесколькимизнатнымигостями.
Вандевр отвел его в сторону и повторил приглашение Нана, ссылаясьнато,
что и сам примет участие в завтрашнем ужине. Мужчина можетбыватьвсюду;
нет ничего предосудительноговтом,гдеможноусмотретьобыкновенное
любопытство. Граф выслушал эти доводы молча, уставившисьглазамивпол.
Вандевр чувствовал, что он колеблется, но тут к ним подошел свопрошающим
видом маркиз де Шуар. И когда маркиз узнал, в чем дело, Вандеврпригласил
и его, он боязливо оглянулся на графа. Наступилонеловкоемолчание;оба
подбадривалидругдругаи,вероятно,вконцеконцовпринялибы
приглашение,еслибыграфМюффанезаметилустремленногонаних
пристального взгляда Вено. Старикбольшенеулыбался,лицоегостало
землянистого цвета, в глазах появился стальной блеск.
- Нет, - ответил граф так решительно, чтодальшеуговорыстановились
невозможными.
Тогда маркиз отказался еще более резко. Он заговорил онравственности.
Высшие классыдолжныподаватьпример!Фошриулыбнулсяипожалруку
Вандевру; журналист не стал егождать,емунужнобылоещепоспетьв
редакцию.
- Итак, у Нана в двенадцать.
Ла Фалуаз также ушел.
Ла Фалуаз также ушел. Штейнер откланялся графине.Занимипотянулись
другое мужчины. И все,направляясьвприхожую,повторяли:"Значит,у
Нана!" Жорж, поджидая мать, с которой должен был уйти, стоял напоретеи
давал желающим точный адрес:"Четвертыйэтаж,дверьналево".Фошрив
последний раз перед уходом окинул взглядом гостиную.Вандеврвернулсяк
дамам и шутил с Леонидой де Шезель. Граф Мюффа и маркиздеШуарприняли
участие в разговоре, а добродушная г-жа Югон дремала с открытымиглазами.
Вено, которого совсем заслонили дамские юбки, сжалсявкомочекиснова
обрелулыбку.Часывпышнойиогромнойгостиноймедленнопробили
двенадцать.
- Что такое? - удивилась г-жа Дю Жонкуа. - Выполагаете,чтоБисмарк
объявит нам войну и победит?.. Ну, нет, это уж слишком!
Все смеялись, окружив г-жу Шантро, которая передавала этот слух - слух,
носившийся в Эльзасе, где у ее мужа была фабрика.
- К счастью, у нас есть император, - проговорил графМюффасобычной
для него сановной важностью.
Это были последние слова, услышанные Фошри. Взглянув еще раз на графиню
Сабину, он затворилзасобойдверь.Сабинавеласерьезнуюбеседус
начальником департамента и, казалось, очень внимательно слушалатолстяка.
Положительно, Фошри ошибся - нет, ничего подозрительного не было. А жаль.
- Ну, ты идешь? - окликнул его Ла Фалуаз из передней.
На улице они снова повторили, расходясь по домам:
- До завтра, у Нана.
4
С самого утра Зояпредоставилаквартирувраспоряжениеметрдотеля,
который пришел с помощниками.Все-ужин,посуду,хрусталь,столовое
белье, цветы, вплоть до стульев и табуреток - поставлял Бребан. Вшкафике
у Нана не нашлось и дюжины салфеток; она еще неуспелаобзавестисьвсем
необходимым в своем новом положении, но, считая, что ей не подобает идти в
рестораны, предпочла, чтобы ресторан явился к ней надом.Так,пожалуй,
шикарнее. Онахотелаотпраздноватьсвойсценическийуспехужином,о
котором будут впоследствииговорить.Столоваябыласлишкоммала,и
метрдотель накрыл стол в гостиной; там почти вплотную стояло двадцать пять
приборов.
- Все готово? - спросила Нана, вернувшись в полночь.
- Ничего я не знаю, - грубо ответила Зоя; она была внесебя.-Слава
богу, я ни во что не вмешиваюсь. Они перевернули вверх дномкухнюивсю
квартиру!.. А тут еще пришлось ругаться. Те двое снова пришли; ну, я ихи
выставила.
Горничная имела в виду коммерсанта и валаха, у которых Нана была прежде
на содержании; теперь она решиладатьимотставку,увереннаявсвоем
будущем и желая, по собственному ее выражению, совершенно преобразиться.
- Вот навязчивый народ! - проворчала она.-Еслионисновапридут,
пригрозите им полицией.
Затем Нана позвала Дагнэ иЖоржа,которыеснималивприхожейсвои
пальто. Они встретились у артистического подъезда в проезде Панорам, и она
привезла их с собой в фиакре.