Прямо умора смотреть, когдаони
оба забираются под одеяло. Трудно вообразить,какойшалунеемаленький
Луизэ.
- А яочаровательнопровелавчерашнийвечер,-рассказывалаРоза
Миньон. - Представьте, я пошла в пансионзаШарлемиАнри,авечером
пришлось повести их в театр. Они прыгали, хлопали владошки:"Мыпойдем
смотреть маму! Мы пойдем смотреть маму!" Итакуювознюподняли,просто
страх!
Миньон снисходительно улыбался, иглазаегоувлажнилисьотизбытка
отеческой нежности.
- А во время представления они былиуморительны,-продолжалон,-
такиесерьезные,точновзрослыемужчины;пожиралиРозуглазамии
спрашивали у меня, почему это у мамы голые ноги...
Все рассмеялись, Миньон сиял; его отцовская гордость была польщена.Он
обожал своих ребят, его единственной заботой было увеличить ихсостояние,
и он с непреклоннойтвердостьюпреданногослугираспоряжалсяденьгами
жены, которые Роза зарабатывала в театре иинымпутем.КогдаМиньон-
капельмейстер в кафешантане, где Роза пела, женился на ней,онистрастно
любили друг друга. Теперь их чувство перешло в дружбу. У них разнавсегда
установился такой порядок: Роза работала по мере сил и возможности, пуская
в ход талант и красоту, а он бросил скрипку, чтобыкакможнобдительнее
наблюдать за ее успехами актрисы и женщины. Труднобылобынайтиболее
мещанскую и дружную чету.
- Сколько лет вашему старшему сыну? - спросил Вандевр.
- Анри? Девять, - ответил Миньон. - Он здоровенный парнишка!
Потом Миньон стал подшучивать над Штейнером, который не любил детей,и
с самым наглым спокойствием сказал банкиру, что если бы у того былидети,
он бы менее безрассудно прокучивал свое состояние. Во все времяразговора
Миньон наблюдал за банкиром, подсматривал из-за спины Бланш, как тотсебя
ведет по отношению к Нана. В то же время он с досадой следилзаженойи
Фошри, которые уже несколько минут разговаривали, близко наклоняясь друг к
другу. Уж не собирается ли Роза терять время на подобные глупости? В таких
случаяхМиньонвсегдаоказывалрешительноепротиводействие.Онстал
доедать жаркое из косули, держа нож ивилкувсвоихкрасивыхрукахс
бриллиантом на мизинце.
Разговор о детях продолжался. Ла Фалуаз, взволнованный соседством Гага,
спрашивал у нее, как поживает ее дочь, которую он имел удовольствие видеть
в "Варьете".
- Лили здорова, но ведь она еще совсем ребенок!
Ла Фалуаз очень удивился,узнав,чтоЛилидевятнадцатыйгод.Гага
приобрела в его глазах еще больше величия. Он полюбопытствовал, почему она
не привела с собой Лили.
- Ах, нет, нет, ни за что! -жеманноответилаГага.-Ещеитрех
месяцев не прошло, как пришлось взять Лили, по ее настоянию из пансиона...
Я мечтала тотчас же выдать ее замуж... Но она так любит меня, вот почему я
и взяла ее домой совершенно против своего желания.
Ее синеватые веки с подпаленными ресницаминервновздрагивали,когда
она говорила о том, как пристроить дочь.
.
Я мечтала тотчас же выдать ее замуж... Но она так любит меня, вот почему я
и взяла ее домой совершенно против своего желания.
Ее синеватые веки с подпаленными ресницаминервновздрагивали,когда
она говорила о том, как пристроить дочь. До сих порГаганескопилани
единого су,хотяипродолжалазаниматьсясвоимремеслом,продаваясь
мужчинам, особенно очень молодым, которым годиласьвбабушки,потому-то
она и мечтала о хорошем браке для дочери. Она наклониласькЛаФалуазу,
покрасневшемуоттяжестинавалившегосянанегоогромного,густо
набеленного голого плеча.
- Знаете, - тихо промолвила она, - если Лили пойдет по торнойдорожке,
это будет не по моей вине... Но молодость так безрассудна!
Вокруг стола суетились лакеи, меняя тарелки. Появились следующие блюда:
пулярка аламарешаль,рыбаподпикантнымсоусом,гусинаяпеченка.
Метрдотель, наливавший мерсо, предлагал теперь шамбертенилеовиль.Под
легкий шум, вызванный сменой блюд, Жорж,всеболееиболееудивляясь,
спрашивал у Дагнэ -неужелиувсехэтихдаместьдети.Вопросего
рассмешил Дагнэ, и онподробнорассказалЖоржуовсехприсутствующих
женщинах. Люси Стьюарт -дочьсмазчика,англичанинапопроисхождению,
служившего на Северной дороге; ей тридцать девятьлет,унеелошадиное
лицо, но она очаровательна; больначахоткой,ивсенеумирает;самая
модная из всех этих дам - ее любовниками были три князя и какой-то герцог.
Каролина Эке родилась вБордо;отецее,мелкийчиновник,умериз-за
дочери, не перенеся позора; ксчастью,матьоказаласьумнойженщиной.
Сначалаонапрокляладочь,ногодспустя,позреломразмышлении,
примирилась с ней и решила сберечь хотя бы ее состояние. Каролине двадцать
пять лет: очень холодная, слывет одной из самых красивых женщин и берету
любовников неизменно одну и ту же цену. Ее матьлюбитвовсемпорядок,
ведет книги, точно высчитывая приход ирасход,занимаетсявсемиделами
дочери, наблюдая за порядкомихтеснойквартирки,расположеннойдвумя
этажами выше, где она устроила мастерскую дамских нарядов ибелья.Бланш
деСиври-еенастоящееимяЖаклинаБодю,-уроженкадеревни,
расположенной близ Амьена; роскошная женщина, дура и лгунья,выдаетсебя
за внучку генерала и скрывает, что ей тридцать два года; в большомфаворе
у русских, которые любят полных женщин. Затем Дагнэ несколько словсказал
об остальных. Кларисса Беню былагорничной,еепривезлаоднадамаиз
приморского местечка Сент-Обен; муж этой дамы пустилдевчонкувоборот;
Симонна Кабирош - дочь торговца мебельюизСент-Антуанскогопредместья,
воспитывалась в хорошем пансионе и готовиласьстатьучительницей;Мария
Блон, Луиза Виолен, Леа де Орн - дети парижской мостовой, а Татан Ненедо
двадцати лет пасла коров в Шампани. Жорж слушал,разглядываяженщин;он
был ошеломлен; его сильновозбуждалибеззастенчивыесообщения,которые
грубо нашептывал ему на ухоДагнэ;авэтовремяпозадинеголакеи
почтительно предлагали:
- Пулярки а ла марешаль.