-- Ох, Майлз!
(Ох, Цвет Нашей Молодежи!)
Уангелов, ехавших впереполненном вагоне второгокласса, настроение
поднималось медленно.
-- Опять она взяла Оглядку с собой в машину,-- сказала Праведная Обида,
которая когда-то в течение одной блаженной неделисостояла у миссис Оранг в
любимицах.--Чтоонавнейнашла,непонимаю...А в Лондонехорошо,
Стойкость? Я там только раз побывала, уже давно.
-- Там просто рай. Магазины и вообще.
-- А мужчины там какие, Стойкость?
-- У тебя, Непорочность, только и есть на уме что мужчины?
-- Ничего подобного. Я просто спросила.
--Кактебесказать. Смотретьособенноне начтопосравнению с
магазинами. Но польза от них есть.
-- Слышали? Ай да Стойкость! Вы слышали, что онасказала? Она говорит:
"Польза от них есть".
-- От магазинов
-- Да нет же, дуреха, от мужчин.
Ах, от мужчин? Да, это неплохо сказано.
И вот поезд прибыл на вокзал Виктории, и всеэти пассажиры разъехались
во все концы Лондона.
Адамоставил чемодан в гостиницеи сразу поехал на Генриетта-стрит, к
своемуиздателю. Рабочийдень вредакции кончался,многие сотрудники уже
разошлись,ноСэм Бенфлит, младший компаньон, скоторым Адамвсегда имел
дело,посчастью, ещесидел всвоем кабинете -- читал в корректуре роман
одной из их постоянных авторш. Это был весьма толковый, молодой еще человек,
внешности элегантной, но строгой (секретарша всегда трепетала, когда входила
к нему с чашкой чаю).
--Нет,этоу неенепройдет,--приговаривал он,скрепляясвоей
подписью протесты наборщика.-- Нет, черт возьми, это не пройдет. Этак мы все
из-за нее угодим за решетку.-- Одной из самых ответственных его обязанностей
было "подсаливать"нев меру пресныерукописииприглушатьневмеру
откровенные, приводя их таким образом кединому, апробированномуна данный
день уровню нравственности.
Адама он приветствовал как нельзя более сердечно.
-- Рад вас видеть,Адам.Как дела? Садитесь. Закуривайте. Хорошенькой
погодой вас встречает Лондон. А на море как было, сносно?
-- Так себе.
--Сочувствую. Хуже качки ничего непридумаешь. Может,пообедаетеу
менянынчевечером?Будуткое-какиесимпатичныеамериканцы.Выгде
остановились?
-- В "Шепарде". У Лотти Крамп.
--Ну,тамнескучно.Ядесять летстараюсьвытянутьизЛотти
автобиографию. Да, кстати. Ведь вы, вероятно, привезли намрукопись? Старик
Рэмполтолько надняхонейсправлялся.Неделю-то выужепросрочили.
Аннотациидавноразосланы, надеюсь, вампонравились.Выпуск назначенна
вторую неделю декабря, чтобы онапопалавпродажу заполмесяца до выхода
автобиографии Джонни Хупа.
Его то раскупятмгновенно.Таместькое-какие
рискованные места, кое-что пришлось снять -- выже знаете, что такое старик
Рэмпол.Джонни очень сердился.А теперь я уже предвкушаю, какбуду читать
вас.
-- Понимаете, Сэм, тут случилась одна ужасная вещь.
--Чтотакое? Вы, надеюсь,не хотите сказать, что работа не кончена?
Договорный срок, сами понимаете...
-- Да нет, она кончена. И сгорела.
-- Сгорела?
-- Сгорела.
--Какойужас.Надеюсь,вызастрахованы?Адамрассказалемуоб
обстоятельствах гибели своей автобиографии. Потом наступилодолгое молчание
-- Сэм Бенфлит размышлял.
-- Я все думаю, как бы поубедительнее преподнести это старику Рэмполу.
-- Мне кажется, это достаточно убедительно.
-- Не знаете вы старика Рэмпола, Адам. Работать под егоначалом бывает
трудновато. Будь моя воля, я бы сказал: "Не торопитесь. Начнитесначала. Не
надо волноваться". НоотстарикаРэмпола никуданеденешься. Онпросто
помешанна договорных сроках. И вы же сами сказали... Очень это все сложно.
Право же, я от души жалею, что так получилось.
-- Представьте себе, я тоже.
-- Есть и еще одна загвоздка. Вы ведь получили аванс? Если не ошибаюсь,
пятьдесят фунтов? Да, это очень усложняетдело. Старик Рэмпол вообще против
того, чтобы платить молодым авторам такие большие авансы. Не хотелось бы это
говорить,номое мнение такое:лучшевсего было бывамвернуть аванс--
разумеется спроцентами, этоуж старикРэмпол непременнопотребует-- и
расторгнуть договор. Тогда, если бы вам захотелось написать книгу заново, мы
бы, конечно, с радостью приняли ее к рассмотрению.Вероятно, вы... вам как,
было бы сейчас вполне удобно вернуть аванс?
-- И неудобно и просто невозможно,-- сказалАдам ничего невыражающим
тоном.
Снова наступило молчание.
--Чертзнает, какая глупость,-- заговорил Сэм Бенфлит.--Это просто
безобразие, что таможенным чиновникамразрешают творить такой произвол. Это
же совершенно невежественныелюди.Понятия не имеют о свободе слова. Амы
вотчто сделаем.Поместим рядписем по этомуповодунастраницах"Нью
стейтсмен"...Чертзнает до чегоглупо.Нознаете,я,кажется,нашел
приемлемыйвыход. Вы как, успели бы написать книгузановок тому времени,
когдамыпубликуемнаши весенниесписки?Нувот,тогдамы расторгнем
договор, а про аванс забудем. Нет-нет, голубчик, не благодарите.Будь я сам
себе хозяин, я бы только так и поступал с утрадо ночи.А потом заключим с
ваминовыйдоговор. К сожалению, несколькоменее выгодный,чемпрежний.
Второготакогостарик Рэмпол не подпишет.Да чегожелучше,мыпросто
заключим с ваминаш типовой договор на первый роман.У меня вот и печатный
бланк под рукой. Заполнить -- одна минута. Вы подпишите вот здесь.
-- А условия прочесть можно?
-- Сделайте одолжение.