Взбешенная Нана подняла уже было руку, но,
узнав графа, улыбнулась.
- Ах, вы меня испугали, - только и сказала она.
Ее улыбка была прелестна, полна смущения и покорности, какбудтоНана
не надеялась на поцелуй и была счастлива, что граф еепоцеловал.Ноона
занята в этот вечер и в следующий. Надо подождать. Будь она даже свободна,
она все равно помучила бы Мюффа, чтобы стать еще более желанной. Это можно
было читать в ее глазах, наконец она сказала:
- Знаете, я ведь теперь владелица имения... Да, я покупаювиллуоколо
Орлеана, в местности, где вы иногда бываете. МнеговорилобэтомЖорж,
младший Югон; вы, кажется, с нимзнакомы?..Приезжайтекомнетудав
гости.
Граф,испугавшийсясобственнойгрубости-такобычнобываету
застенчивых людей - и устыдившийся своего поступка,учтивопоклонилсяи
обещал воспользоваться приглашением. Он ушел, погруженный в мечты.
Когда Мюффа догнал принца, он услыхал, проходя по фойе, голос Атласной:
- Отвяжись, старая свинья!
Это относилось к маркизу де Шуар, приставшему теперь к Атласной. Но она
была по горло сыта всей этой шикарной публикой. Нана, правда,представила
Атласную Борднаву, но той до смерти надоело держатьязыкнапривязииз
страха выпалить какую-нибудь глупость. Онастремиласьтеперьнаверстать
потерянное время тем более, что за кулисами случайно наткнулась насвоего
бывшего любовника. Этобылтотсамыйстатист,которыйисполнялроль
Плутона; он уже однажды подарилейцелуюнеделюлюбвииоплеух.Она
поджидала его, и ее раздражало, что маркизразговариваетсней,какс
одной из актрисок, играющихвтеатре.Вконцеконцовонасбольшим
достоинством проговорила:
- Берегись, сейчас придет мой муж!
Но вот актеры, с усталымилицами,впальто,сталиодинзадругим
уходить. Мужчины иженщиныспускалисьпоузкойвинтовойлестнице;в
темнотеможнобылоразличитьпрофилипродавленныхшляп,бледных,
безобразных физиономий фигляров, смывших румяна. На сцене, где ужегасили
огни рамп, Борднав рассказывал принцу какой-то анекдот. ПринцждалНана.
Когда она, наконец, спустилась,насценебылаполнаятьма,итолько
дежурный пожарный ходил с фонарем, кончая обход.
Желая избавить его высочество отнеобходимостисделатькрюк,пройдя
через проезд Панорам,Борднаввелелоткрытькоридор,которыйвелиз
привратницкой в театральный вестибюль. Тоща началосьпоголовноебегство;
женщины взапуски мчались по коридору, радуясь, что имудалосьизбавиться
от мужчин, напрасно поджидавших их в проезде; они толкались,прижималик
телу локти и облегченно вздыхали, только вырвавшись наулицу;аФонтан,
Боск и Прюльер медленновыходилиихтеатра,смеясьнадглупымвидом
серьезных молодых людей, шагавших по галерее "Варьете"втовремя,как
малютки удирали бульварами со своими сердечными дружками.
Но Кларисса всех
перехитрила. Она боялась попасться на глаза Ла Фалуазу.Ондействительно
все еще сидел в привратницкой в обществе остальныхфрантов,продолжавших
просиживать стульяг-жиБрон.Лицаувсехбылинапряженные.Ивот
Кларисса, стремительно прошла позади однойизсвоихподруг.Амужчины
хлопали глазами, ошеломленные вихрем юбок, кружившихся уоснованияузкой
лестницы в отчаянии, что в результатестольдолгогоожиданиятолькои
видели, как улетучились все эти бабенки, да притом так быстро, что онине
успевали даже узнать ни одной из них.Черныекотятаспалинаклеенке,
уткнувшись в брюхо матери, блаженно растопырившей лапы; а на другомконце
стола сидел, вытянув хвост, жирный рыжийкотисмотрелсвоимижелтыми
глазами на удиравших женщин.
- Ваше высочество, соблаговолите пройти вотздесь,-сказалБорднав
внизу у лестницы, указывая на коридор.
Тут еще толкались несколько статисток. ПринцшелследомзаНана,а
Мюффа и маркиз сзади. Это был узкий проход между театром и соседним домом,
нечто вроде тесной улички, крытой покатойкрышейспрорезаннымивней
окнами. Стены были пропитаны сыростью. По плиточномуполугулко,какв
подземелье, отдавались шаги. Здесь, точно на чердаке, были свалены вкучу
разныепредметы,стоялверстак,гдепривратникстрогалдоскидля
декораций, громоздились деревянные перегородки, которые вечеромставились
у двери, чтобы сдержать напор публики.Проходямимофигурногофонтана,
Нана подобралаплатье,таккакиз-заплохопривернутогокранавода
заливала плиты пола. В вестибюле все распрощались. И когда Борднав остался
один, он резюмировал свое суждениеопринце,пожимаяплечамисвидом
философского презрения.
- Тоже порядочная скотина, - сказал он Фошри, не вступаявдальнейшие
объяснения.
Роза Миньон увела Фошри и мужа к себе домой, чтобы помирить их.
На улице Мюффа оказался один. Его высочество преспокойно усадил Нанав
свою карету. Маркиз побежал за Атласной иеестатистом;онбылсильно
возбужден, но удовлетворился тем, что пошел следом за двумяраспутниками,
питая смутную надежду, что и ему кое-что перепадет. У Мюффа голова горела,
как в огне, и он решил пройтись до дому пешком. Всякаявнутренняяборьба
прекратилась.Волнановойжизнипоглотилавсеидеи,всеверования,
сложившиеся в нем за сорок лет. Пока он шел по бульварам, ему слышалосьв
грохоте последних экипажей имя Нана, и онооглушалоего;передглазами
плясали в свете газовых фонарей обнаженные гибкие руки и белые плечи Нана.
Мюффа чувствовал, что она захватилаегоцеликомионготовотвсего
отречься, все отдать, чтобы обладать ею немедленно, в тот жевечер,хотя
бы на один час. Этомолодостьпробудиласьвнем,жаднаявозмужалость
отроказагореласьжеланиемвсуровомкатолике,достойномизрелом
человеке.
6
Граф Мюффа с женой и дочерью приехали вФондетнакануне.