– Оружие в пальце протеза… – задумался Нэйл. – Я могу сделать это. – Он обдумал возможности. – Черт, да я мог бы превратить все мое тело в арсенал.
– И кого ты намерен укокошить? – осведомился Ломакс.
– Никого.
– Тогда к чему беспокоиться?
– Потому что в один прекрасный день кто‑нибудь захочет убить меня, и лучше подготовиться заранее.
– Вопреки тому, что ты, возможно, видел по видео, жизнь на Внутренней Границе вовсе не сплошная пальба, – сказал Ломакс.
– А как же вы?
– Моя жизнь проходит так же, как и у любого другого человека моей профессии, – возразил Ломакс. – Бесконечная скука, перемежающаяся очень короткими периодами опасности, во время которых удивляешься тому, что был чем‑то недоволен, когда скучал.
– И все же, чтобы не проиграть, надо быть готовым к встрече с опасностью, – упрямо возразил молодой человек. – В конце концов вы сами мне это советовали.
– Верно, – сонным голосом ответил Ломакс. – Делай то, что хочешь сделать.
– Я возьмусь за разработку на корабельном компьютере прямо с утра.
– Вот и прекрасно, – зевнул Ломакс. – По крайней мере я знаю, как тебя теперь называть.
– Правда?
– Да. Теперь ты будешь Кремниевым Малышом.
Нэйл счастливо улыбнулся в темноте.
– Мне нравится это имя.
– Почему‑то я так и подумал, – сонно откликнулся Ломакс из темноты.
ГЛАВА 4
Олимп оказался небольшой каменистой планетой, на которой было слишком много гор и слишком мало земли, пригодной для обработки. Океан с соленой водой имел склонность к приливам и отливам, а пресноводные озера и реки имели склонность пересыхать каждое лето. С первого взгляда нельзя было понять причину, по которой кто‑либо пожелал бы поселиться здесь, и раскинувшийся меж огромных горных хребтов мегаполис вызывал бы удивление, но оказалось, что планета идеально расположена между Республикой и той областью Внутренней Границы, которую занимала система Биндера. Первоначально здесь располагался один лишь торговый поселок, но по мере роста деловых связей между Республикой и планетами Внутренней Границы торговый поселок начал разрастаться во всех направлениях, в том числе и вверх, и однажды он превратился в огромный город с населением почти в два миллиона человек плюс еще тысяч пятьдесят представителей иных цивилизаций – торговый и перевалочный пункт поистине колоссальных масштабов. Здесь разместились четыре космопорта, два орбитальных ангара, каждый из которых был способен вместить более тысячи кораблей, слишком больших и слишком тяжелых для посадки на поверхность планеты, а на север от города сорок квадратных миль занимали хранилища зерна, предназначенного к отправке в Республику.
Город получил имя под стать названию планеты – Афины, и большинство его главных проспектов носило имена, позаимствованные из «Илиады» и «Одиссеи». Он обладал многими удобствами Республики, но, несмотря на свои размеры и богатство, все же сохранял дух первопроходческого поселения. Здесь горняки в крикливых костюмах и шулера мешались с консервативно одетыми бизнесменами, джентльмены удачи и наемные убийцы околачивались по барам и притонам, предприниматели всех мастей строили планы, как бы запустить руку в те миллиарды, что хранились в подвалах двух дюжин крупных и мелких банков.
– Вот это да! Да, этот Олимп не какое‑то там захолустье! – воскликнул Кремниевый Малыш, когда они с Ломаксом ступили на движущуюся дорожку на одной из оживленных улиц. – Танцующий на Могиле, ты только взгляни на эти дома!
– Дома как дома, – ответил Ломакс, пожав плечами.
– Тебе тут все до лампочки?
– Они загораживают солнце. – Ломакс помолчал. – Эта планета похожа на все остальные такого типа – проходной двор.
– Проходной двор?
– Между Внутренней Границей и Республикой, – пояснил Ломакс. – Таких планет, наверное, десятков пять наберется.
– Пусть так, но я‑то в жизни не видал ничего подобного.
– Все эти планеты на одно лицо, – отозвался Ломакс. – На этой, на мой взгляд, немного жарковато. Да и сила тяжести могла бы быть побольше.
– По мне так в самый раз, – не думал умерять своих восторгов Малыш. – Еще немного – и полетишь! – Неожиданно он замолк. Затем спросил: – Вам приходится приспосабливаться к каждой новой планете, да?
Ломакс кивнул.
– Здесь, например, приходится учитывать, что целиться будешь выше, чем нужно.
– Конечно, – задумчиво произнес Малыш. – Я как‑то не подумал об этом. – Он опять о чем‑то задумался, помолчал, потом наконец сказал: – Знаете, а ведь можно придумать такие чипы, которые позволят на всех планетах чувствовать себя одинаково.
– Если ты раскусишь подобный орешек, гарантирую: в друзьях у тебя недостатка не будет, – ответил Ломакс.
– А куда мы идем? – поинтересовался Малыш, разглядывая мчавшийся над ними монорельсовый поезд.
– Посмотреть на жилье Ясона Коула.
– Это тот парень с лазером в пальце?
– Он самый.
– А что потом?
– Потом я собираюсь порасспросить знавших его людей. – Ломакс повернулся к Кремниевому Малышу. – Тебе вовсе не обязательно везде таскаться со мной. Мы можем договориться о месте встречи.
– И упустить возможность увидеть вас в действии? – ответил Малыш, наблюдая, как пара бесшумных, парящих в небе машин устремилась к единственному посадочному месту на крыше близлежащего дома. – Исключено.
– В расспросах не так уж и много действия.
– А если они не станут отвечать?
Ломакс посторонился, пропуская двух мальчишек, самозабвенно палящих друг в дружку из игрушечных пистолетов.
– Коул на том свете. Зачем теперь что‑то скрывать?
– Может, его знакомых расстроит то, что он убит вами, – ответил Малыш.
– Я не убивал его.
– Не факт, что они поверят. Ведь вы – знаменитый Танцующий на Могиле.
Ломакс поморщился.
– Полагаю, его приятели должны быть в курсе того, какого рода работу он выполнял. – Ломакс раскурил тонкую сигару. – В этом деле, если ты слишком часто отлучаешься из дому, наступает день, когда ты не возвращаешься. Такова жизнь.
– В любом случае я с вами, – сказал Малыш. – Вдруг вам понадобится помощь?
Ломакс пожал плечами.
– Все может случиться.
Малыш нахмурился.
Они миновали гостиницу странного вида, которая, как оказалось, специализировалась на дышащих хлором формах жизни.
– Знаете, – сказал он, – всякий раз, когда я думаю, что уел вас, вы уворачиваетесь.
– Да?
– Ведь вы – Танцующий на Могиле! Вам не нужна ничья помощь.
– Когда то и дело видишь, как людей разносит на мелкие кусочки, то вскоре обнаруживаешь, что рад любой помощи, какая только представится, – ответил Ломакс, внимательно изучавший таблички на каждой улице, мимо которой их проносила скользящая дорога.
– Может быть, но мне это кажется неправильным.
– Согласен, смотреть на такое по видео было бы скучно, – с улыбкой согласился Ломакс.