По-настоящему радовались только карманники и проститутки, картежникии
сводницы, жулики и водителитакси,официантыихозяевагостиниц;они
неплохопоживилисьвэтуновогоднююночь.Немоглипожаловатьсяи
владельцы театров, торговцы шампанским, нищие и швейцары ночных клубов. То
там, то здесь слышался звон стекла: это изномеровотелей(сегодняони
сдавались за пять долларов в сутки вместо двух в обычное время)втесные
задние дворы, снабжавшие обитателей гостиниц светом, воздухом ивидомна
мир, летели бутылки из-под виски. В шумескоротечноговесельяпровожали
люди старый год. На 50-й улице девушкеперерезалигорло,ивойсирены
скорой помощи на секундувластноворвалсявсимфониюпразднества.На
улицах потише из полуоткрытых, освещенныхжелтымсветомокондоносился
визгливый, притворный женскийсмех.Этобылобычныйдлясубботнихи
праздничныхвечеровотвратительныйголоспресыщенногоразвлечениями
города, голос, который почему-то можно слышать только в темноте, незадолго
до наступления холодного рассвета.
Несколько позднее, вдыхая вечно влажный воздухподземки,дрожащийот
грохота пригородных поездов, молчаливые, шатающиеся отусталостилюдис
ввалившимися глазами и измятыми лицами, пропахшие всеми запахамиулицы-
дешевыми цветами и чесноком, луком игуталином,духамиипотом,снова
разъединенные перегородкамикупе,начнутрастекатьсяпосвоимубогим
жилищам. Но пока не наступит этот час, они доизнеможениябудутбродить
под оглушительныйшумрожков,трещотокижестяныхсвистковпоярко
освещенным улицам, упрямо празднуя наступление Новогогода,потомучто,
плохо ли, хорошо ли, они протянули еще один год и,бытьможет,протянут
следующий.
Пробираясь через толпу, Майкл Уайтэкр ловил себя на том,чтоон,сам
того не замечая, отвечает на каждый толчок фальшивой,натянутойулыбкой.
Он опаздывал, а достать такси было невозможно. Ему пришлось задержатьсяв
театре и выпить несколько рюмокводнойизартистическихуборных.От
наспех выпитого вина у него шумело в голове и жгло желудок.
Вечер в театре прошел сумбурно.Зрителинеинтересовалисьпьесойи
отчаянношумели;рольбабушкипришлосьигратьдублерше,потомучто
Патриция Ферри так напилась,чтоеенельзябыловыпуститьнасцену.
Пытаясь поддержать порядок, Майклсовсемизмучился.Онбылрежиссером
пьесы "Поздняя весна", в которой было занято тридцать семьучастников,в
том числе трое вечно простуженных детей.Походуспектакляприходилось
пять раз менять декорации, причемнакаждуюсменуотводилосьдвадцать
секунд. Когда кончился этот сумасшедшийдень,Майклустрастнохотелось
одного: уйти домой и завалитьсяспать.Носегодняещепредстоялэтот
проклятый вечер на 67-й улице, и Лаура была уже там.Вконцеконцов,в
канун Нового года и не полагалось ложиться спать.
Майкл кое-как протолкался через густую толпу,быстродошелдоПятой
авеню и свернул на север. Тут было не так людно, а изЦентральногопарка
долеталсвежий,бодрящийветерок.Наузкойполоскетемногонеба,
видневшейся между крышами высокихзданий,можнобылодажерассмотреть
маленькие бледные звезды.
"Надо будет купить домик,недалекоотНью-Йорка,-подумалМайкл,
быстро и бесшумно шагая по асфальту. - Недорогой домик, тысяч за шесть или
семь. Денег как-нибудь наскребу - придется перехватитьвзаймы.Времяот
времени буду уезжать туда на несколько дней.Тамбудеттихо,поночам
можно будет видеть все звезды, а когда захочу, ничто не помешает мнелечь
спать часов в восемь. Да, хватит мечтать, надообязательнокупитьтакой
домик".
В полуосвещенной витрине магазина он увидел свой силуэт. Отражение было
неясным и расплывчатым, но, каквсегда,собственныйвидпривелегов
раздражение. Почти бессознательно он расправил плечи.
"Когда только ты перестанешь сутулиться! - выругалонсебя.-Ине
мешало бы похудеть фунтов напятнадцать.Нидатьнивзять-толстый
лавочник".
На одном перекресткеоколонегоостановилосьтакси,ноонсделал
отрицательный жест. "Физические упражнения ивоздержаниеотвина-по
крайней мере на месяц. Выпивка-то и доводитлюдейдотакогосостояния.
"Пиво, "Мартини", еще рюмочку!" А с какой головой ты встал сегодняутром!
До полудня ни за что не мог взяться, потом пошел завтракать исновапил.
Сейчас начинается Новый год - самое подходящее время бросить пить. Сегодня
на вечере представится прекрасная возможность испытать свойхарактер.Не
нужно делать из этого сенсации. Просто не пить - ивсе.Авзагородном
доме не держать и капли вина".
Майкл сразу почувствовал себя гораздо лучше. Ему казалось, что он полон
решимости и сил, и хотябрюкиеговечернегокостюмапо-прежнемубыли
тесноваты в поясе, он широко зашагал мимо роскошных витрин к 67-й улице.
КогдаМайклвошелвпереполненнуюкомнату,толькочтопробило
двенадцать. Люди пели и обнимались; в одном из углов он заметилмертвецки
пьянуюдевицуизчислатех,когообязательновстретишьнакаждой
вечеринке. Среди гостей Уайтэкр увидел свою жену - она целовалакакого-то
низенького мужчину, по всемпризнакамимеющегоотношениекГолливуду.
Кто-то сунул Майклу бокал с вином, а высокая девушка испачкалаемуплечо
картофельным салатом."Какойпрекрасныйсалат!"-воскликнулаонаи
небрежно смахнула его узкой, выхоленной рукой с длинными, дюйма вполтора
ногтями, покрытыми вишневым лаком. Затемпротолкнувшисьчерезтолпу,к
нему подошла Кэтрин, одетая в платье с очень большим декольте.
- Майкл, дорогой! - воскликнула она, целуя еговзатылок.-Чтоты
делаешь сегодня вечером?
- Вчера приехала из Лос-Анджелеса моя жена.