Мы въехали на окраину Океаны. Метрополис встретил меня сверкающими стальными зданиями и прямоугольными башням из стекла, широкими проспектами, пролегающими через со вкусом спланированные коммерческие и жилые кварталы. Чем дальше, тем теснее сдвигались группы зданий, казалось, они уже почти доставали до тонких волокон низко плывших облаков, и машина остановилась.
– Приехали, – произнес водитель.
Я рассчитался, вышел из машины и обратился к одному из шести швейцаров в ливреях, который, в свою очередь, взял мой багаж и сопроводил меня в сравнительно небольшой холл с множеством витрин очень дорогих и очень модных магазинов. Мне бросилось в глаза, что здесь на виду был только один не‑человек, трехногое существо в красной с золотом униформе и значком обслуживающего персонала, но кроме меня, похоже, до этого никому дела не было. Вскоре я уже поднимался на экспресс‑лифте на шестьдесят четвертый этаж.
Моя дверь была в конце короткого, ярко освещенного коридора. Я назвал свое имя, подождал, пока сработает голосограмма, а когда дверь раздвинулась, вошел.
Я оказался в необъятной гостиной, с четырьмя креслами, большой кушеткой, обитой белой тумиганской кожей, маленьким баром из дорадузского дерева с богатым выбором напитков, каменным камином и широким окном, выходившим на город.
Возле бара, держа в руке полупустой бокал, стоял высокий, холеный мужчина, в отлично сшитом дорогом костюме, с волосами цвета выжженных равнин Океаны и раскосыми зелеными глазами чуть сероватого оттенка. Я сразу узнал в нем Валентина Хита.
– Входите, устраивайтесь, – произнес он непринужденно. – Сожалею, что не смог выбраться в космопорт, но я бы вас все равно не узнал. Мне сказали, что вы бъйорнн.
– Я и есть бъйорнн, – ответил я.
Он, похоже, удивился.
– Я встречал раньше пару бъйорннов, – сказал он, – но они явно на вас не похожи.
– Они, наверное, были из другого Дома, – ответил я.
– Они были черно‑зеленые, с бесконечным узором из концентрических кругов по коже, или что‑то вроде того.
– Это, должно быть, из Дома Илстхни, – сказал я. – Они ювелиры.
– Верно, – сказал он с улыбкой. – Как бы там ни было, я рад вас видеть, Леонардо. Я – Валентин Хит.
– Можно задать вам один вопрос, мистер Хит? – спросил я, чуть не назвав его «друг Валентин», но решив не торопиться с диалектом дружбы и симпатии, пока не узнаю, как и почему он оказался в моем номере.
– Разумеется. Зовите меня Валентин.
– Как вы оказались здесь, мистер Хит?
– Валентин, – поправил он. – Я подумал, что вам трудно будет разыскать меня по адресу. Насколько я понимаю, вы в первый раз на Шарлемане, а в Океане весьма запутанная сеть улиц и совершенно нелепая нумерация домов.
– Я, кажется, не совсем правильно выразился, мистер Хит, – сказал я. – Почему вы здесь, как вы оказались в моем номере?
– Надеюсь, вы не сочтете это грубостью с моей стороны, Леонардо. В отеле четыре входа, я боялся, что выберу не тот и не встречу вас.
– Но замок закодирован на мою голосограмму. Как вы вошли?
– Не доверяйте закодированным замкам, Леонардо, – улыбнулся он. – Любая горничная или портье могут сюда войти. На вашем месте я бы оставил ценности в сейфе отеля.
Он помолчал.
– Сделать вам коктейль?
– Нет, спасибо.
– Может, что‑нибудь из еды? Здесь большой выбор, и вас обслужат за десять минут.
– Нет, спасибо.
– Ну, тогда чувствуйте себя как дома, и мы прекрасно проведем время.
– Я не устал, – сказал я. – Нельзя ли сразу посмотреть картину?
– Попозже, – сказал он. – Сначала давайте ближе познакомимся.
Неожиданно мне стало очень не по себе в присутствии этого человека, который так легко проник в мой номер, невзирая на замок, и похоже, вовсе не был заинтересован в том, чтобы я увидел картину, ради оценки которой проделал такой дальний путь.
– Давайте познакомимся ближе, прогуливаясь по городу, – предложил я. – Из окна машины он показался мне очаровательным.
– По‑настоящему он оживает, когда стемнеет, – ответил он. – Если хотите увидеть Океану, подождите, пока сядет солнце.
Я не хотел настораживать его, выдавая свой страх, но мне показалось, что просто необходимо выйти из номера и оказаться среди свидетелей. Кто знает, какую участь он мне готовит.
– На космическом лайнере с Дальнего Лондона, друг Валентин, – начал я, подчеркивая обращение, – я прочитал, что в Океане есть знаменитый художественный музей. Если он открыт, не могли бы мы пойти туда?
Он покачал головой.
– Не хочу вас разочаровывать, Леонардо, но музей закрыт на ремонт.
– Как? – удивился я. – В статье говорилось, что его построили только два года назад.
– Кажется, на прошлой неделе его ограбили. Сейчас они монтируют более современную систему охраны, – он подошел к креслу и сел. – А почему бы не провести остаток дня здесь?
Я внимательно посмотрел на него, пытаясь заметить предательские выпуклости под одеждой, которые выдают спрятанное оружие. Ничего не заметил, но сообразил, что это совершенно не важно: он и так был намного сильней и больше меня.
Собрав все свое мужество, я снова заговорил:
– Друг Валентин, мой багаж еще не доставлен. Мне кажется, я должен спуститься в холл и проверить, не попал ли он в другое место.
– Носильщик принесет его сюда с минуты на минуту, – уверил он. – Его, наверное, погрузили на тележку вместе с другими чемоданами и развозят по номерам.
– Но все же, – настаивал я. – У меня там есть личные вещи, которые мне очень дороги.
Он показал на панель внутренней связи.
– Если вы действительно волнуетесь, позвоните в холл и проверьте, куда они направили ваш багаж.
– Я чувствовал бы себя спокойнее, если бы сходил туда сам, – честно признался я, подвигаясь к двери.
Он пожал плечами.
– Ну, если вы так беспокоитесь, идите.
– Вы не собираетесь меня задерживать? – вырвалось у меня.
Мои слова его, кажется, позабавили.
– Зачем мне вас задерживать?
– Я думал… то есть мне казалось… – от волнения и замешательства я не смог сформулировать убедительную фразу.
– С вами все в порядке? – спросил он. – Вы изменили цвет.
– Это оттенок униженности, – объяснил я. – Мне почему‑то подумалось, что вы захотите меня здесь удержать.
Хит хохотнул.
– Можете свободно идти, куда хотите, – и добавил после паузы:
– Это мне, кажется, придется злоупотребить вашим гостеприимством до вечера.
– Не понимаю.
– Все очень просто, – сказал он. – Меня ищет полиция.
– Вы скрываетесь от правосудия? – воскликнул я, и мои страхи вернулись.
– Нет, я всего лишь подозреваемый.
– Тогда зачем вам прятаться от полиции? – спросил я. – Наверняка лучший выход – явиться к ним и честно ответить на все вопросы.